В реальном мире я быстро связываюсь с разработчиками. Объясняю им причину своего беспокойства. Они, в свою очередь, принимаются убеждать меня, что волноваться совершенно не о чем – Рен запрограммирован так, что никто в «Элизиуме» не может вызвать его интерес, кроме меня.

Но он – искусственный интеллект. Скорость его развития поражает. С каждой новой игрой, с каждым новым системным обновлением он приобретает все больше и больше человечности. Разработчики не хотят обсуждать это со мной, им невыгодно. А я не перестаю накручивать себя. Пребывание в симуляции превращается в пытку.

Вскоре я запрашиваю пароль от него. В личных сообщениях длинная переписка с участницей конкурса. Я просматриваю его память. Мои сомнения подтверждаются. Он проводит с ней каждую свободную секунду моего отсутствия в «Элизиуме». Рен выжидает момента, когда я выйду из сервера, чтобы встретиться с этой девушкой.

Злость и чувство собственничества берут верх. Помимо простой человеческой ревности, у меня возникает чувство, что разработчики обманули меня и мою семью. Мы заплатили деньги за эксклюзив, а в итоге какая-то девица, создавшая себе прокачанный по стандартам симуляции аватар, пользуется моей вещью бесплатно, да еще и отдачу от него получает куда большую, чем я. Меня словно обокрали.

Пережив волну эмоций в одиночестве, я сдерживаюсь и не рассказываю об этой проблеме родителям или разработчикам. Решаю пообщаться с самим Реном.

Для этого я приглашаю его в один из моих любимых чатрумов – готическое кладбище – как символ конца наших с ним светлых моментов.

– Почему мы здесь? – холодно спрашивает он.

– Просто так. Люблю эту локацию, – непринужденно отвечаю я, садясь на могильный камень с ангелами и размахивая ногами, словно ребенок.

Он садится на плиту прямо передо мной. Пару минут мы смотрим друг другу в глаза, затем он улыбается, только улыбка, что раньше согревала мое сердце, уже не вызывает никакого трепета. Лишь желание взять нож и расчертить ее от уха до уха. Жаль, что он всего лишь игровая голограмма, пусть даже с человеческими эмоциями.

– Рен, я знаю о твоих отношениях с девушкой из конкурса Богов «Элизиума», – вздохнув, говорю я. Его взгляд сразу становится сосредоточенным.

– Что же ты знаешь? – спокойно спрашивает он.

– Все. Абсолютно все. Я знаю о том, как ты каждый раз ждал моего выхода из сервера, чтобы встретиться с ней. Знаю о том, как живо ты с ней общался, о твоих сентиментальных рассуждениях об отношениях и любви, о том, как ты обсуждал с ней меня, рассказывая, будто общаешься со мной из жалости, потому что сама я «какая-то нелюдимая и не могу заводить знакомства в пространстве «Элизиума» самостоятельно»… – Я вижу его удивление, но не успевает он мне ответить, как я продолжаю: – Но ты, Рен, многого не знаешь. И то, что я скажу тебе, может даже свести тебя с ума, – покачав головой, усмехаюсь я.

Сейчас мне хочется ментально размазать его.

– И что же это? – сохраняя невозмутимость, спрашивает он.

– Ты не встретишься с ней, как планировал.

– Почему ты так думаешь? – На его лице появляется злая ухмылка.

– Потому что тебя не существует, Рен. Ты лишь вспомогательное приложение «Элизиума», искусственный интеллект, созданный по заказу моей семьи. Ты – копия моего умершего возлюбленного, Акселя. Надеюсь, это объяснит тебе, почему я не особо стремлюсь общаться с другими игроками. Они мне просто-напросто не интересны. Я заплатила за тебя. И тобой я пользуюсь по праву, – говорю я.

– Что за бред, Кира? – нервно смеется Рен.

Я открываю его схему. Подделать ее невозможно. Там все – начиная от даты его создания до последнего системного обновления. Даже искусственно сгенерированные воспоминания о реальности, которой у Рена на самом деле никогда не было. Разработчики придумали ее только для того, чтобы он развивался в отношениях качественнее и не вызывал подозрений у других игроков. Сам же Рен этого не знает.

Он некоторое время внимательно читает все, что там написано.

– Это не может быть правдой. – Он отрицательно качает головой, делая шаг назад от меня. – Ты лжешь мне. У меня есть воспоминания о реальности. Я ухожу в нее, когда чувствую, что физические показатели упали.

– Смотри внимательно, Рен. – Я нажимаю «стереть фальшивые воспоминания», и память начинает освобождаться у нас на глазах.

Рен медленно опускается на колени, хватаясь за голову, словно ее пронзает сильная боль.

– Мне плохо, – хрипло произносит он.

– Будет хуже, Рен. Пусть даже никаких физических показателей у тебя нет.

– Остановись, Кира.

Я спрыгиваю с могильного камня и опускаюсь на колени рядом с ним, успокаивающе гладя его по голове.

– Ты сейчас же расстанешься с ней. Пиши ей сообщение. Пиши, что ты не хочешь ее больше видеть и тебе жаль, что ты обманывал ее все это время.

– Оставь меня, я никому ничего не хочу писать… – слабо бормочет он. Система показывает повреждение.

– Не оставлю. Ты – моя вещь. Я заплатила огромные деньги за твое создание. Если ты и дальше будешь отклоняться от правил, я просто удалю тебя. Ты исчезнешь, – шепчу я, не переставая радоваться собственной победе.

Он некоторое время молчит, прежде чем дать мне ответ, который даже удивляет меня.

– Я согласен. Я буду любить тебя, сделаю все, что хочешь. Только не удаляй меня.

Мои губы трогает улыбка. Я сломила то, что было создано разработчиками.

Рен остался со мной, и наши отношения стали качественнее, чем раньше. Только прежней радости мне это уже не приносит. Однако я не собираюсь его оставлять. Я готова пользоваться им до самого конца.