Шрифт:
Закладка:
Я посмотрела на свои ноги.
— А во мне ты уверен?
— Сложно сказать. Насколько это возможно — да. По крайней мере, я уверен в том, что ты не изменишь мне. Этого уже достаточно для того, чтобы я сейчас сидел на этой лавочке вместе с тобой. Но я не уверен в том, что нужен тебе.
— А я в том, что нужна тебе, — тихо призналась я.
— Я понимаю. Ты, наверное, полагала, что я найду тебя в москве и буду добиваться твоего расположения. И благодаря этому поняла бы, что нужна мне.
— Да, наверное так…
— Я не навязываюсь, Юля. Никому. И против одностороннего притяжения. Ты ушла на эмоциях, я это понимал. Но за ними было кое-что большее. Это очень чувствовалось. Твоя уверенность в том, что ты не сможешь меня простить в достаточной степени, чтобы захотеть быть со мной вместе. А когда я не смог до тебя дозвониться, потому что ты внесла мой телефонный номер в чёрный список, я понял, что не ошибся.
— Я потом убрала его оттуда… Когда удаляла контакты… Чтобы не поддаться порыву и не позвонить…
— Ну, этого я уже не знал. Впрочем, справедливости ради, стоит отметить, что я приезжал в Москву, чтобы посмотреть на тебя. Знал, где ты работаешь и иногда смотрел на то, как ты выходила из магазина и шла по улице. Из машины.
— Ты серьёзно?!
— Вполне.
— И ни разу не подошёл ко мне…
— А зачем? Ты бы восприняла это так, будто я бегаю за тобой. Ничего бы не получилось. Нужно было, чтобы прошло время и ты сама при желании могла бы пойти навстречу. Я этого ждал. И очень хотел. Правда, я опасался того, что ты станешь встречаться с каким-нибудь мужчиной и забудешь обо мне.
— Тебя сложно забыть, Ром. Правда.
— А вот когда ты снова связалась с Люси, я напрягся. Подумал, что она опять проворачивает какую-то афёру. Поэтому твой прилёт меня несколько напряг. Вариантов было множество — от Люси можно что угодно ждать. Вплоть до мести отчаявшейся женщины. Хотя ей стоит оглянуться вокруг и она увидит множество прекрасно подходящих ей мужчин. Просто зациклена на том, чтобы всё исправить, но считает это любовью. Ей вообще, по-моему, по-настоящему хорошо только одной. И я, вот честно, подустал от её попыток вернуть наши отношения, особенно посредством использования других людей. То она охранника подговорит, воспользовавшись доверием, которое я сам на неё распространил, и встречает меня здесь на острове, то Евгена просит соврать мне, чтобы я сам в Москву приехал, дескать ей срочно нужна помощь, да она связаться со мной не может, то тебя использует, как магнит, чтобы ты стала уговаривать меня с ней пообщаться. Она никак успокоиться не может, всё доказывает мне что-то. А мне не надо ничего доказывать. Мы, как деловые партнёры, работать могли бы долго, но личными отношениями испортили всё. Досконально. Ладно, хватит о ней. И вообще — молоть воду в ступе. Давай жить настоящим и будущим, а не прошлым. Пойдём на пляж?
— Пойдём, — кивнув, сказала я.
Мы встали со скамейки, взяли с подноса подошедшего к нам официанта по сочному нектарину и направились по мощёной дорожке мимо водопада к дальним пальмам, за которыми, как сказал Роман, располагался небольшой, но очень уютный пляж для гостей.
Пляж и вправду был классным. Пара десятков маленьких серых домиков-хижин в воде на залитом солнцем мелководье сразу привлекали внимание. Роман спросил, хочу ли я пообедать в одном из этих надводных бунгало, выпить вина или сока, послушать музыку и полюбоваться оттуда на рыбок и вообще — видом на небесно-голубую лагуну. Я с радостью согласилась.
Между росшими прямо посреди светлого песочного пляжа пальмами были натянуты гамаки и на некоторых из них нежились гости обоих полов в купальниках и плавках. Кто-то с книжкой, кто-то в наушниках и с телефоном в руках, а кто-то и вовсе сладко похрапывал, пользуясь тем, что в тени крупных, покачивающихся на ветру листьев было не так жарко, как на солнце.
Держась за руки, мы пересекли пляж и прошли по мосткам, отороченным невысокими бортиками, к самому дальнему бунгало, находившемуся метрах в ста от пляжа и зашли внутрь. Нас с улыбкой встретил официант-абориген, прекрасно говорящий по-русски, и спросил, хотим ли мы отведать лучшие блюда полинезийской кухни. Роман вопросительно взглянул на меня, улыбнулся, когда я кивнула и вскоре нам, расположившимся на шезлонгах, принесли меню. Тихо играла приятная спокойная, умиротворяющая музыка — такую обычно используют на групповых занятиях йогой. Названия блюд в меню были на русском языке, но я порядком растерялась, потому что совершенно не ориентировалась в местной кухне и Роман вызвался мне помочь.
— Основа фиджийской кухни, — принялся терпеливо и интересно объяснять он мне, — четыре базовых компонента: морепродукты, корнеплоды, кокосы и овощи. Причём, здешние корнеплоды и овощи — это экзотика для человека, привыкшего к русской кухне. Маниока, таро, колоказии, ямса — это корнеплоды. Гибискус и амарант — овощи.
Увидев выражение моего лица, он рассмеялся.
— Ты попробуешь когда, пальчики оближешь, — сказал он. — Всё очень вкусно, только имей в виду, что фиджийская кухня отличается ещё и обилием специй. Блюда пряные и ароматные.
— А порекомендуй мне что-нибудь, что любишь сам, — попросила я.
— Хорошо, — кивнув, ответил он.
— Только не мясное, ладно? — добавила я. — Хочется сохранить чувство лёгкости.
— Хорошо, — улыбнулся он. — Мясо тут, кстати, в основном — козлятина и баранина. А как насчёт рыбы?
— Чуть-чуть если только, — сказала я.
— Понял тебя. Смотри, — повернув ко мне своё меню, он стал показывать на фотографии блюд со странными названиями, — Обязательно попробуй "каконду". Это маринованная в соке лайма рыбка, которую затем потушили в кокосовом молоке. Годится?
— Да, можно, — с улыбкой сказала я.
— Затем возьми вот такой овощной салатик, или салатик "роуроу" с лаймовым соком или лучше даже вот "кассаву" — очень вкусная штука.
— А что это?
— Это пюрешка из бананов и тапиоки с соком кокоса. Она сладкая, но не приторная. Тебе понравится, думаю.
— Хорошо, — кивнула я.
— Попробуй ещё вот эти блинчики с кокосовым соусом — "масала-доса".
— А это что? — показала я на фотографию блюда в своём меню, повёрнутом к Роману.
— Ну… — чуть смутился он. — Это ты вряд ли захочешь.
— А что это? — заинтересовалась я и
