— Или врежешься во что-то…

— Ну да…

— И как так случилось, что ты променял гоночную машину на это всё? Экстрима не хватало даже там?

— Не… Долгая история, — парень замялся, но Ксении показалось, что ему хотелось об этом рассказать.

— А мы и не торопимся.

— Отец был против…

— Не удивительно, если бы у меня был ребёнок, я бы ни за что не была за!

— Не в этом дело… У моего отца что-то вроде семейного бизнеса, который должен был перейти мне и брату. Строим паркинги, иногда при жилых домах, иногда частные. Прибыль с этого не маленькая… Но он всегда был очень властным человеком, и как-то с детства у нас пошло, что если он чего-то от меня хотел, то я

обязательно делал полностью противоположное. Вот и здесь произошло также… Он хотел, чтобы я всему у него учился, а я в тот момент фанател от машин, движков и скорости! Ну какие паркинги! Мы поссорились, причем так сильно, что он собирался записать весь бизнес на моего брата, который там успел проработать уже 5 лет.

— Брат старший?

— Да, ему 28, недавно женился… А я все вроде как гуляю и трачу отцовские деньги, собственно, этим он меня и ткнул.

— А это было не так? — спросила Ксения, отставив пустую банку.

— Так, — он вздохнул, — я совсем взбунтовался, не знал, чего бы такого сделать, лишь бы еще сильнее его взбесить… Сейчас-то я понимаю, насколько это было глупо, он ведь хотел для меня лучшего будущего! Пусть не говорил этого, но я знал, что он меня любил, по-своему, но любил…

— Любил? В прошедшем времени?

— Он умер.

— Мне очень жаль… — девушка видела, какие муки совести он испытывал.

— Мне тоже…

— Когда это произошло?

— Полтора года назад.

— Вы успели помириться?

— Нет… Это произошло после очередной ссоры. У него случился инсульт, врачи просто не успели… Но… Это ведь из-за меня произошло… Если бы не было той ссоры, возможно, он был бы жив…

— Никто никогда этого не узнает, — сказала Ксения, а во лбу парня залегла глубокая складка.

— Я сразу подумал, что это по моей вине, и не смог с этим справиться. Брат обвинил меня в том же. Я напился тогда, даже не помню, по каким барам шатался, что творил… А на утро пришел к юристу, который работал на фирму моего отца, и написал, что отказываюсь от наследства, чтобы весь бизнес перешел к брату. После похорон Денис просил у меня прощения, говорил, что не считает меня виноватым, говорил, что сказал это сгоряча, не подумав… Но я-то знаю, что он врал! Именно так он и думал…

— А гонки?

— Ссора с отцом произошла после очередного заезда… За руль гоночной машины я больше не смог сесть. А сюда попал случайно! Сидел в баре, через день после похорон, а через столик сидели двое полярников, которые только что вернулись из командировки с южного полюса. Я услышал их разговор, на тот момент мне показалось, что именно это мне и нужно! Уехать, как можно дальше! Я подсел к ним, мне подсказали, куда обратиться, а через месяц я уже был здесь. Познакомился с ним, — Серёжа кивнул на Руслана.

Ксения сидела, до глубины души тронутая его историей, а главное тем, как он это рассказал, спокойно, как будто говорил о чем-то не важном, его выражение лица даже не изменилось, только глаза стали черными от внутренней боли, которая не прошла и неизвестно, пойдет ли когда-нибудь.

— Но ты не сразу попал на эту станцию? — спросила Ксюша, когда он замолчал.

— Нет, моя первая станция была на побережье. С Русланом сработались мы не сразу, — усмехнулся парень.

— Не удивительно…

— Но спустя пару месяцев я бы уже не захотел отправляться в рейсы с кем-то другим.

— Что он сделал такого хорошего?

— Не знаю… Просто своим жестким характером он напомнил мне отца… А потом я понял, что у таких, как он, нужно учиться… смелости, находчивости, выносливости можно было позавидовать…

— Не знаешь, почему он выбрал эту работу?

Парень покачал головой:

— Я спросил однажды, и получил по первое число, все вопросы дальше задавать расхотелось… Но иногда у меня складывалось ощущение, что он словно специально соглашался на самые опасные рейсы, самые трудные маршруты, часто те, где никто еще не бывал.

— Нужно собираться, самолёт будет через полчаса, — Илья проснулся и сел на диване.

— Ты останешься здесь, там и без тебя справятся, — резко развернувшись на компьютерном кресле, сказала Света начальнику станции.

— Я буду там, это не обсуждается! — рявкнул он и встал, направившись к своей верхней одежде.

— Смотрю, тебе не даёт покоя вопрос о том, как я сюда попал? — спросил Руслан. Он открыл глаза, как только Серёжа встал и пошёл вслед за Ильёй.

Ксения опустила глаза на мужчину и покраснела, как варёный рак:

— Ты что, все слышал? Мог бы сказать, что не спишь!

Мужчина сел, а она подвигала затёкшими ногами, пытаясь за гневным выражением лица скрыть смущение.

— Зачем? Было очень интересно! Я, кстати, раньше не знал, почему этот парень таскается за мной хвостом, теперь знаю!

— Ты просто невыносим! — Ксении было обидно за Сергея, который искренне к нему привязался, но Руслан проигнорировал её слова, он тоже пошел в сторону вешалок, где находилась вся верхняя одежда.

Вдруг на поясе у начальника станции зашипела рация:

— Эй, парни! — раздался голос Стёпы, прерываемый ветром.

— Я слушаю, — ответил Илья.

— Я сейчас у второго барака, одно из окон в коридоре выбито наружу! Пахана не видно!

— Только этого не хватало! — Юра тут же оказался около начальника станции, — следы куда ведут?

Олег тут же подошел к окну, но из-за сплошной снежной завесы не было ничего видно, он покачал головой.

— Не понятно, их уже сильно засыпало снегом… — ответил Стёпа, — когда должны доставить груз? Смотрите в оба!

— Через 10 минут, — ответил Илья, посмотрев на часы.

Ксения подошла к Свете, все стояли посреди лаборатории, нервно озираясь, словно мужчина мог вылезти из-под любого стола или из-за угла.

— Спокойно! — сказал Илья, видя замешательство на лицах мужчин и страх у женщин, — нас здесь 8 человек! Мы вместе с Колей и Сергеем будем ждать груз и принесём его сюда! Вход в это строение только один, Руслан, останешься около него! Олег и Юра, за вами окна! Снаружи такой ветер, что, если их разобьют, никто не услышит, поэтому вам придется ходить вдоль здания!

— А если он приблизится? — спросил Юра.

— Он болен, он слаб…

— Я имел в виду