Шрифт:
Закладка:
Бросив сумку, Танака снял пиджак, повесил его на подплечники и решил заняться рисованием. Он устроился удобно на стуле, открыл ящик и вдруг замер. От одного из листов был оторван клок! Осмотревшись по сторонам, Аки нашел его валяющимся на полу. На одной стороне листа был его рисунок, а на другом – номер телефона, написанный небрежной рукой брата.
– Черт! Черт! – крикнул Аки, стуча одновременно двумя кулаками по полу.
Никто не ценил его старания. Родной брат даже не обратил внимания на то, что на листах не просто каракули, а рисунки! Как он мечтал, что увидев однажды его работы, он скажет: «Вау, у тебя неплохо получается!»
В этот момент открылась дверь в комнату. Стены в доме были тонкими, слышен был каждый шорох. Мать, заслышав ругань, пришла проведать его.
– Ты чего кричишь? – как обычно спокойно спросила она его.
Танака сморщился. «Глупая, недалекая женщина. Она никогда не любила меня, не защищала от излишней суровости отца, даже слова ласкового ни разу не сказала!» – про себя распалялся он. Если на него клеветали сверстники или взрослые говорили, что он не очень симпатичен, мать лишь молча все выслушивала и кивала головой, отвечая: «Ну что же поделать, он вот такой у нас». Какой такой? Что он такого сделал? В чем он виноват? В том, что появился на этот свет, а она этого не хотела? Танака не желал показывать матери свои истинные чувства в этот момент, ибо она всегда была для него чужой.
– Уйди! Уйди, тварь! – крикнул он так, что этот звук заполнил весь дом и вырвался наружу осязаемой для мальчика тьмой.
– Аки?
Аки вскочил с пола, бросился к двери. Мать отпрянула.
– Уйди и не смей ко мне больше прикасаться! – с ненавистью крикнул он, глядя матери в глаза.
Захлопнув дверь, Танака кинулся к столу, разорвал листы. Бросив все в мусорное ведро, он переоделся в спортивные штаны, футболку и вышел из дома. Все ему опостыло. Хотелось хоть каких-то изменений в жизни. Морока с учебой, отношения с родственниками, это все стало вдруг ему не нужно.
Он бродил полдня по району, и когда солнце начало крениться к закату, пошел к школе. На больших часах было половина десятого. Тень от здания медленно наплывала на розово-серую площадку перед школой. Сейчас людей тут уже не было, школьные заботы ушли с учениками из этого места, но Танака не мог даже пошевелиться. Так странно было видеть это здание в закатном солнце. Каждый день он приходил сюда утром, и ни разу в жизни не был у школы вечером. Брови юноши поползли вверх, взгляд стал болезненно обеспокоенным.
«Надо что-то менять!» – подумал Аки и пошел к дому с зеленой крышей.
Сообщники Бешеного были на месте. Они стояли в переулке, ближе к перекрестку.
– Вон он идет! – сказал один из парней. Второй, сидящий на корточках, встал.
– Что так долго?
Танака ответил вопросом на вопрос:
– Где Бешеный? Опаздывает?
– Сейчас придет! – сказал подельник, сплюнув.
Главарь опоздал на полчаса. Похваставшись тем, что он был с девчонкой, парень повел их к дому. Странным было то, что заходить на территорию Бешеный решил через главные ворота. Был и другой вариант, позади дома был пригорок, укрепленный сеткой, там можно было попасть на территорию через калитку с меньшим риском. Осмотревшись по сторонам, главарь мотнул головой. Парни полезли через довольно высокий забор, оплетенный виноградом. Танака последовал их примеру, он ухватился за лозу, с трудом подтянулся, задрав одну ногу вверх. Его подтолкнули снизу.
– Поторапливайся!
Аки перевалился через высокий столб, зацепился за коричневые доски и буквально шлепнулся с другой стороны ограждения. Послышался сдавленный смех.
Бешеный последним вступил на чужую землю. С забором он справился быстро.
– Так, ты обойди дом вокруг! – приказал он шепотом. – А мы зайдем внутрь, все ценное передадим тебе через окно.
Танака кивнул головой в знак согласия. Парень был рад тому, что его оставили снаружи. Еще до того, как он перепрыгнул забор, у него так свело живот от волнения, что каждое движение было просто невыносимо.
Дом был вскрыт за пять минут. Злоумышленники включили фонарики и зашли внутрь. Пора было и Танаке действовать.
Аки встал между стеной здания и забором так, чтобы его не было видно из соседнего дома. Там он осмотрелся. Вокруг было тихо и спокойно. Только он хотел идти на задний двор, как вдруг послышался скрип. Юноша присел. В доме через дорогу ночная занавеска ушла в бок, старую раму несколько раз дернул мужчина с голым торсом. Та, наконец, с противным скрипом поддалась.
Сосед чиркнул спичкой, закурил сигарету. Лениво размяв шею, он, прищурившись, посмотрел на дом, который они обчищали. Там было все тихо, парни действовали осторожно. Докурив сигарету, мужчина закрыл окно и занавесил его шторами.
– Эй, Танака! – услышал Аки с заднего двора.
Танака прошел между домом и забором, перепрыгнул через кадку стоящую под стоком.
– Давай, принимай! – послышалось из открытого окна, в котором уже торчал край телевизора.
«Улов» был неплохим и очень тяжелым. Танака прогнулся, когда вся эта махина легла ему на плечи.
– Отнеси к забору!
Следующие находки были куда менее масштабными. Часы, украшения, деньги – все это добро легло поверх телевизора. На работу у парней ушло не менее получаса. По-видимому, хозяева пытались на время поездки обезопасить свое имущество, вот все и попрятали по щелям. Последним был миксер, который Танака принял из рук Бешеного. Передавая его парень замер, а потом и вовсе швырнул прибор, побежав стремглав в внутрь дома.
– Валим! – послышался его возглас.
Танака обернулся. Дверь во двор уже открылась. На него попал луч фонарика. Это была полиция.
Уйти не удалось только ему. Сначала он угодил ногой в кадку с холодной водой. Потом ему пришла в голову мысль перелезть стену, но тут он понял, что без винограда, это сделать невозможно.
Все было как во сне. Его повязали, потом долго везли участок. Отпираться было бесполезно, поэтому он просто все рассказал как есть. После составления протокола, его затолкали в камеру.
В большом помещении почему-то не было света. Одна лавка шла вдоль стены. Вторая стояла
