черной кожей. Сам кристалл был вовсе и не кристаллом, а очень сложной печатью. От эльфа расходились мерцающие, почти прозрачные волны, и мальчик откуда-то точно знал, что это магия. Стены жадно впитывали её в себя, и ему стало очень интересно, зачем? Лари вытянул руку, закручивая энергию вокруг своей кисти и почувствовал, как она охотно нырнула внутрь него, наполняя силой и знанием, как собственно можно ею воспользоваться.

Ощущение Дилару понравилось, и он потянул сильнее. Сзади охнули близнецы, и мальчик вспомнил о них. Перевел взгляд и отметил, что и в них есть магия, но она «мёртвая» или «спящая» и сами братья никогда не смогут её использовать. Растерянными взглядами они смотрели на него. Он так изменился? Мальчишке очень захотелось найти зеркало, чтобы посмотреть на себя, но внутри что-то звякнуло, и словно потянуло его дальше.

Он подошел к стене, и запустил тайный встроенный механизм, который он теперь очень чётко не только видел, но и понимал, как работает. С тяжелым шорохом, скрытая дверь отползла в сторону. Дилар едва успевал осознавать то, что обрушивалось на него. Он точно знал, что впереди еще одна круглая комната, больше этой, а под ней глубокая шахта, а маг не один, там дальше есть еще два, пойманных точно так же. А еще там есть те самые твари, о которых рассказывали отец и Дирт, но сейчас он их не боялся.

— Он, спятил! — раздался позади голос Сэма, с какими-то жалобными, даже тоскливыми нотками.

— Тогда зачем мы идём за ним? — почему-то шепотом спросил Миль.

— Сам не знаю, — что-то глухо стукнуло, а Лари даже не обернулся, он и так понял, что это Сэм хлопнул себя по лбу, выдавая очередное озарение, — В него вселился тот чёрный, из камня! Теперь нам надо его убить!

— Кого убить? — не сразу осознал Миль, а потом снова что-то хлопнуло, и в этот раз это уже был подзатыльник, отвешенный дурному братцу, — Это же Лари! Идиот!

И Дилар был абсолютно согласен с Милем. Длинный прямой коридор закончился, выведя их в ту самую залу. Прямо в центре, было огромное круглое отверстие, уходящее вниз, а над ним беседка из черных лоз, перевивающих красные кристаллы. На самом верху, все это расходилось в стороны, и было похоже на распустившийся цветок. Внутри кто-то шевельнулся. Дилар почувствовал удивление и любопытство этого существа.

— У меня гости? — раздался сверху голос, а потом и сразу над ухом, — Хорошо пахнете. Вкусно. Вы кто?

Все трое резко оглянулись и уставились на девочку? Девушку? Лари почувствовал, как у близнецов громче забились сердца, и участилось дыхание, а вот глаза словно подернулись пленкой. Оба не сводили глаз с хозяйки комнаты. В уши требовательно лезла та мелодия, но теперь она не казалась мальчишке завораживающей, а скорее отвратительной, скрипучей. Девушка была очень красивой, словно фея из самой сладкой мечты, но этот образ был неустойчивым, он таял, как воздух над пламенем. Дилар моргнул, и образ пропал совсем, а он увидел её настоящей. Это всё еще была девушка, чем-то похожая на эльфа, стройная с острыми ушками и большими глазами, рубинового цвета. Кожа была тёмной, а волосы красными, как огонь, и светились мягким светом. Ногти девушки были слишком длинными и острыми, уже скорее напоминая когти, и у неё явно были небольшие клыки, хотя это совершенно не портило её лица. Она дернулась, и словно тонкий хлыст, в сторону дернулся хвост. Хвост?! Лари моргнул еще раз, но в этот раз ничего не изменилось. Девушка была именно такой, и он не понимал кто она. И тут к нему снова пришло знание, и слово «демон». Но не в том смысле, как об этом рассказывают священники, а как эльф, или человек. Вот только в их мире не видели демонов уже даже не сотни, а тысячи лет, поэтому и эльфы не смогли вспомнить, что за существа выползли из-под земли.

Он стоял так же неподвижно, как и близнецы, и девушка сначала ничего не заподозрила, а с довольным видом ходила между ними, поглаживая мальчишек, словно новые игрушки.

— Милые мальчики, а расскажите, кто вы, где живете, как? — она по очереди взъерошила им волосы, и близнецы, перебивая друг друга, начали ей всё выкладывать. Когда дошла очередь до него, он тоже представился, правда, без особого рвения. Тонкие брови девушки сошлись на переносице, но похоже она была очень уверенна в своей магии и отмахнулась, списав на скромный нрав.

— Чудесно, — захлопала она в ладоши, — У меня будут еще три новые игрушки. Да еще такие красивые.

Её слова, а еще больше то, что появилось из шахты, Лари совсем не понравилось. Как и сама шахта, та энергия, которую впитывали стены, шла сюда, прямиком стекая вниз. Она явно питала то, что находилось на дне. Около края шевелились три каких-то существа, напоминающие больших чёрных мокриц. Девушка подошла к ним, вытянув губы трубочкой, и погладила, словно щенков. Только Лари успел подумать насколько это мерзко, как мокрицы раздулись шарами, внутри них что-то взорвалось и они расползлись еще более мерзкими лужами на полу.

Демон подскочила, как ужаленная, ошарашенно уставившись на Дилара. Ткнув в него пальцем, она злобно зашипела:

— Откуда ты знаешь про деактивацию?! Да кто ты такой?!

Но вопросы ответа и не требовали, мальчишка почувствовал, как мелодия сменилась, как отвечая ей, снизу что-то поднимается. Близнецы пришли в себя, и с отвращением уставились на пол. Сэма вывернуло наизнанку. А нечто снизу с каждой секундой становилось всё ближе, и не найдя другого варианта, Лари просто разрушил те три печати, в комнатах с магами, логично предположив, что стекающий в шахту поток важен и его стоит оборвать. Ломать не строить, долго учиться не надо.

Эффект вышел потрясающим! И неожиданным. Девушка истошно завизжала. Мелодия оборвалась совсем, а в шахте то, что лезло наверх, резко рухнуло вниз.

— Ты! — она снова тыкала в него пальцем, и по вытянувшимся лицам близнецов, Лари понял, что и они её видят теперь настоящей, — Убейте их!! — закричала она, и на полу появилось множество кругов, из которых полезли собаки.

Мальчишка вспомнил странное название заклинания, которым упрекнула его девушка, и теперь уже сознательно направил его в тварей. Заодно поняв, что это магия демона, и он, почему-то может ею пользоваться. Собаки превратились ровно в тоже, что и до этого мокрицы. Миль, бледный, как полотно, тихонько сидел на полу, а Сэм умоляюще стонал, чтобы всё прекратилось, потому что внутри у него ничего не осталось, и скоро извергать из себя