Шрифт:
Закладка:
— Что там? — настороженно спросил я, выжидающе глянув на друга. Он, завидев мое любопытство, откинулся на диван, и победоносно улыбаясь, ответил вопросом на вопрос:
— Да, ami! Что, черт побери, находится в этом зале? Такой же вопрос мучает и меня. На нашем корабле есть целый отсек, о котором даже я, долбаный техник, не имел ни малейшего понятия! Ну, вернее, я конечно, подозревал о его существовании, — он слегка покрылся румянцем, — просто не уделял этому внимания, пока не прижало. А этот чертёж только подтвердил мои догадки. Я понятия не имею, что внутри. Но я думаю, что знаю, как можно туда попасть. Я смог пронести на корабль разведывательного бота, который через технический лаз засветил мне главный вход в этот отсек. Он запечатан как надо, но думаю там нет ничего такого, что я не смог бы вскрыть. Кроме, конечно же, двери, ведущей в сам отсек. Там надо постараться. Ну что, Джек, теперь ты мне веришь? Я выложил все карты. Я просто хочу разобраться в том, что происходит на нашем корабле. И помочь мне можешь только ты, я не могу доверять никому из них. Если ты видел хоть что нибудь, прошу, расскажи!
Он замолчал, спрятав схему. Я слегка встрепенулся, оглянувшись вокруг: народу в кофейне стало больше, заняты были уже почти все столики, вокруг носились официантки, нагруженные работой, разговоры и смех посетителей заглушали приятную музыку. Посреди всей этой суеты мы с моим другом молча глядели друг на друга. Я с болью чувствовал, как стены моего маленького мирка рушатся, оголяя совсем безрадостные факты. Я вдруг понял, что уйдя от бизнеса, работавшего на развлечение богатой верхушки, желая помогать простому обществу, я зачем-то устроился на вододобывающий корабль корпорации, из-за власти которой общество собственно в таких условиях и оказалось. Более того, единственным искренним человеком из целого экипажа обычных на первый взгляд работников оказался Леонс. От этих мыслей мне стало не по себе. Вдруг захотелось послать все в зыбуны и свалить в закат, пока еще цел. Почему собственно и нет? Расторгнуть договор я могу хоть сейчас, денег с прошлой работы у меня отложено кредитов более чем, да и в “Рассел” я заработал достаточно. Работа на «Колодце-1» должна была стать для меня чем-то вроде круиза по морю пустыни, удачно совмещенного с заработком. В итоге чем дальше, тем более четко я осознавал, что это отнюдь не так, и я совсем не отдыхаю на этой посудине, с головой уйдя в работу. Это озарение приводило к безрадостным выводам. Если я сейчас беспричинно спишусь с корабля, у командования точно возникнут вопросы. И начав копать, они наверняка найдут запись со сканеров этого заведения, где Леонс демонстрирует мне схемы их корабля. Выходит мы с ним теперь в одном зыбуне. Внезапно я поймал себя на том, что хоть Леонс и рассказал мне правду, я чувствую раздражение, ведь это по его вине я узнал обо всех подозрительных делах на корабле, хотя должен был тихо готовить стряпню на камбузе, знать ничего не зная о всех этих потрясающих историях. Тем ни менее предательский голосок подсказывал мне, что вообще-то я и сам все это время замечал нечто странное и просто отказывался это воспринимать так долго, как мог. А Леонс просто взял и ткнул меня в эти факты, как в тарелку с супом. Но могу ли я ему верить? Ведь Макс тоже мой друг, и мы, кажется, нормально с ним общались и конкретно за ним я странностей не замечал. Тут у меня есть только показания француза, а кто пытается меня обманывать — тот еще вопрос. Рассказывать ему правду, или соврать? Закусив губу, я горько ухмыльнулся:
— Да, Леонс. Накидал ты песку. В принципе мне не то чтобы есть о чем рассказывать, я же не мнил себя засланным шпионом, в отличие от некоторых. Но кое-что всё таки имеется. — С этими словами я закатал рукава накидки и протянул ему руки, вывернув ладонями вверх. — Взгляни, ничего не замечаешь?
Леонс сперва нахмурился, не понимая, что от него требуется увидеть. Схватив мои руки, он начал тщательный осмотр.
— Помнишь, я поранил руку? — Подсказал я, слегка пошевелив левой ладонью. — Я тогда думал, что без пальца останусь.
— Да, точно! Это не так давно и было, чтобы я забыл. — Пробурчал француз, не отвлекаясь от изучения моих конечностей. — Какой там у тебя был палец поранен? Ага, вот этот. Ни шрамика! — Заключил он, откинувшись на спинку дивана. — Я ещё в прошлый раз когда посмотрел — очень удивился работой Хлои.
— Я тебе больше скажу, — ответил я, продолжив, наконец, поглощение маффина, — на этой руке теперь вообще не осталось шрамов. Не первый раз в жизни я порезал руку ножом, уж поверь мне на слово. Они все исчезли, после штуковины, которой меня обработала Хлоя. Она сказала, что это медпринтер.
Хлоя! — Леонс сосредоточенно вертел в руках опустевшую банку. Настала его очередь переваривать информацию:
— И что, ты не заметил в ее поведении каких либо странностей?
— Ну, если просьбу о неразглашении медпринтера можно считать за странность… — Я ухмыльнулся.
— Вот жеж, ami, да ты рассказал мне сейчас очень важный секрет. — На миг я увидел перед собой прежнего Леонса, облегченно смеющегося откинувшись на своем диванчике. — Выходит, тебе и доверять нельзя, трепло ты такое!
— Сказал мне техник, стащивший чертежи корпоратского корабля! — Ухмыляясь, парировал я.
Мой друг, поставив локти на стол, запустил руки в вихры своих волос, губя замечательно уложенную прическу:
— Хлоя. Ты не поверишь, из всех членов на нашей старушке я присматривался к ней меньше всего. Мне казалось, что она тоже не доверяет остальному экипажу. А ведь это был не простой медпринтер, которым она тебя обработала, наши медкапсулы так быстро не лечат, насколько мне известно. Мне жаль, что я втягиваю тебя в это, ты славный парень, ami. Но я-то чертовски славный! Так почему я должен сложить голову один там, где нас может быть двое? Мне нужны твои связи с местными редакциями, чтобы передать им то, что мы, возможно, узнаем на нашей старушке.
Я лишь покачал головой. Я все еще не был уверен, что хочу ввязываться в эту авантюру, да и план был так себе. Одно дело мило побеседовать за баночкой
