мне в том числе. Я подошел к ней, обнял и поцеловал. Мы пошли вместе купаться, стараясь скрыться с глаз в темно бирюзовой воде под скалами.

Вот он момент блаженства, момент свободы, - воды теплого моря обнимают меня, лаская кожу и несут в тень скал. Здесь я ныряю глубоко, прежде вдохнув полной грудью солоноватый воздух в здоровые легкие. Глаза мои открыты - привычка с детства - пару взмахов и я уже у самого дна, - молодой и голый.

Я беру большой камень в руку, чтобы компенсировать подъемную силу своего тела и застываю на дне. Отсюда мне хорошо видна панорама происходящего надо мной: сверху застыла моя Натали, она медленно двигает ногами и руками, оглядывается по сторонам, видимо меня потеряла.

Сверху чуть слева - парочка занимается любовью, чуть дальше - что-то подобное, но мне трудно разобрать, - без маски резкость не такая, как хотелось бы. Я попытался найти взглядом Татьяну - не смог. Отпустил камень, он глухо звякнул о каменистое дно и я медленно поднялся к Натали. Она обрадовалась.

Я показал место, где нам никто не помешает и мы медленно поплыли к нему.

—

Прошло две с лишним недели, Олег сильно переживал расставание с Татьяной, - она просто исчезла, отработав две недели. Разумеется, я знал где она находится, но я также знал, что это была ее месть, - месть не Олегу, а месть тому мужчине, который сделал ей больно до Олега - такая женская логика.

- Она тебе ничего не говорила? - спрашивал Олег в десятый раз. - Может я ее обидел, может что случилось?

- Ты думаешь она утонула? - давал я ему подсказки.

- Нет, ты что… конечно, нет. Может к бабушке уехала?

- Может…

- Ты знаешь адрес?

- Нет, откуда?

- Может друзья твои знают?

- Спроси сам, я спрашивал - они не знают. Позвони ей в Ленинград, может домой по какой нужде уехала.

- Точно…

Он шел звонить по межгороду - глухо, ходил искать ее по пляжам - пусто. Моя Натали все это время находилась со свитой Александра, - она не могла видеть несчастного Олега. Мне же он стал надоедать своим слюнтяйством. Но привел его я, значит мне предстоит ограждать от него наше сообщество, которое никак не симпатизировало ему.

Разумеется, вида никто не подавал, но все относились к этому, как к обычному курортному роману - не более. Непонятно, как бы он себя повел, если бы Татьяна сказала ему, что она переоформила свои обратные билеты на более позднюю дату, их двухнедельный контракт закончен и она уходит зарабатывать деньги в “Интурист”.

Олег уехал, больше мы с ним не виделись, я нашел себе другого автомеханика в Ленинграде и начал задумываться о своей семье, квартире и домике на берегу залива…

Глава 11. 52 года.

Никогда не поздно начать с начала.

Изба, низкие потолки, домотканые дорожки, маленькие окна, коврики на стенах, в углу большая белая икона; я сижу за небольшим столом, напротив меня женщина: пожилая, из-под платка видны седые волосы, - глаза добрые. На столе таз с водой, в нем плавают угольки из печки, которая стоит неподалеку.

Женщина что-то бормочет: слова русские, но ничего не разобрать; она вроде как говорит с иконой, поглядывая на воду в тазу. Угольки в воде удивительным образом двигаются, - будто бы их кто-то передвигает. Я сижу молча, обещал молчать полчаса, - исполняю. Бабка посмотрела на икону, перекрестилась, что-то прошептала и обратилась ко мне:

- Ты только молчи, а то выгоню. - Я кивнул. - Друзей у тебя нет. Все тебе желают одного - смерти. Потому как завидовали тебе сильно долгое время - легко тебе все в жизни давалось, - вот и завидовали. Ты им доверял, в дом пускал, помогал… зависть их росла, стала тяжелой и вот результат. Молчи - ничего не говори. Все что с тобой произошло - уже произошло, и произошло лучшим образом - ничего по другому сделать было нельзя. Поскольку ты человек не мстительный, то здоровье и разум при тебе остались, остальное… что ж, наживешь. Сейчас начинай все заново, старое забудь, - займись тем, что сам от себя не ожидаешь, - и все наладится и все получится у тебя. Угольки эти разбросаешь на перекрестке дорог - проблемы с плохими людьми закончатся. А теперь ступай, да перед порогом скажи: за чем пришел, то получил.

Я взял угольки в тряпицу, которую дала бабуся и вышел на улицу, сказав у порога нужные слова. Деревня, где-то в валдайских лесах, попал я сюда каким-то нелепым образом к местной ворожее Варваре, которая объясняла мне за мою жизнь. Я сел в старенькую тойоту и поехал в сторону Питера.

Смышленым я никогда не был: схватывать на лету и быть находчивым - это не мое; мне всегда надо было ошибиться несколько раз, чтобы до меня дошел жизненный урок. Зато, если я этот урок усвоил то, это навсегда. Вот и сейчас, выслушав Варвару, я