Если у Турина не имелось для подобного сил или желания, то безусловным злодеем выступал Луис, как и его приспешник. А вот с детьми остальных родов можно и помудрить, кого определить в пособники, а кого и в жертвы обстоятельств. С главами и самими родственниками так же. Тем более, на любом допросе, даже с применением магических средств развязывания языка, все участники покажут на Луиса. Он не раз и не два выкрикивал, что его прямая заслуга в организации этого бардака. Дополнительным отягчающим обстоятельством пройдут изнасилованные стражники, от каких разило винищем даже сейчас. В принципе простая версия, нажрались, заснули, и лучше бы не открывали глаза. Но в целом, уверен, гарнизон такую подлянку воспримет без рукоплескания, какими бы плохими эти бойцы не являлись, такое кощунство нельзя прощать.

Специальное расследование организовывать, когда все ясно? Ну-ну. Даже в нашем веке, если версия следствия сходится с большинством улик, никто не будет, за исключением городских сумасшедших, или крайне заинтересованных лиц, работающих в данной системе (мой случай), копать и доказывать нечто крайне притянутое за уши.

И мои цели на данном этапе будут достигнуты — я стану неинтересен. У всех злоумышленников возникнет масса проблем, начиная от меча правосудия, какое при умелых действиях лэрга зависнет над каждым дамокловым, и заканчивая общественным осуждением и порицанием. Не поощрялась однополая любовь в Черноягодье.

И главным врагам станет не до жиру. Поэтому без участка Харма жили, если, конечно, не поменялись некие условия, и проживут еще.

С искателями наследства гоблов сложнее.

Мое убийство золотой молодежью становится не так выгодно, главный приз для исполнителей и главная же заказчица мертва.

Еще все происходит на фоне обострившейся вражды между Кречетами и Медведями, туда вступают Волки и Тигры… Хаос — это хорошо. Для меня. Особенно, когда никто тебя не воспринимает, как сторону конфликта и конечного выгодополучателя.

Проверил на всякий случай мертвецов, какие не ожили. Убрал все следы подготовки к поджогу. Вытащил мертвого стражника наполовину на улицу, создавая видимость будто тот уползал, но не смог спастись от злобных педерастов. Это сделал, чтобы мимо Содома и Гоморры никто не прошел, когда пропавший патруль станут искать. И здесь посчитал свою миссию выполненной.

Следующее.

Трактирщик — это не вымещение злобы за то, что тот отказался меня обслуживать и кормить в своих заведениях. И даже не месть за неудачный выстрел. Убить его грамотно сейчас я не смогу. Главное заключалось в другом, неприятности у хозяина постоялого двора — подтверждение слов Турина, что кто обидит мальчишку, которого заметили и обласкали боги, тот будет страдать. В людских мозгах корреляция при грамотной подаче будет четкой. Тарин сам во всеуслышание заявлял о непростых чувствах к Глэрду.

Прикинул по времени — успеваю. Все успеваю.

До трактира добрался за какие-то пятнадцать минут. Здесь направился на задний двор к бане, там располагался дровяной сарай, навес с чурками и наколотыми поленьями, солома и стружка. Еще наслаждаясь водными процедурами, отметил, что элементарные правила пожарной безопасности тут не соблюдались. Бедствие — дело времени и ветра.

Двигался я точно так же, как и ранее. Не уповал на амулеты. В руке сжимал родовой кинжал обратным хватом. На душе было как-то тревожно, особенно когда ступил на территорию постоялого двора, будто кто-то наблюдал за мной. И готовился.

Непонятная невнятная тень с утробным ревом метнулась на меня слева из пустоты. Она появилась из воздуха в полутора метрах от поверхности. С абсолютно просматриваемого места, где не имелось ни одного укрытия. Если бы не защита от кольца, то здесь бы можно было ставить точку в моей истории, несмотря на реакцию и настороженность.

Левой рукой смог рефлекторно перехватить нечто в воздухе, однако перед лицом успели мелькнуть острейшие черные отполированные когти, какие высекли из аналога силового поля фиолетовые не искры, а смазанные линии. Я же, удерживая тварь, успел в свою очередь нанести удар ятаганом куда-то в предполагаемое тело. Оно с темной вспышкой, не знаю, как это правильно объяснить, но будто полыхнуло не светом, а тьмой, забилось еще сильнее. А линии перед глазами превратились в затейливый рисунок. Второй удар прошел без спецэффектов. На третьем неожиданно непонятная туша мгновенно потяжелела, став весить килограмм двадцать пять — тридцать. Понятно, что я едва не нырнул вниз за ней. И уже на земле нанес шесть ударов по проявляющемуся вытянутому силуэту, который перестал двигаться. Ни конвульсий, ничего, будто из детской крайне злой игрушки вытащили батарейку.

— Что случилось, Лоренц?! — как черт из табакерки Тарин выпрыгнул из задней двери, ведущей в таверну.

Лоренц? Это чертов котяра меня атаковал? Или…

— Лоренц, кыс-кыс-кыс! Лоренц?! — позвал напружиненный здоровяк, а в правой руке появился кинжал. Я замер на месте. Осторожно-осторожно вытащил последнюю сонную гранату. Прицелился.

— Хозяин! Что случилось? — вслед за владельцем показался парикмахер Тремор. В руках он держал двулезвийный боевой топор. И он не дрожал, в отличие от ножниц.

— Не знаю! Лоренц вроде бы орал, сейчас затих где-то… Надо проверить. Что-то не так…

— А-а… Весна, вот с ума и сходит.

— Ты дурак?! — от ума и сообразительности подчиненного, трактирщик даже в сердцах в сторону сплюнул, впрочем, не переставая осматриваться, — У него от кота только дневная оболочка! Давай, прикрывай спину, осмотрим все. Не нравится мне его молчание. Это неспроста… Будь готов!

— А может убили? — никакой дисциплины.

— Нет, его так просто не возьмешь, он же больше в мире призраков обитает, — пояснил тот, вместо того, чтобы приказать заткнуться.

А вот это возможный след ко мне, учитывая перчатку, о свойствах которой известно сотнику и Джигану — возможность воздействовать на нематериальные сущности. Тут два вопроса — догадаются или нет? И известно ли о другой ипостаси питомца Тарина другим? Старосте — точно.

Ладно. Кота я уже прищучил. Поздно пить боржоми. Теперь черед хозяина и его слуги. Главное, чтобы никто больше на огонек не выбрался.

Все же опыт не пропьешь, и владелец постоялого двора был настоящим воином. Не рисованным. На одной интуиции, хоть я и не пялился в его сторону, но трактирщик едва не успел выпрыгнуть из зоны поражения гранаты. И опоздал всего лишь на какую-то долю секунды. Заснув в прыжке и рухнув на землю со шлепком, показавшимся оглушительным. Почему телепорт не использовал?

Я сменил позицию. Затаился. Прислушался настолько, что явственно расслышал плеск воды в канале, а также удаляющиеся гулкие шаги стражников на соседней, параллельной улице. А так, тихо-тихо.

Хорошо.

Сначала с хозяином и бывшим рабом решил разобраться. Перетащил их в дровяной сарай, благо двор был замощен, где успокоил каждого. Для точной фиксации результата отрезал легко и просто обе головы, как баранам, учитывая кинжал, который камень и сталь шинковал, как колбасу. Опять фонтаны крови. Но теперь точно буду знать, что никто не оживет.