вдруг тебе нужна будет помощь — я всегда рада ее оказать.

— Буду иметь в виду — засмеялась Артиадия — не у каждого бога есть такие друзья, как у меня. Мне очень лестно.

— Скажи, а где создатель этого мира? Он или она не обидится, что я тут такая нарисовалась, фиг сотрешь?

— Не переживай. Создатель ушел почти сразу по завершению этого мира и больше не появлялся. Вся работа легла на мои плечи. Но с твоим появлением мир снова оживает, ты словно лечишь его застарелые болячки. Видимо, нельзя мирам оставаться без энергии создателей — со временем они хиреют и умирают. Мы — боги, можем лишь оттягивать эти моменты, но воскресить из пепла, увы, нам не по силам.

— Это хорошо. А то мне не уютно как-то. Получается, что я, как будто, присвоила чужую работу себе.

— Не беспокойся. Ты ведь кардинально не перестраиваешь его. Лишь исцеляешь и напитываешь своей энергией. И спасибо тебе за места силы. Теперь я могу видеть, что творится здесь, внизу.

— Да не за что.

Мы распрощались с богиней уже под вечер. И так как мне уже было тяжело ходить, то мужья порталами доставляли меня домой к ужину.

А сразу после мы уединялись все вчетвером в спальне, где меня аккуратно намывали в душистой воде и делали массаж с ароматными маслами. Мы дарили друг другу всю свою нежность и любовь. А после мы засыпали все вместе на огромной кровати.

Утром я просыпалась часто одна — мужья с утра пораньше уже занимались государственными делами, коих накопилось преогромное количество из-за меня. Я обиженно сопела первые несколько минут, что меня бросили в одиночестве, но потом брала себя в руки и топала на завтрак и на занятия с Кахоном, постигать азы мироздания и мироустройства.

Вот и в это утро все начиналось как обычно. Но за завтраком я почувствовала, как начало тянуть поясницу. О! Кажется я рожаю! Я с огромными глазами-блюдцами повернулась к Маре, прислуживающей мне как и раньше.

— Госпожа, что случилось? — подлетела она ко мне.

— Кажется начинается. Зови лекаря или кого там надо, я вроде бы рожаю… — прошептала я.

Сказать, что я переживала — ничего не сказать. Вот вроде не в первый раз, а страх никуда не делся. Меня оперативно уперли обратно в спальню, облачили в короткую рубашку и уложили в кровать, застеленную медицинскими простынями. Мара уже собрала и лекаря с помощником, и старую Олли, и даже Кахон пришел для поддержки, но его вытолкали в гостиную, чтоб не смущал меня. Мои мужья побросали все дела и порталами перенеслись ко мне. Но лекарь и их выгнал взашей в гостиную. Я орала как ненормальная от боли схваток, кляня обоих близнецов на чем свет стоит, русский матерный пробрал всех и ко мне никого лишнего в данный момент старались не подпускать. Виновники лишь изредка просовывали свою голову, но услышав мою матерную тираду, быстро скрывались. Лекарь пару раз отлучался к ним с успокоительной микстурой, бурча под нос о невоздержанной молодежи, крушащей мебель почем зря.

Спустя три часа первый малыш появился на свет, оглашая все вокруг громким криком. Мара тут же подхватила его и, закутав в пеленку и одеялко, вынесла к отцам.

Второй не заставил себя ждать долго, и через пятнадцать минут последовал за старшим братом.

Пока лекарь оказывал необходимую мне помощь, Мара обтирала меня влажной тряпицей.

Когда меня более-менее привели в порядок, близнецы вошли в комнату, неся каждый по пищащему свертку. Их лица выражали одновременно и восторг, и благодарность, но и растерянность. Детей сначала старшего, а потом младшего по очереди приложили к груди, где они, активно начмокивая, быстро успокоились и уснули.

Мара уложила их в принесенные колыбельки, а мои мужья, поцеловав меня и пригладив мои волосы, ушли в гостиную, оставив меня отдыхать.

Перед тем как провалиться в сон, я неистово молилась всем высшим силам, благодаря их за то, что дали мне новую жизнь, любовь и радость материнства.

21

Я проснулась и поняла, что не ощущаю всех тех прелестных моментов, которые сопровождают рожениц на утро после родов, да и последующие несколько дней. Меня это несколько удивило, но очередной осмотр лекарем все расставил на свои места. Все-таки магия — это нечто. Никак не могу к этому привыкнуть. Малыши дружно сопели в колыбельках, а рядом с ними — дружно сопели мои спящие близнецы. Но услышав мое барахтанье, они тут же подскочили ко мне, как будто еще секунду назад совсем не спали. Я улыбнулась им, а Микал и Генор нежно обняли меня и по очереди поцеловали. Вставать мне сегодня запретили, завтрак подали прямо в постель, а чуть позже к нам присоединился и император. После завтрака я накормила детей и передала их в руки нянечек, которых заранее нашли мои мужья. Я вначале волновалась — доверять своих крошек посторонним женщинам было страшно, но потом я убедилась с какой нежностью и любовью они к ним относятся и немного успокоилась.

На второй день я уже с боем отвоевала себе право вставать и ходить по комнате, а на третий уже вышла в сад. Меня несколько раз порывались схватить и утащить обратно в постель, но я пресекла все их попытки на корню, прочитав краткий курс о необходимости движений для здоровья молодой мамы.

Благодаря целительской магии я полностью восстановилась уже через две недели. Мои мужья пытали лекаря, когда я могу вернуться к своим супружеским обязанностям, но он настоял дать мне еще недельку отдыха, да и после быть осторожными и аккуратными.

И в один прекрасный вечер, они все трое не смогли себя сдержать. Каждый по своему ласкал мое тело, даря неземные ощущения, но при этом были весьма и весьма осторожны в действиях, боясь причинить мне какой-либо вред. С того дня мы ни разу не засыпали просто так — с меня стрясли весь супружеский долг, который знатно поднакопился за время моих бестелесных путешествий. И каждый раз, находясь на пике ощущений и эмоций — я светилась золотистым светом, озаряя все и всех вокруг. Эта сила расходилась концентрическими