— Кто тебе Лэйла?

— Друг и участник взаимовыгодных деловых отношений. — пожал я плечами, показывая, что ничего особого между нами нет.

— Она о тебе не рассказывала.

— О тебе она мне тоже вскользь говорила. Ну, что ты тут пытаешься итальянские вина продавать. Ну и задачка. Тут столько вина делают… Кстати, если у вас хоть немного получится, Лэйла планирует держать у меня запасы.

— Понятно. Я уж струхнула, что случайно на недругов семьи нарвалась.

— Недруги тоже ломбардцы? — спросил я, потешаясь над нелюбовью двух субнародностей друг к другу.

— Ну а кто еще? В Венеции нас все любят. Ну, кроме Дандоло, но те предпочтут честно вызвать на поединок чести, чем яд на кинжал намазывать.

— Ну, вашу внутреннюю политику я плохо знаю. Но кто такие Дандоло слышал. Единственная в Венеции патрицианская семья, которая не омрачила себя тем, что давала своим гвардейцам наниматься в конфликтах других стран.

— Это плевок в мою семью? — насупилась венецианка.

— Да нет, это ваше внутреннее дело. Да и сражались вы в Эфиопии достойно и по чести. Не то что кальмарцы или бриташки. Покойный отец рассказывал какие ублюдки бриташки. Да и кальмарцы тоже без всякого уважения к врагу относятся.

— Ну… спасибо за это. И… Мой дед как-то обронил в разговоре с другим патрицием, что это все было ошибкой, участвовать в том… Э… как это по-русски говорится… хипеше.

— Не хипеш, а кипиш. И, это не совсем русское слово. Жаргонизм. Лучше сказать, переполох или разборка.

— Лэйла часто так говорит.

— У неё подруга еврейка, от неё нахваталась, наверное. Скоро будешь знать слова поц и шмурдяк.

— Шмурдяк знаю. Да и поц тоже слышала. Берет она как-то винную карту и листает, приговаривая: «Это шмурдяк, и это шмурдяк, а это вообще последний поц пить не будет.

Я тихонько засмеялся в кулачёк в ответ на её смешную историю про Лэйлу.

— Я не шучу! Кстати, как тебя зовут то?

— Да, где мои манеры. Тебя знаю, ты меня нет. Андреев Андрей Александрович.

— Андрэ, можно?

— Если угодно. — улыбаясь, согласился я.

— Андрэ, можно с вами дружить?

— Ничего себе предложение.

— Ну, друг Лэйлы и мой друг. — мило она стрельнула глазками.

— Если так, я не против. Но против Maranelli гонять не буду, это невозможно на дефолном суперкаре обставить топовый гиперкар.

— Ой, я просто одолжу у Лэйлы немку.

— У немки немку? — посмеялся я.

— Немка? Лэйла? — удивилась венецианка.

— Элеттра, ты не знала? Она, конечно, русская, но из русских немцев. К нам очень любят переезжать немцы. И, стоит им пожить здесь поколение, они становятся русскими. Единственное, дворянам немецкого происхождения редко дают графов, только баронов. Из-за этого почти все баронские рода — немецкого происхождения. Лэйла баронского рода, поэтому она немка, хотя от настоящих немцев у неё остались лишь семейно-родственные связи в Великогерманском Рейхе.

— Вот как? Она будет обижаться, если я её буду называть немкой? — уточнила венецианка.

— Ты же обиделась за итальянку? Это внутри нас мы можем так друг друга определять. Если иностранцы её будут называть немкой, это будет неправильно. Это внутри нас она немка, а для всех остальных она русская.

И действительно. Итальянцы раздроблены на несколько государств. Упомянутые эмильенцы, Эмильенский Союз — это союз городов государств — сам не един внутри себя. Флорентийская Республика, Перуджский Дукат, Сардинское Королевство, Сицилийская Олигархия (Sicilia paucorum or optimatium dominatus or potentatus, такое у них самоназвание), Неаполитанская федерация и Папское Государство. Не так давно было Королевство Пьермонт и Генуэская Республика, но, при поддержке франков, Ломбардия их присоединила. Франки тогда получили Корсику и кусок того, что считают Савойским Герцогством. А Ломбардия увеличила территорию более чем в двое. При этом на защиту Генуи и Турина встала только Венеция, эмильенцы объявили нейтралитет, флорентийцы сказали, что у них нет достаточно флота, чтобы в обход Эмильи высадить войска, Перуджа заявила, что боится притензий от Герцога Борджиа из Папского государства, поэтому её войска будут сидеть в гарнизонах. Сардинцы конечно выслали припасы генуэсцам, но что такое овечий сыр против снарядов? Неаполь и Сицилия просто промолчали. Папа выразил обеспокоенность тем, что добрые католики воюют друг с другом, а на большее не хватило potentatus, то бишь власти. Так что венецианцам есть на что злиться на всех остальных.

— Только ситуация обратная. Вы едины. А мы разобщены. — погрустнела девушка.

— Персы обижаются, когда их персами называют, себя они считают иранцами. И себя они все еще русскими не считают, хоть и очень лояльны. Мы не такие уж и единые. Просто при всех общих связях нам выгодно быть вместе. Империи создаются силой, а удерживаются совместной выгодой общежития.

— Этого многие и бояться. Ни у кого нет столько силы. Это будет кровопролитная война. Никогда мы не будем едиными, как вы. В сторону политику. Но ризотто по-милански не бери, они те еще кольйоне, дио кан.

— Э что это означает?

Тут девушка засмущалась переводить мне, явно очень грубо и неприлично для патрицианки.

— Ничего-ничего, проехали. — замахал я руками, улыбаясь. — Ну так что, есть возможность сегодня ночью покататься по побережью? Уверен, Лэйла тебе отдолжит свою машину.

— На самом деле, нет. — помотала она головой. — Для неё машина неприкосновенна. — вздохнула она. — Но я не против не гнать.

Обменявшись номерами с новой знакомой и попрощавшись, я поехал на бетонку. Там меня встретили кучей идей, ведь я им задание давал. Некоторые идеи мне понравились, и я даже их потом обдумаю. Вот только сейчас я хочу частично переделать завод под выпуск багги и дронов. Но дроны позже, идея мне пришла лишь вчера. Багги важнее и проще, учитывая, что во многом это сварные конструкции, а на данном заводе это сделать можно. Единственное, нужны двигатели с трансмиссиями.

Инженеры просто были поражены идеей. В хорошем смысле. Арматуру для бетонных конструкцию выпускать ограниченным объемом иногда выпускаем. Вот и каркас для простых машинок сделать получится. А самое главное, это возможные доходы, им ведь тоже перепадет. Единственная проблема, со временем у нас будет кадровый голод, городок небольшой. Придется строить девятки и пятерки для приглашенных сотрудников из других городов.

Пока я ждал девочек на стоянке цементного завода, мне позвонил неизвестный номер:

— Кто?

— Это Его Сиятельство Граф Андреев? — спросил взрослый мужской голос в ответ.

— Допустим. С кем имею честь? — понял я, что разговариваю как минимум, с другим благородным.

— Граф Карэн Тигранович Хачатурянский. Из Армавира.

— Очень приятно познакомиться по телефону, Ваше Сиятельство. Если тема разговора, конечно, приятная.