взяли в наем суда и их корабли. Тоже выход. А в общем, молодцы ребята! Остановился около главного (наибольшего) приказчика Митрия Рыжова, недавно только оставшегося в это должности, раньше ее совсем не было, сказал одобрительно:

— Вижу твою деятельность и она мне нравится. Работай так дальше и останешься в должности, а наградное жалованье увеличится.

Рыжий засиял. Видимо, прозвище ему дано от внешнего вила. Ярко-рыжего цвета волосы, множества конопушек. Когда все это заблестит, аж глазам становится больно. А и то, всякому понравятся, когда тебя хвалят, даже если тебе под сорок. А когда похвала идет от сиятельного хозяина, помимо морального аспекта очень вырастает и финансово-материальный.

Но и он не собирался быть в вечно пассивным. Все-таки он здесь не только главный собственник, но и барин, а эти люди в большинстве крепостные (кроме, как вы понимаете, казаков). Надо говорить, дать различные указания и приказы. Собрал на берегу главным приказчиков и капитана парохода, требовательно указал на текущие обстоятельства:

— Вот что, ребята, говорю вам последние известия. Вчера Большой Круг при моем присутствии решил, что пластуны будут перебираться двумя группами по полку каждая. Но пусть вас это не расслабляет, мало людей и груза не станет. Часть казаков женились, семьи, разумеется, плывут с кормильцами. Почти все казаки еще берут в счет жалованья железо и оружия, здесь оно дешевле. Все брать и бесплатно, это мое решение.

Для обязательной покупки товаров взять значительный объем денег, слышишь, Митрий. Товары, что по своему роду не портятся, можно оставить на берегу, но желательно не более, чем на день, — строго посмотрел на наибольшего приказчика, — в случае порчи платить будет приказчики. Обязательно брать ответные товары, главным образом продовольствие — печеный хлеб, сухари, мука, крупа. За продажу их будет дополнительная премия — одна десятина. Поняли все?

Приказчики закивали, Рыжий, будучи старшим, ответил вербально, а не только кивками головы:

— Поняли, барин. Деньги и товары во множестве идут, работы много, но и прибыли достаточно. Сделаем, ваше сиятельство, сам присмотрю, чтобы все строго и надежно.

Дмитрий неверяще хекнул, но не стал продолжать. Людям, хоть и крепостным, надо говорить. Они будут отвечать жалованьем. Промахнутся, будут работать бесплатно, а то и выискивать дополнительные деньги. Все уже не раз говорили и откровенно судачили.

Когда солнце уже отрывалось от ближайшего леса, чудом не сжигая деревья, пароход потянул первую очередь барж с казаками и грузами. Это был центр каравана. Впереди шли суда малого каботажа — шествеслые лодки, немногим более по грузу баркасы, даже парусные щхуны. Их задача была конкретной и малой — купить товар в виде продовольствие, как правило, растительную продукцию, иногда копченое и свежее мясо дичи и птицы. Накупить за деньги, а потом продавать свои товары — в первую очередь хлеб и крупы, а уже потом изделия рудника — черный металл для ремонта на местах, новые изделия — от ножей и ножниц до кос и топоров. Сложные машины в первый день решили не брать.

А за центром шли тяжелые речные парусники тоже с баржами. Они, как правило, сами не торговали, если только слезно попросят.

Сам Дмитрий шел с Дашей и… м-м… с дочкой Ириной на пароходе, как самый главный среди всех.

С богом, робяты!

Глава 18

Больше всего этот торговый и военный (казачий) караван напоминал передвижной цыганский табор, идущий невесть зачем и непонятно куда. За тем скромным исключением, что здесь не воровали, только торговали. И даже в этом отношении, не обвешивали и обсчитывали. Барин не велел, тут все его крепостные! Единственный случай, когда ему пришлось вмешаться — молодой приказчик ненамеренно обсчитал на копейку. Да и то, похоже, сам крестьянин ошибся. Все равно приказал вернуться и отдать лишние деньги. Нам чужого совершенно не нать!

А так, лениво-брегливо смотрел по сторонам по еще нищим окрестностям после долгой зимы, болтал с некоторыми казаками или с любимой женой Дарьей. Понимал, что это последние минуты тишины и неги в ближайшие дни, а потом, по прибытии в Санкт-Петербург будет много торопливых хлопот и мало даже скромного отдыха. Жена, кстати, тоже заметно расслабилась. Ребенка родила, забот по нему пока особо нет. Княжеского хозяйства на пароходе не существует, на кухне хватит кухарки и слуг. Можно развалиться на теплом весеннем солнышке, прижаться к надежному мужу и задремать. Лепота и только!

Хотя и это время похода прошло незаметно быстро. Р-раз и пароход, как очень скорый поезд, уже подплывает к столичной пристани. Пора обретать старый вид грозного и важного хозяина и большого государственного чиновника.

Едва ведь успел, домашние работники, различные просители и чиновники стремительно пошли чередой, только успевай. Дмитрий потом понял. Мало того, и своих забот полон рот, так и Петр I уехал на войну (под Полтаву) и забрал почти всех высших чиновников, в том числе губернатора Санкт-Петербургского А. С. Меншикова. В столице образовался настоящий властный вакуум, когда низший и средний уровень не знает, к кому обратится. А это главная беда аппарата — разрушилась вертикаль власти.

А тут появился князь Хилков, которого сам царь Петр Алексеевич назначил городничим столицы. И пусть он враждует с губернатором и никак не узнать, кто выше, кто ниже при монаршем дворе. Главное, один здесь, а второй в отъезде. Вот и пойдем к городничему, он как раз здесь. И ведь не отбрыкаешься. Гад Петр Великий не только распорядился назначить его первым человеком в столичном городе, но и специальным царским указом приказал сделать его не только гражданским, но и военным высшим начальником.

«Вот ведь скотина ты, Петенька! — бушевал в душе попаданец, — сам удрал якобы на войну, а ты тут воюй с многочисленными проблемами. Придется штобель знатно тебе отштукатурить а потом всем сказать, что так и было первоначально!»

Дмитрий, хоть и злился, но понимал, что Самодержец прав. Он, как это не странно (и почетно), из все оставшихся самый возможный. Продовольствия мало, но денег в городской мало. Имеющиеся войска в городе — инвалидная команда гвардии и казаки и так подчиняются подполковнику гвардии и главному атаману князю Хилкову без всякого царского указа. Что же ты плачешься? Работать надо!

Еще в XXI веке Саша Семеновсчитал, что хороший начальник отличается от плохого разделением полномочий. Хороший может правильно разделить права и хорошо жить припеваючи, а плохой будет работать сам. И только не надо здесь приводить классические и, надо сказать, неправильные примеры о работе И. В. Сталина