поблескивающего политурой. Открыв пластиковый контейнер, предложила:

— Как вы насчет печенья? Овсяное, с изюмом. Сама пекла.

— Звучит заманчиво, спасибо.

— Выходит, вы из ФБР. Просто обалдеть… Но разве агенты ФБР не носят костюмы? В телевизоре они всегда в костюмах. — Прикрыв ладонью рот, она оглядела помятый и отнюдь не парадный наряд Декера. — Или вы под прикрытием? Да, вы больше похожи как раз на тайного агента!

Амос оглядел свои изгвазданные брюки:

— Раньше приходилось. А здесь я помогаю местной полиции разобраться с тем, что произошло в том доме дальше по улице.

— Да, это было ужасно, — опять поежилась Мартин. — В смысле город сейчас переживает трудные времена, но на нашей улице еще никого не убивали.

Поставила перед ним печенье, положила бумажные салфетки.

— Пить будете с молоком и сахаром, как англичане? Впрочем, какой из вас англичанин! Или все-таки англичанин? Выговор у вас не английский, но я все равно люблю обо всем спрашивать.

— Я из Огайо. И нет, просто чай, спасибо.

— Он мятный. Для горла и носа очень полезно.

— Надо думать.

— У меня есть подруга в Огайо. В Толедо. Не бывали там?

— Бывал.

— Мне там понравилось. Но это было, дай бог памяти… в тысяча девятьсот шестьдесят пятом. Наверное, с тех пор многое поменялось.

— Думаю, что да.

— Все сейчас меняется, правда?

— Бэронвилл тоже? — спросил Декер.

Миссис Мартин пристально посмотрела на него, уже куда менее напоминая прежнюю рассеянную старушку.

— Я тут всю жизнь прожила, — сказала она. — Бывали времена, когда город действительно процветал, хотя и тогда кое-что было не столь… радужно.

— Нельзя ли немного поподробней?

Хозяйка посмотрела на него поверх чашки.

— Ладно, что было, то сплыло. Так чем я могу помочь в вашем деле?

— Мы ищем кого-нибудь, кто мог видеть что-нибудь странное в окрестностях того дома, про который идет речь.

— Вы уже с кем-нибудь говорили на нашей улице?

— Только с одним человеком. Фредом Россом.

При упоминании этого имени лицо миссис Мартин скривилось.

— А-а, с этим-то, — саркастически протянула она.

— Вы с ним… не очень?

— Мой муж до самой смерти его терпеть не мог. С Фредом очень трудно найти общий язык. Злобный, предвзятый, вдобавок ловкий манипулятор.

— С первыми двумя характеристиками соглашусь, с ним пообщавшись, но вот насчет манипулятора не совсем понял.

Миссис Мартин не отвечала до тех пор, пока не закипела вода и она не разлила чай. Вручила ему чашку, села напротив:

— Жена Фреда умерла, дай бог памяти… лет двадцать назад, если не больше, — примерно тогда же, когда и мой Гарри. Очень милая была женщина, но он не давал ей и минутки покоя. Всегда находил к чему прицепиться: то обед не готов, то что-нибудь пережарено, то слишком много на продукты потрачено, то дом не сияет, как стеклышко… Постоянно ее третировал, так жестоко обращался, что просто ужас какой-то!

— И она ни разу не обратилась в полицию?

Перед тем как ответить, миссис Мартин отхлебнула из чашки и поставила ее на стол:

— Вот тут-то мы и подходим к манипуляциям. Дело в том, что он никогда и руку на нее не поднял. Не угрожал, даже голос ни разу не повысил.

— Что же он тогда делал?

— Просто клевал ее мало-помалу. Как она выглядит, как одевается… Как ей должно быть стыдно, что она не такая хорошая жена и мать, как прочие дамы на улице. Постоянно давил бедняжке на психику, исподволь вдалбливал в голову, что это она во всем виновата. И, надо сказать, ловко у него это получалось, у поганца. Фред и сына своего постоянно шпынял. Думаю, как раз по этой причине у них до сих пор такие натянутые отношения.

Декер отхлебнул из чашки, кивнул:

— Сам видел, каков Росс в этом деле. Ты ему слово — он тебе в ответ двадцать. И все тут же наизнанку вывернет. Он и со мной такое проделывал.

Мартин нацелила на него палец:

— Вот именно. Святая правда. Все наизнанку вывернет — даже твои же собственные слова против тебя же и направит.

На несколько секунд они погрузились в молчание.

Наконец миссис Мартин напомнила:

— Вы вроде собирались расспросить меня про тот вечер?

— А детективы Лесситер и Грин у вас уже были?

— Детектив Грин действительно приходил с расспросами. А чуть раньше и Донна заглядывала. Сказала, что неофициально. Просто проведать. Я ее уже несколько лет не видела. Меня очень удивило, что она работает в полиции. Думала, что станет врачом или еще кем-то. Девочка всегда была умненькая, но… В общем, немного без царя в голове. Как заведется, так и не остановишь.

— Не такое уж плохое качество для копа, тем более для детектива в убойном отделе, — заметил Декер.

— Конечно, и я очень за нее горда. Ей пришлось пройти длинный путь и преодолеть множество препятствий.

— Это вы о чем?

— Ну, наверное, вы слышали про ее отца?

— Нет, не слышал.

— Тогда, пожалуй, мне не стоит говорить.

— Ну почему же не стоит? Это тоже может оказаться полезным.

— В общем, это как раз то, из-за чего я удивилась, что Донна пошла в полицию.

— И почему же вы удивились?

— Потому что ее отец совершил преступление.

— Какое преступление? — насторожился Декер.

— Убил кое-кого.

— И кого же?

— Одного банкира здесь, в городе.

Декер постарался сохранить спокойное выражение лица.

— Когда это было?

— О, лет тридцать назад, если не больше. Донна была еще совсем маленькой.

— И за что же он убил этого банкира?

— Потому что банк отобрал у него дом. Отец Донны работал на ткацкой фабрике, уже последней в городе. В конце концов ее тоже закрыли, и Рич Лесситер вместе с сотнями других работяг оказался на мели. Потерял дом… все потерял. Судя по всему, как-то вечером он напился, отправился к дому того человека и поджег его. Тот банкир, не помню его фамилии, жил один. В общем, сгорел вместе с домом. Рич, насколько я могу предположить, пришел в ужас от содеянного. Признался в поджоге. Попал в тюрьму. И буквально через два года там умер. Может, из-за чувства вины, не знаю…

— Так что, Лесситер тогда была еще совсем маленькой?

— Совсем маленькой и совсем несчастной после того, что случилось с ее отцом. По-моему, она обратилась за помощью к религии, чтобы преодолеть тяжелые времена. Сразу после того как Донна вернулась домой из колледжа, ее мать покончила с собой — ввела себе огромную дозу наркотика.

— Одни трагедии в жизни… — Декер покачал головой. — Но давайте вернемся в настоящее время: что вы рассказали детективу Грину про тот вечер, когда