В 1964 году был принят Акт о гражданских правах, запрещавший дискриминацию по расовому признаку. Кинг был удостоен Нобелевской премии мира, но слава Розы Паркс ему не уступала. Она еще сорок лет занималась общественной деятельностью, получив все мыслимые и немыслимые награды и почетные звания. Ее называли «первой леди гражданских прав» и «матерью современного движения за гражданские права». Во время ее похорон гроб с телом установили в Ротонде Капитолия — Роза стала первой женщиной и афроамериканкой, с которой страна прощалась в сердце своей государственности.

Роза Паркс хотела, чтобы ее запомнили как «свободного человека, который помог другим тоже стать свободными». Ее желание сбылось. Людей, поднявшихся для сопротивления беззаконию под маской закона, эта женщина будет вдохновлять всегда.

Неблаговоспитанная девица. Симона де Бовуар

(9 января 1908 — 14 апреля 1986)

Она стала главной иконой феминисток. Французский президент Франсуа Миттеран говорил о ней как об «исключительной личности», а президент Жак Ширак называл «целой эпохой». Ее идеи повлияли на формирование современного интеллектуального дискурса. Миллионный тираж ее поворотной книги о феминизме «Второй пол» мгновенно разлетелся в Америке. Но вся ее жизнь была отдана одному мужчине.

Симона де Бовуар родилась в богатой семье со старинными аристократическими корнями и строгой буржуазной моралью. Симону и ее младшую сестру родители видели в будущем светскими замужними дамами, которые никогда не покинут свой сословный круг. Девочек отослали на учебу в колледж, где занятия сводились к изучению Священного Писания. Симона стала истово верующей и в своих экстатических видениях представляла себя великомученицей. Всё это она опишет в книге «Воспоминания благовоспитанной девицы». Благовоспитанной она перестанет быть примерно в семнадцать лет, начав скандалить с родителями и убегать из дома, чтобы наблюдать за парижской ночной жизнью. Истовая религиозность сменится воинствующим атеизмом и стремлением заполнить образовавшуюся духовную пустоту философией и литературой. Возможно, она была свободолюбивой и непокорной с рождения. А возможно, повлияла резкая смена жизненной парадигмы. Отец Симоны потерял состояние из-за неудачных вложений, и семья почти в одночасье оказалась в непривычной среде бедняков. К бедности нужно как-то приспосабливаться. Симона приспособилась бунтом против всего, что знала раньше, и насыщенной умственной деятельностью, которая привела ее на философский факультет Сорбонны.

Выпускную работу она посвятила философии Лейбница, получила диплом в 1927 году и стала девятой женщиной, окончившей Сорбонну. К эпохальному для нее 1929 году — встрече с Жан-Полем Сартром — для Симоны навсегда сложился круг ее общения: интеллектуалы, философы и писатели. Со временем в нем появятся Альбер Камю, Борис Виан, Жан Жене и Андре Жид. Но тогда Сартр блистал ярче всех. Симона писала:

«Сартр в точности соответствовал грезам моих пятнадцати лет: это был мой двойник, в котором я находила все свои вкусы и пристрастия…»

Сартр увидел в ней подходящую спутницу жизни, его привлекало, как он сам это определял, «сочетание мужского интеллекта и женской чувствительности». Фраза на самом деле сексистская, и хотя они связали себя друг с другом до конца, изначально в этом волнующем своей абсолютной свободой союзе ощущалось некое неравенство.

А союз был оригинальным. Сами они называли его морганатическим браком. Они никогда не жили вместе, не вели общего хозяйства, у них не было детей. У обоих были другие любовные связи, а иногда они образовывали любовный треугольник и даже четырехугольник, вовлекавший других женщин. Бовуар декларировала, что ее не волнуют романы Сартра, но запутанные отношения между нею, Жан-Полем и русскими аристократками сестрами Казакевич, отраженные в ее романе «Гостья» (1941), не выглядят счастливыми. Бовуар узнала мучительную ревность, когда в 40-х в Америке Сартр почти позабыл ее, страстно увлекшись актрисой Долорес Ванетти. Это вылилось на страницы романа Бовуар «Все люди смертны» (1946). Впрочем, ее отношения с американским писателем Нельсоном Олгреном продолжались четырнадцать лет. Бовуар называла его «американским мужем» и написала ему 304 письма, сложившихся в книгу «Трансатлантический роман». Если судить по нему, Симона была способна на самые нежные чувства:

«Любимый мой Нельсон. Откуда это Вам, гордецу, известно, что мои чувства к Вам неизменны? Кто Вам это сказал? Боюсь, что они действительно не изменились. Ах, какие муки любви и радости, какое наслаждение испытала я, когда читала Ваше письмо…»

Как ни нежно это звучало, Олгрен страдал от разлуки с нею, но она отвергла его предложение брака. Позже он признавался, что за эти четырнадцать лет Бовуар совершенно его измучила. За некоторые связи она и вовсе заслуживает самых суровых упреков: у нее было несколько романов с собственными несовершеннолетними ученицами, за что ее даже отстранили от преподавания в школе. Горячие ненавистники всего буржуазного, традиционного, скрепленного законами общества, Сартр и Бовуар жили так, чтобы нарушить любое табу, и среди их лучших друзей всегда были какие-то маргиналы, вдохновленные безумцы и ниспровергатели общественной морали вроде Жене.

Вольная жизнь в Париже 30-х, с бесконечными вечеринками и клубками любовных связей, начала меняться на фоне наступления нацизма и войны. Сартр успел мобилизоваться, побывать в плену и вернуться. Он стал членом Сопротивления, основал газету «Комба», где публиковал прокоммунистические статьи, и популяризировал свою философию экзистенциализма. А Симона писала всё более серьезные произведения.

В 1949 году вышла в свет ее главная книга «Второй пол», принесшая Симоне де Бовуар мировую известность. В ней она суммировала всё накопленное феминистками предыдущих эпох знание, пропущенное сквозь призму ее собственной философии, экзистенциализма и психоанализа. Одна из фраз книги получила величайшее распространение, на которое может рассчитывать автор, — она стала тем, что можно назвать народной мудростью:

«Для всех страдающих комплексом неполноценности это просто чудотворный бальзам: никто не относится к женщинам более надменно, агрессивно или презрительно, чем мужчина, не уверенный в своей мужественности».

Книга вызвала широчайший общественный резонанс. Разумеется, не все были счастливы, в первую очередь Католическая церковь, которую Бовуар много критикует, и, как ни странно, Альбер Камю, говоривший, что писательница сделала из французского мужчины мишень для презрения и насмешек. Но для женщин Бовуар стала «лицом» феминизма второй волны. Ее известность только выросла в 1954 году, когда она получила самую престижную во французской литературе Гонкуровскую премию за роман «Мандарины».

В 1971 году она составила манифест французских женщин, выступавших за декриминализацию абортов. «Манифест трехсот сорока трех» (по числу подписавшихся женщин) начал большую общественную кампанию, приведшую к отмене в 1975 году уголовного преследования за аборты.

Симона дважды побывала в СССР, один