— Г-где я? Где Баэл? — запинаясь, пролепетала Урсула.

— Демон?

— Да.

— С ним всё в порядке, — женщина на мгновение нахмурилась. — Значит, ты, должно быть, Урсула?

— Откуда ты знаешь моё имя?

— Демон бродит по снегу и зовёт тебя по имени.

У Урсулы сжалось в груди.

— Он всё ещё где-то там? С ним всё в порядке? Он попал под лавину, — у неё перехватило дыхание, пока она ждала ответа женщины.

— Его унесло вниз с горы, но в остальном он цел и невредим. Он очень сильный мужчина, — незнакомка подошла к Урсуле, держа в изящных пальцах дымящуюся чашку чая.

Урсула взяла напиток, вдыхая аромат ромашки и лаванды. Не колеблясь, она сделала маленький глоток. На вкус это было так же восхитительно, как и на запах.

— Как я здесь оказалась?

— В моей пещере? Я увидела пламя, когда ты пыталась согреться. Не часто последователь богини огня забредает в мои владения.

— Твои владения? Кто ты такая? — но Урсула поняла, что уже знает ответ. Вытесанные стены, бледное лицо женщины. Она нашла Белую Драконицу. Или, скорее, Белая Драконица нашла её.

— Я вижу по твоему лицу, что ты сама во всём разобралась, — сказала женщина. — Ты можешь называть меня Гризиал.

— Я не была уверена, что ты существуешь. Я слышала истории…

— О, я очень даже существую, — Гризиал наклонилась над кроватью, чтобы посмотреть на Урсулу своим единственным глазом. — Зачем ты здесь?

— Мне нужна твоя помощь.

— Зачем?

— Люциус заполучил Экскалибур.

— И что? — спросила Гризиал, присаживаясь на корточки. — Меч всегда принадлежал ему.

— Мне нужен меч, чтобы победить Дитя Тьмы, иначе оно захватит власть над миром.

— И ты думаешь, я помогу тебе забрать у него меч? — Гризиал начала вставать и отворачиваться.

Урсула заставила себя подняться и заговорила так решительно, как только осмелилась.

— Ты единственная, кто может победить Люциуса.

— Нет. Я не буду помогать тебе… я не могу тебе помочь, — Гризиал попятилась от неё.

— Почему?

— Потому что я ценю свою жизнь. Точно так же, как ты должна ценить свою, — в голосе Гризиал дрожал неподдельный страх. — Люциуса нельзя победить, если он держит клинок.

— Но ты победила его…

— И посмотри, чего мне это стоило, — сказала Гризиал, указывая на свой слепой глаз.

— Это сделал Люциус?

Гризиал кивнула, и на её лице отразилась боль.

— Итак, я проделала весь этот путь сюда. Едва не умерла…

— Ты бы умерла, если бы я не спасла тебя, — заметила Гризиал.

— И ты говоришь мне, что не можешь помочь, — разочарование закипало в её груди, перерастая во что-то похожее на гнев. — Ты не понимаешь. Если Дитя Тьмы придёт на землю и осуществит свой план, мы все погибнем. Тебе нужно сразиться с Люциусом. Ты единственная, кто может помочь.

Гризиал смотрела на Урсулу с глубокой печалью в глазах.

— Я не побеждала Люциуса. Люциус был влюблён в меня. Он позволил мне победить.

— Я не понимаю. Он вырвал тебе глаз, а потом позволил победить? — ошеломлённая Урсула откинулась на спинку кровати. — Может быть, тебе стоит начать с самого начала?

Гризиал вздохнула.

— Женщины-драконицы очень редки. Я была первой, кто родилась за тысячу лет. По его праву как Драка, Люциус объявил меня своей. Он вырастил меня в своём гареме, спрятанную отдельно от других драконов. Я не знала, что я такое, а он мне не сказал. Он хотел сохранить меня как свою собственность.

Губы Урсулы скривились.

— Значит, он держал тебя как рабыню.

Гризиал энергично покачала головой.

— Не совсем. Он и пальцем меня не тронул. Думаю, он надеялся, что я влюблюсь в него. Всё пошло совсем не так. Я влюбилась в одного из его охранников, Бена. Бен рассказал мне, кто я такая. Он показал мне, как трансформироваться в драконью форму. Когда Люциус узнал… — Гризиал всхлипнула. — Он убил Бена. Я пыталась бороться с ним. Ты можешь видеть, что он сделал со мной. Дело не столько в том, что я победила его, сколько в том, что мне удалось не умереть.

Гризиал выглядела такой несчастной, такой уязвимой, что Урсула готова была обнять её. Совсем не этого Урсула ожидала от Белой Драконицы.

— Ну, он украл у меня Экскалибур, так что, очевидно, я усилила его мощь.

Глаза Гризиала расширились.

— Леди Вивиен отдала тебе меч?

— Да.

— Ты не лгала насчёт Дитя Тьмы. Сиди спокойно, — Гризиал придвинулась ближе к Урсуле, встав прямо перед ней. Она нежно положила пальцы на виски Урсулы и закрыла глаз, сосредоточиваясь. Через несколько мгновений она отстранилась.

— Кто ты? — голос Гризиал звучал встревоженно и резко.

— Я Урсула Энн Турлоу, — ответила Урсула, вспомнив имя, которое назвал ей дедушка.

— Нет, я имею в виду, кто ты такая?

— Это всё, что я знаю. Я потеряла все свои воспоминания о детстве. В Лондоне меня называли загадочной девочкой.

Гризиал скрестила руки на груди.

— Почему я должна доверять тебе, если ты не знаешь, кто ты такая?

— Мой дед — начальник королевской стражи.

Гризиал резко втянула воздух.

— Твоя мать — убийца королевы?

— Она самая. Я её совсем не помню. Я думаю, кто-то волшебным образом стёр мои воспоминания.

Гризиал покачала головой.

— Это невозможно. Я не знаю ни одного заклинания, которое могло бы стереть воспоминания.

Урсула развела руками, держа их ладонями вверх.

— Но я ничего не могу вспомнить.

— Тогда старайся усерднее, — отрезала Гризиал.

— Это не сработает, — Урсула раздражённо вздохнула. — Я посещала миллион психологов там, в Лондоне. Меня гипнотизировали, кормили специальными диетами, но ничто из этого не помогло мне вспомнить что-либо.

— Это потому, что ты не хотела вспоминать.

Урсула нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда Люциус убил Бена, я полностью слетела с катушек. Я напала на Люциуса. Пролила его кровь. Сначала я ничего из этого не помнила. Такое чувство, будто в один момент Бен умирал, а в следующий я оказалась здесь, на горе Асидейл.

— Так откуда ты знаешь, что произошло?

Гризиал переплела пальцы.

— Я всё время возвращалась к последнему, что я видела, — она покачала головой от этих воспоминаний. — Это было ужасно, Бен истекал кровью на полу, но я заставила себя пройти мимо этого. Чтобы вспомнить, что я делала дальше.

— У меня это не сработает. Я ничего не помню до того, как оказалась в Лондоне. Нет никакого «последнего события» — просто темнота, а затем пробуждение в сгоревшей церкви в Лондоне. Честно говоря, я почти не помню церковь, только больницу после.

Гризиал долго думала, прежде чем заговорить.

— Я думаю, надо начинать со своего