— Лисичка, брось ты это грязное дело. У меня посудомойка есть.

Он наклонился и стал прокладывать дорожку из поцелуев по моей шее. Я зажала шею, не давая ему продолжать, так как мне щекотно. Развернулась к нему лицом.

— Тогда моя миссия завершена. Я поехала домой.

Он обхватил своими ладонями мое лицо и стал наклоняться ко мне со словами:

— Сейчас поедешь. Только один поцелуй, прощальный.

Он еще не коснулся моих губ, а я уже знала, чем закончится этот поцелуй. Мы долго к этому шли. Мы оба этого хотим. К чему бороться и противостоять своим чувствам, желанию? Не вижу в этом смысла. Нас тянет друг к другу и это ощущается даже на расстоянии, на подсознательном уровне.

Я ощутила его горячее дыхание, а следом — теплые, нежные и влажные губы. Мы растворяемся в этом поцелуе и забываем обо всем. Мы на необитаемом острове, где есть только он и я. Еще райские птицы, которые поют нам серенаду любви и порхают вокруг нас, кружа голову. Это рай. И этот рай мне дарит Максим. Мой Максим. Я на выдохе произношу его имя, и он сильнее и требовательнее прижимает меня к себе.

Я обнимаю его и стягиваю с него футболку. Вот это тело. Оно словно создано для любви. Каждая мышца, каждый мускул играет на свету, дразнит, заманивает. Глажу его торс ладонями и путаюсь в легких барашках его волос на груди. Он меня возбуждает, впечатляет, вдохновляет. Хочу любоваться, трогать, ощущать.

Он тоже снимает с меня кофту, и мы несколько секунд просто изучаем друг друга. Запоминаем, записываем в мельчайших подробностях в свою память. Ведь мы будем вспоминать это мгновение много-много раз. Первый, самый запоминающийся, трогательный и страстный момент. Он всегда откладывается в памяти, несмотря на то, что потом бывают и более впечатляющие события. Но первый раз, первое прикосновение, первое ощущение растворения в человеке запоминается остро, тонко и в мельчайших деталях.

Я запомнила его, записала в свое воспоминание. Теперь я ни с чем не спутаю его образ, его запах кожи, его вкус. Он такой один — вкусный, сладкий и желанный.

Мы соединяемся с ним снова в поцелуе, и это уже совершенно другой поцелуй. Это страстный, долгожданный и горячий поцелуй. В порыве страсти он снимает с меня лифчик. Отрывается от меня и стягивает джинсы вместе с нижним бельем. Подхватывает за ягодицы и усаживает на стол. Столешница холодит, но от его рук, которые наглым образом исследуют сейчас мою грудь и тело, идет такой жар, что я наверно даже на ледышке смогу в этот момент сидеть.

Он достает из кармана фольгу с презервативом и использует ее по назначению. Пара секунд и мы сливаемся в одно целое. Мы словно танцуем страстный танец, который приносит нам обоим удовольствие. И хочу сказать, что Максим отличный танцор, который заботится о своем партнере и об успешном окончании первой партии танца. Почему-то уверена, что впереди нас ждет танцевальный марафон.

После небольшой паузы он относит меня на кровать.

— Лисичка, помнишь, я как-то тебе говорил про количество заходов. Ты хотела уточнить. Вот сейчас предоставляю тебе такую возможность, — он улыбается. — Я тебя сегодня никуда не отпущу. Ты, в общем-то, как знаешь, но я хочу уснуть, обнимая тебя в своих объятьях, вдыхая твой аромат, наслаждаясь твоей нежностью.

Я сделала серьезное лицо.

— Максим, ты тоже как знаешь, — делаю небольшую паузу, — но я сегодня остаюсь здесь. Все-таки количество заходов — ценная информация. Я же должна знать, сколько ты еще раз за кофе ко мне на работу придешь.

Максим улыбнулся. Стал наклоняться ко мне за поцелуем, но до него успел произнести:

— Анюта, что ты делаешь со мной. Я же в тебя влюбляюсь.

И накрывает поцелуем. Умопомрачительный эффект приносят его слова и поцелуй. Если до этого между нами был страстный танец, сравнимый с танго, то сейчас мы станцевали дикий танец какого-нибудь племени. Да-да, прямо с их характерными звуками. И это тоже был по-своему особенный и уникальный танец двух влюбленных.

После этого танца мой партнер ушел в душ. Я взяла телефон, предупредила смс-кой Нику, что останусь у Максима. Нашла в его шкафу чистую футболку, надела на себя.

Через пару минут решила, что хочу пригласить Максима на очередной, но уже «белый» танец. Я пробралась к нему в душ и воплотила в жизнь свое желание.

После наших страстных танцев любви, контрастного душа, мы добрались до кровати. Максим обнял меня и прижал к себе. И это была самая лучшая ночь на свете.

Глава 30

Максим

Рано проснулся. Уже многолетняя привычка срабатывает. Первым что увидел, когда открыл глаза — ее рыжие волны волос на моей руке. Уткнулся в них и вдохнул аромат. Какой же приятный и родной аромат. Лисичка издала мурлыкающий звук и сильнее ко мне прижалась. Как вот ее после этого отпустить? Постель без нее будет холодной, одинокой. Да не только постель. Дом опустеет. Она как яркое солнце заливает светом все пространство вокруг. Мое рыжее чудо. Моя красавица.

Она улыбается во сне. Так мило. Поправляю ей прядь волос и ее ресницы начинают слегка дрожать. Просыпается.

— Надеюсь, мне это все не приснилось? — слышу ее еще сонный голос.

— Есть только один способ это проверить.

Я приподнимаюсь и облокачиваюсь на локоть, смотрю на нее сверху буквально доли секунд. Потом наклоняюсь и целую. Прикасаюсь губами к ее губам и понимаю, что вчерашней любовной вакханалии сегодня мне уже недостаточно. Нужно повторить и закрепить с утра приятный эффект ее присутствия.

— Максим, что опять? — она смеется.

Почувствовала моя рыжулька значит мое возбуждение и желание.

— Не опять, а снова. Уже новый день начался. И лучшее начало для него — это хороший секс.

Целую ее скулы, шею.

— По-моему, изначально фраза звучит: «Лучшее утро начинается с хорошего кофе».

Отвечаю ей в промежутках своих поцелуев.

— Это все позже. Начнем сразу с десерта. Ты что-то имеешь против?

Я нависаю над ней, а она лежит, улыбается. В моей футболке она выглядит очень соблазняюще. Длинные ноги, оголенные бедра, нежная кожа. Какой на хрен кофе, когда рядом такая соблазнительница лежит.

— Я боюсь, что у тебя от постоянного десерта диабет разовьется, — она ухмыляется.

— А мне нравится твоя мысль — постоянный десерт. Если это предложение, то я согласен.

Она смущена, как я все вывернул в свою пользу. Но я не