Сотни кукол в роскошных платьях сидели в огромном шкафу. На полу валялись игрушки. Кроватка с балдахином поразила своей милотой.

Все стены были изрисованы, причем, ей явно помогал кто-то взрослый. Внося свои штрихи в пятиногую лошадку и какой-то предположительно «куст». Но на поверку это могло быть все, что угодно!

Бессмысленный импрессионизм в виде загогулин, линий и контуженной геометрии едва не заставил меня расплакаться. Я так скучала по нему…Если раньше я бы отругала будущего Малевича за черные квадраты на обоях моим новеньким лайнером. То сейчас я с умилительностью обмирала и сопливила от каждой черточки.

- Нюша, – негромко позвала я, в надежде, что дочка в комнате.

Дверь открылась, а я сделала вид, что усердно стираю детскую живопись. Лучшего я не придумала.

- Что ты твор-р-ришь! Это же р-р-рисунки пр-р-ринцессы! – бросился на меня с оплеухой еще один обладатель раскатистого рычания и хвоста.

Меня обозвали болваном, олухом и человеком. Сказали, что принц и за меньшее познакомит меня с родителями. А если быть точнее, покажет «Кузькину мать!». И щедрыми пинками отогнали меня от шедевров, обещая всыпать мне после бала.

Я спешно сматывалась, всем сердцем чувствуя разочарование. Нюши в комнате не было. А если ее в комнате не было, то значит, что она на балу.

- Королева так и не прибыла? – тряс меня первый попавшийся паникер. – Где королева! Где будущая королева?

Я деликатно ушла от больной темы, пообещав себе, что рыдать буду потом. Но в носу уже противно щипало, на глаза накатывали слезы, а внутри болело так, что дышать невыносимо.

Меня отловили, идущей в сторону зала. И попытались повесить на меня убийство нервных клеток повара, разбитые закуски и пересоленное «что-то там», я категорически отрицала.

Потом мне вручили какую-то закуску, напоминающее пирожное. «Отнеси пр-р-ринцессе в зал!». Значит, Нюша в зале. Я направилась вслед за другими слугами к огромной двери, откуда играла зловещая музыка, похожая на танец смерти.

Когда я робко втекла в зал, то увидела сотни разодетых гостей, которые танцевали. Сейчас я увижу доченьку… Сердце екнуло от предвкушения, когда я высматривала ее среди  гостей.

Я увидела ее, когда подняла глаза. Она сидела на коленях у Кэльпи. И играла с ним. Такое чувство, что у них свой маленький мир, в который не пускают никого. Нюша что-то шептала ему на ухо и болтала ногами. Большая рука придерживала ее, чтобы она не упала. А вторая рука играла с ней в какую-то игру, где нужно было шлепнуть друг друга по ладони.

А потом я увидела, как Нюша обняла принца, повиснув на нем. И прижалась, положив голову на плечо.

У меня на глазах выступили слезы, когда я увидела эту картину. Кэльпи что-то ответил, бросая мимолетный взгляд на дверь. Нюша кивнула и тоже посмотрела на дверь. А потом вздохнула так выразительно, как умела делать только она.

Как сказать ей, что он был просто сном? Как соврать, глядя в глаза, что папа, которого она искренне любит, был просто сном, приснившимся в машине, пока мама везла ее домой.

Время поджимало, а я с тревогой смотрела на огромные часы. Неужели я проделала весь этот страшный и долгий путь, чтобы оставить все, как есть?

Я решила подойти поближе и отдать какую-то закуску. Неся поднос сквозь призраков.

Пока что я подошла к трону, но еще не поднялась на ступеньки. Кэльпи снова посмотрел на роскошные двери. Нюша тоже бросила встревоженный взгляд. А потом, поджав губы, посмотрела на «папу».

- Мама не плидет? – послышался голос Нюши. Она переживала. – Найди маму!

- Она должна была уже прийти, – послышался негромкий голос, пока я медленно поднималась по ступеням с подносом. – Не переживай, ежик!

- Езыки косясьи! А мама будет класивой? Как пинцесса? – вздохнула Нюша, усаживаясь на колени.

- Да, красивой, как принцесса, – послышался ответ.

На Нюше было красивое темное платье с летучей мышкой. И полосатые гольфы. Такие, какие она у меня просила. На голове у Нюши была маленькая корона, которая держалась, видимо, на честном магическом слове. Никогда я не видела ее такой счастливой и … послушной.

Неподалеку от меня танцевали всадник без головы и труп невесты. Я никогда не чувствовала себя так глупо. Мне дико хотелось содрать капюшон, схватить ребенка и броситься бежать.

Но в этом мире она – принцесса. А в том мире – восьмая в списке группы.

- Пинесли! – обрадовалась Нюша, бросаясь ко мне и хватая пирожное. Она не обратила на меня никакого внимания. А я медлила, глядя как Кэльпи в рот пытались запихнуть половину. При этом испачкав ему волосы. Со мной Нюша делилась редко и неохотно. Как от себя отрывала. С видом «ну надо, значит, надо!».

Лошадкин, привыкший к очень кровожадной диете, делал вид, что жевал, а сам осторожно сплевывал пирожное в салфетку. Чудовище, чья морда при первом знакомстве была в крови, сейчас рассказывало ребенку, что пирожное очень вкусное. Улыбаясь хищными, острыми зубами. И пряча салфетку заклинанием.

Дверь открылась. Я вздрогнула.

- Мама? – оживилась Нюша, оборачиваясь и облизывая пальцы. И тут же расстроилась. Влетела какая-то делегация привидений, разлетаясь по залу сквозняком. Танцевать они решили с теми, к кому их прибило.

- А плавда это мама тебе подалила? – ерзала Нюша, подтверждая слухи.

- Да, – послышался ответ и улыбка, от которой остатки сердца решили разорваться.

Время шло, а я стояла тихонько, пожирая глазами Нюшу. Моя рука дрожала, как только я думала о том, чтобы вырвать ее из чужих рук. Может, скинуть капюшон и дать ей шанс самой решить, с кем она хочет остаться? С мамой или с папой? Мне показалось, что это было бы правильно.