фисгармонией и женским хором. Поскольку помимо ритуальных собраний Gernamennorden постоянно устраивала правые митинги, Орден принял название Общество Thule, чтобы избавить себя от нежелательного любопытства со стороны социалистов и прореспубликанских элементов. Комнаты были украшены эмблемой Thule, изображающей длинный кинжал и «солнечное колесо» свастики.

В субботу вечером, 9 ноября 1918 г., в залах Thule проходил музыкальный вечер. В предшествующие сорок восемь часов в Баварии произошла бескровная революция. Королевская семья спешно и постыдно бежала, военное правительство ушло в отставку, Советы рабочих и солдат взяли власть. Через два дня баварская революция повторилась в Берлине, здесь ее возглавил еврейский журналист из Богемии. Курт Эйснер был известен как пацифист и лидер Независимых («меньшевики») социальных демократов в Мюнхене. Он сыграл важную роль в антивоенных забастовках в январе 1918 г., за что был посажен в тюрьму и вышел только в октябре. Воспользовавшись внутренним кризисом в потерпевшей поражение стране, он провозгласил Социалистическую Республику, объявив себя премьером и министром иностранных дел в кабинете, состоящем из «большевиков» и «меньшевиков». Члены Общества Thule, как и другие правые Мюнхена, были ошеломлены этими неожиданными и весьма травматическими событиями. Германия потерпела крах, кайзер и правящие принцы отреклись, еврейские социалисты объявили республику. Volkisch родина, за которую они боролись так долго и с таким трудом, исчезла в одну ночь.

В ответ на эту катастрофу Зеботтендорф произнес страстную речь в тот вечер в Thule. Сохранившийся текст демонстрирует поразительную смесь монархических, антисемитских и ариософских чувств:

«Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято. Вместо наших принцев германской крови у власти — смертельные враги: евреи. Чем грозит нам этот хаос, мы еще не знаем. Но мы догадываемся. Время, которое придет, будет временем борьбы, горьких утрат, временем опасности… И пока я держу свой железный молот (речь о молоте Мастера), я клянусь все силы отдать этой борьбе. Наш Орден — германский Орден, и преданность наша — германская. Наш бог — Вальватер, его руна — Аr. И триединство: Вотан, Вили, Ви — едины в тройственности. Аr — руна означает Ариан, первоначальное пламя, солнце и орел. Чтобы показать волю орла к самопожертвованию, он окрашен в красный. С сегодняшнего дня наш символ — красный орел, пусть он предупреждает нас, что мы должны умереть, чтобы выжить».

Ссылки Зеботтендорфа на Ar-руну и на мистическую фигуру воскресающего орла, ставшую воинствующим символом арийцев, свидетельствуют о несомненном влиянии Листа. Еще в 1908 г. Лист писал о том, что Ar-руна означает солнце, первоначальный огонь, арийцев и орла, при этом он также имел в виду смерть и воскресение орла как специфически немецкий символ возрождения. Триединство Вотана, Вили и Ви он описывал в своей германско-теософской космогонии 1910 г. Название «Туле» тоже восходит к ариософии. Этот термин произошел от имени, данного самой северной земле, открытой Пифеем (Pytheas) около 300 г. до н. э. Зеботтендорф отождествил эту Ультима Туле с Исландией: как предполагаемый аванпост немецких беженцев, эта страна играла значительную роль в арманистской доктрине. Обратившись к членам Туле с требованием бороться, «пока свастика не воссияет над холодом темноты», Зеботтендорф завершил свою речь декламацией расистско-теософских стихов Филиппа Штауффа. Это напыщенное бахвальство и ариософское мумбо-юмбо рождают сильное искушение выкинуть из головы и Зеботтендорфа, и Общество Туле. Однако впоследствии Зеботтендорф показал себя как выдающийся организатор националистического сопротивления правительству Эйснера и Коммунистической Республике — в журналистике, в военной и политической сферах. Ариософия нашла лидера для контрреволюции.

Несколько месяцев спустя после того, как нацисты взяли власть в 1933 г., Зеботтендорф опубликовал книгу с сенсационным названием «Прежде чем пришел Гитлер: первые годы нацистского движения». Книга рассказывает о подробностях деятельности ее автора в Баварии во время войны и революции и отстаивает предварительный тезис о том, что:

«Члены Туле были людьми, к которым в первую очередь обратился Гитлер, и они были первыми, кто пошел на союз с Гитлером. Войско будущего фюрера состояло — кроме самого „Общества Туле“ — из Deutscher Arbeiterverein, основанного братом из Туле Карлом Харрером в Мюнхене, и Deutsch Sozialistische Partei, возглавляемой Ганном Георгом Грассингером, их печатным органом был „Munchener Beobachter», позже „Volkischer Beobachter». Из этих трех источников Гитлер создал национал-социалистическую рабочую партию».

Реджинальд Фельпс во всех подробностях проверил эти заявления на основе архивных материалов и по независимым источникам и пришел к выводу, что Зеботтендорф говорит правду.

Например, утверждение о том, что Зеботтендорф обеспечил журналистскую основу для нацистской партии, совершенно справедливо. «Beobachter» был маленьким еженедельником, издававшимся в восточных окрестностях Мюнхена с 1868 г. В нем можно было найти местные истории из жизни среднего класса с некоторым антиклерикальным и антисемитским уклоном: собственником газеты с 1900 г. был Франц Эхер. Когда Эхер умер в июне 1918 г., газета прекратила бы существование, если бы Зеботтендорф не купил ее за 5 000 марок. Он переименовал ее в «Munchener Beobachter und Sportblatt» и снабдил ее спортивным обозрением для молодой аудитории и резкими антисемитскими передовицами. С июля 1918 по май 1919 г. редакция газеты находилась в помещениях Туле. После революции Советов в Мюнхене в 1919 г. Зеботтендорф переместил редакцию в помещения Deutsch-Sozialistische Partei (DSP), другой националистической и антисемитской группы, основанной в 1918 г. С этого времени Грассингер (лидер DSP) стал основным управляющим газетой и она превратилась в официальный орган его партии в Мюнхене.

Финансовая история газеты, после того как Зеботтендорф оставил Мюнхен в июле 1919 г., указывает на ее постепенное присвоение национал-социалистической партией. Летом издатели DSP стали расходиться между собой во взглядах, и Зеботтендорф пригласил свою сестру Дору Кунц и свою возлюбленную Кати Бирбаумер, номинального собственника газеты, на встречу в Констанцу, чтобы прояснить ситуацию и отказаться от неподходящих людей. Газета превратилась в компанию с ограниченной ответственностью. Уставной капитал новой компании, «Franz Eher Verlag Nachf», составлял 120 000 марок, распределенный между двумя вкладчиками: доля Бирбаумер составляла 110 000 марок, Кунц — 10 000 марок. Впрочем, к 20 марта 1920 г. вкладчики были уже иные:

Готфрид Федер — 10 000 марок

Франц Ксавер Эдер — 10 000

Франц фон Фрейлиц — 20 000

Вильгельм Гутберлет — 10 000

Теодор Хейсс — 10 000

Карл Альфред Браун — 3500

Дора Кунц — 10 000

Кати Бирбаумер — 46 500

Готфрид Федер был одним из самых первых сторонников Гитлера; Фрейлиц и