Шрифт:
Закладка:
— Я не понял? Что тут за цирк? — он обводит всех присутствующих грозным взглядом. — Римма, как ты тут оказалась?
— Тебе звонила охрана, а ты спал, я не стала тебя будить и ответила на звонок. Охрана сказала, что Кирилла ранили, — отчитывается Римма.
Теперь Амир смотрит встревоженно на Кирилла, но тот лишь махнул рукой.
— Так, царапина небольшая, сейчас Федор пару швов наложит и все, — Кирилл спокоен, как удав.
И тут Амир обводит взглядом присутствующих: А эти что делают здесь?
Это он Камилле и ее маме.
— А эти тут представление разыгрывают, — качает головой Кирилл. — Цирк уехал, а клоуны остались.
— Кирилл Дмитриевич, не надо полиции, мы все поняли, претензий никаких не имеем, мы, пожалуй, пойдем, — лебезит Фатима.
— Стоять! — рявкает Амир. — Теперь подробно мне докладывайте, кто, что и почему!
Приходится ему «в лицах» рассказать подробности вечера. В том числе и нападение на Кирилла, и о попытке моего похищения.
— Ну и родственнички, блин, — говорит Амир. — У меня нет слов.
И он удивленно смотрит на Римму. А та на свою маму. Роза Сабировна тушуется, вся сжимается, как комочек. Только сейчас до нее, видимо, доходит, насколько гнилые родственники ее окружали.
Родственников выпроваживают, маму Розу сажают в машину, и с водителем отправляют домой. Пока Амир с Федором колдуют над раной Кирилла, нас выгоняют. И мы тащимся в мой номер. Через пять минут появляется Катька с бутылкой текилы.
— Тут охрана мне доложила, что я много пропустила? — смотрит на нас вопросительно Катька. — Может, выпьем?
Мы молча достаем стаканы из бара и ставим на стол.
Под текилу мы рассказываем Кате все. Та, в каких-то местах нашего рассказа возмущается, в каких-то ржет, а потом выносит вердикт, что много пропустила.
— Ну, теперь ты понимаешь, о чём я тебя предупреждала, — поворачивается ко мне Римма.
— Ох, Римма, я сама виновата, надо было этого Руслана сразу отшить.
— Да не виновата ты в том, что он козёл! Света, я тебе все время внушаю, что не надо брать на себя вину за то, что попадаются мужики — козлы. Просто учись разбираться в людях, не ведись на смазливую морду. Морда у них смазливая, а душонка гнилая.
Заключила Римма.
Через час у меня в номере появляются Амир и Кирилл, и бутылку текилы мы допиваем вместе.
Самый трудный день для нас закончился. Уже наступал рассвет. Утром нам в дорогу.
Глава тридцать первая
В Москве свадьбу сыграли через день после возвращения из Казани. Официальная регистрация в загсе, банкет, куча гостей. Римма — красивая невеста в белом платье, жених в смокинге. Гости, в основном партнеры по бизнесу, друзья. Наш жених, как и его названные братья, — детдомовские дети, родственников нет. Из родственников Риммы приехали только папа и мама. Они вели себя ниже травы и тише воды. После скандала в Казани, мама Роза порвала все связи с токсичной родней своего мужа. А муж во всем угождал своей жене, в этом он был очень похож на Амира.
Мы с Кириллом были свидетелями. Всю свадьбу он бросал на меня такие красноречивые взгляды, что я тушевалась и краснела. И эти легкие касания, как бы невзначай, то за ручку возьмет, то приобнимет. У меня все дрожало в внутри.
Я не знаю, что к нему чувствую. Вот не знаю и все.
Это не похоже на ту юношескую любовь, что была у нас с Мишкой. Та любовь напоминала полевые ромашки, легкая, светлая, юношеская. Отцвела и завяла.
Не похожа она и на любовь к Алексею. Там была огненная страсть, я вся полыхала, стоило ему прикоснуться ко мне. Огнем она обожгла мне душу, выжгла все внутри и пропала. На этом месте теперь только горстка пепла.
Кирилл другой, он как друг. Поддержит в трудную минуту, спасет, подаст руку, если споткнулась. Я сама не пойму, какие чувства у меня к нему. Это больше напоминает дружбу. Но он точно рассчитывает не на нее. А я боюсь, что не могу дать ему больше. Не хочу его обманывать.
Банкет подходил к концу, когда Римма шепнула мне, что сейчас будет бросать букет невесты.
— Обязательно поймай, — шепчет она мне на ухо.
Вот хочу ли я поймать букет невесты? Наверное, нет.
Не готова я сейчас к новым отношениям. Не разобралась в себе. Не понимаю мужчин. В институте мы проходили психологию, но эти уроки словно прошли мимо меня. Я уже дважды жестоко ошиблась, а потом долго зализывала свои раны. После Мишкиной измены четыре года глаза на мужчин боялась поднять. В каждом видела только очередного предателя. Как только ко мне прикасались, у меня в голове всплывал Мишка со спущенными штанами и Анька на столе. И каждого мужчину я представляла на месте Мишки.
Раны, что нанес мне Алексей, до сих пор кровоточат. Но это уже не так болезненно, как с Мишкой. Мое сердце очерствело. Стоило увидеть измену, и вся любовь к нему прошла. Измена теперь для меня, как противоядье от любви.
Правильно Римма мне говорила: Учись общаться. Я так и не научилась разбираться в людях, в мужчинах. Ведусь на красивую обертку, поэтому каждый раз, когда парень мне нравится, тот оказывается подонком. Мне нравятся красивые парни. Но они все оказались трухлявыми внутри.
Я не утверждаю, что все красивые парни — подонки, просто мне так не везет.
И вот настает момент, когда надо ловить букет.
Куча незамужних девушек выстроилась перед сценой. Римма развернулась к нам спиной, кто-то уже начал отсчет. А я стаю с краю этой толпы и глазею по сторонам. На счет три, букет летит прямо мне в лицо, я пытаюсь увернуться, но букет попадает точно в мои руки. Я на секунду удержала его на раскрытых ладонях, как меня смела толпа девиц. Те с визгом и криком хватают букет, пытаются выхватить друг у друга заветный приз. Возле меня возникает потасовка.
Трещат чьи-то платья, одна из девушек пытается оттащить другую за волосы. Букет прыгает в воздухе, как мячик для волейбола, который все время отбивают, не давая возможности сопернице перехватить подачу. И вот две девицы хватают букет, который почти уже упал на пол, и дергают каждая в свою сторону и раздирают тот на две части.
Из этой вакханалии меня выдергивают сильные и надежные руки.
— Ох, Светочка,