Шрифт:
Закладка:
Это можно сравнить с опозданиями на работу. Опоздания – это противостояние нашего желания внешнему требованию. С одной стороны – работа, которая требует определенного соответствия и призывает нас приходить вовремя, – это требование. А с другой – маленькие опоздания, которые воплощают собой присутствие нашего собственного желания.
Но тут, как и в семье, тоже есть вещи приемлемые и неприемлемые: опаздывать каждый день на пять минут – это одно, но опаздывать каждый день на три часа – это совсем другое. Так же обстоят дела и в отношениях: требования семейной жизни – с одной стороны, и собственное желание – с другой.
Но есть один важный момент: чтобы были опоздания, нужна работа. Если у человека нет работы, опаздывать ему уже некуда. Работа дает не только ощущение требований и скуки, но и надежности и прикрытого тыла. С исчезновением работы становятся желанны уже не опоздания, а сама работа.
Так же и в семейной жизни. Желание зачастую заявляет о себе в форме внебрачной связи. С одной стороны, у женщины душный, но надежный и хороший мужчина, а с другой – страстный, но тот, от кого нет и не может быть никаких гарантий.
Мужчина не чувствует, что должен выбрать между двумя женщинами (он должен не спалиться). А женщина чувствует, что должна определиться, и мучается виной, но в реальности не может сделать выбор, как и мужчина. Она не может отказаться ни от того, ни от другого – ни от надежности, ни от своего желания. Она мечется между одним и другим, как Каренина по железной дороге между Москвой и Петербургом, с неосознанной фантазией о том, как сохранить обоих.
Сохранить или примирить. Например, Каренина пытается подружить мужа и любовника у своей постели через свою болезнь: «Я умираю, обниметесь же».
Или у женщины может возникнуть фантазия о том, чтобы соединить оба этих образа в ком-то третьем.
ОН НЕ ДОЛЖЕН НИЧЕГО ЗНАТЬ
Проблема в том, что одна фигура имеет значение только при наличии другой (как и опоздания имеют значение только при наличии работы). Как только надежная фигура – муж – уходит, например, узнав о романе на стороне, то все. Желание, которое было воплощено в любовнике, теряет для нее такую большую значимость. Опоздания должны быть такими, чтобы тебя не уволили. Потому важно, чтобы муж ничего не знал.
Это очень опасное знание, которое грозит разрушить всю конструкцию сидения на двух стульях. К тому же, как мы говорили, незнание играет важную роль в устройстве нашего желания. То, что другой не знает, что другой исключен, может очень возбуждать. А знание лишает такую игру желания всякого смысла. Незнание мужа и знание, которое есть у любовника, включены в игру и поддерживают желание. Ведь муж почти никогда не знает о любовнике, а любовник практически всегда знает о муже.
Даже во снах тема незнания в связке с возбуждением может заявлять о себе очень ярко: возникает ощущение, что тебя могут застукать, обнаружить, что ты можешь попасться. Желание живет там, где знание ускользает.
В этом смысле истерички совсем не случайно держат мужчин в неведении относительно своей жизни. Это сохраняет желание.
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО ИЛИ ПАРАЛЛЕЛЬНО?
Женщина не может выбрать из двух не потому, что она тварь, а потому, что ей важно и то и другое. И она никак не может объединить все в одной фигуре.
Можно условно разделить женщин с проблемами в отношениях на две группы. Первые – это те, кто идет путем последовательного перебора. Сначала женщина идеализирует одного, затем его обесценивает – и переходит к следующему. Она находит сильного, тут же вступает с ним в борьбу, «кастрирует» его в своих глазах – и опять ищет сильного, который ей необходим как воздух.
Есть и второй тип женщин. Они выстраивают параллельные отношения, в которых один мужчина ее любит и олицетворяет надежность, но ему она не может отдаться целиком, а второй воплощает собой то, чего не хватает первому, – желание. И создав такую конструкцию, она начинает мучиться невозможностью выбора. Потому что ей нужно и то и другое.
На протяжении жизни у такой женщины время от времени возникают параллельные отношения, которые она мечтает соединить, но не может.
КТО ЖЕ НАСТОЯЩИЙ ОТЕЦ?
Есть еще одна проблема выбора у женщин – выбор того, от кого она хотела бы ребенка.
Но вопрос в том, что отцом ребенка не должен быть тот, кто замещает Отца.
То есть, если такая женщина нашла мужчину, который заменяет ей отца и который выбрал ее, он не должен стать отцом ее ребенка – подсознательно это слишком близко к инцестуозности. И поэтому у некоторых женщин есть неосознанная фантазия, назовем ее «расщепленный отец».
Она хорошо иллюстрируется античным мифом о Зевсе, который в замаскированном виде спускается к простым смертным девушкам, чтобы их оплодотворить. Например, к жене Амфитриона Алкмене. К которой, что немаловажно, он явился именно в образе ее мужа Амфитриона.
С Зевсом невозможно жить, с ним даже разговаривать невозможно, но он может оплодотворить и исчезнуть. Например, Геракл – сын Зевса. Его отец – Зевс в образе Амфитриона, а его папа – Амфитрион.
Заметьте, чтобы женщина захотела от мужчины ребенка, в нем должно быть немного от Бога. От Мужчины с большой буквы. В Амфитрионе должно быть немного от Зевса.
В патриархальном обществе Мужчина – это не просто мужик, он неявно олицетворяет собой как раз Мужчину с большой буквы. Таким образом, все в каком-то смысле беременеют от Зевса, но к счастью для многих, этот Зевс воплощен в муже.
И это, кстати, одна из причин, по которым некоторым женщинам нравится бесить мужчину. Когда он в гневе, в нем появляется совершенно другой Мужчина, для нее незнакомый. Этот же мотив проявляется в историях про вампиров и оборотней. В мужчине проступает что-то иное, скрытое от нее в обычной жизни.
Так вот, для некоторых этот Зевс воплощен на мгновение, достаточное для зачатия, в муже, а для некоторых, к сожалению, Зевс возникает на стороне.
И тогда возникает такая кривая конструкция: биологический отец один, а тот, который даст имя и будет растить (папа), – другой. Забеременеть от одного, того, с кем связано желание, а растить с другим, надежным, – это, как правило, просто женская фантазия. Но иногда она находит воплощение в реальности.
