Новый начальник больницы от всей этой информации немного в шоке, скажем мягко. Все это предстоит проверять. Но непохоже, что осужденные врут. Они называют одни и те же имена. По-хорошему, всех сотрудников, которые были в больнице в ее бесславный пыточный период, нужно увольнять. Но кем их заменить? Зарплата у младшего инспектора в саратовских учреждениях чуть больше 10 000 рублей. Став сержантом, он может рассчитывать максимум на 20 000. Сейчас некомплект младшего состава почти 50 % (!). И кто захочет идти работать в больницу, про которую теперь знает весь мир?!

— Когда я услышал о пытках шваброй, то не поверил, — говорит в прошлом начальник Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Саратовской области Леонид Шостак (был уволен в 2009 году). — Я историк по образованию. Но так случилось, что попал в тюремную систему в 1976 году и почти 40 лет в ней проработал. Такого в те годы не было. Не знаю даже, почему появились подобные зверства. Мне в свое время мама сказала: «Если ты в заключенных не будешь видеть людей, лучше там не работай».

Пытки, как говорят, появились, когда ГУФСИН возглавил генерал Александр Гнездилов. В ту пору в СИЗО и колониях особенно часто стали давать явки с повинной… В Саратовской колонии до сих пор сидит осужденный спортсмен Максим Бурбин, который получил срок по свидетельству тех, кого пытали. Бывший член ОНК Саратовской области Николай Скворцов (он вышел из состава комиссии после этой истории) собрал доказательства, принес их прокурору.

— Я ходил к нему в течение двух лет по два-три раза в месяц, — говорит Николай Скворцов. — И ничего не произошло. Абсолютно.

Сейчас в некоторых колониях Саратовской области, мягко говоря, неспокойно. В одной колонии арестанты убили осужденного. Нам показывают видео, на которых осужденные посылают сотрудников на три буквы, бросаются на них. УФСИН борется, как считает нужным: вводит спецназ, собирает материалы о дезорганизации. Но мы считаем, что стоило бы попробовать сесть за стол переговоров. Большинство людей не хотят играть в «активистов» и блатных, они просто надеются спокойно отбыть свой срок и выйти на свободу — неизнасилованными и неискалеченными.

Рассказы жертв пыток

«После пыток они ели пирожные»

Бизнесмен и бывший помощник депутата Госдумы провел в ОТБ собственное расследование. Александр Мухортов (на одном из опубликованных в сети видео есть кадры, где его зверски мучают) фиксировал все, что там происходило не только с ним, но и с другими. Составлял списки палачей-«активистов», сотрудников, с чьего ведома и по чьему поручению они действовали, представителей надзирающих инстанций, которые не могли не знать о концлагере (именно так ОТБ называли арестанты).

— Я пробыл в самом сердце ада полгода, передо мной стояла задача выжить и не потерять веру во все человеческое, — говорит он о Саратовской туберкулезной тюремной больнице.

Александр Мухортов: фото до попадания в тюрьму и фото, сделанное за решеткой

ФСИН уже сама дала оценку произошедшему: руководители регионального управления, начальник тюремной больницы и его замы уволены с формулировкой «по отрицательным мотивам». Все материалы, которые ФСИН собрала во время служебной проверки, переданы следствию. Но все ли имена извергов, их покровителей и жертв известны? Не думаю. Иначе мы были бы свидетелями чистки во многих ведомствах.

Александр (вопросы передали ему через адвоката) находится в одной из колоний Саратовской области (его потом перевели из региона в целях безопасности по нашей просьбе, тем более что по закону он имеет право отбывать наказание по месту проживания). И все равно с его стороны решение поведать о пытках из-за решетки — подвиг. Он отлично понимает, чем рискует, ведь в Саратове еще при должностях многие, кто хотел бы заткнуть ему рот.

И вот мы начинаем беседу.

— Александр, как вы оказались за решеткой?

— Я бизнесмен, писатель, был помощником депутата Госдумы, к моменту ареста приступил к работе помощником председателя городского собрания Сочи. В курортном городе меня многие знают, я был довольно состоятельным человеком, даже занимался меценатством. А следствие меня обвинило в разбое, выставило гопником, который грабит дачи.

Вышла вот какая история. Осенью 2016 года один московский знакомый предложил помочь с поиском инвестора в проект строительства ТЦ в Сочи (я тогда владел строительной компанией). Однако, по его словам, нужно было дать «решале» 4 миллиона рублей. Наличность я привез в Москву и передал этому «решале». Мне сказали, что до Нового года подпишут договор и откроют финансирование. Этого не случилось — мой знакомый и этот «решала» меня просто кинули.

Им нужны были деньги, чтобы откупиться от правоохранителей. Дело в том, что жена моего знакомого ушла к другому мужчине. Вот приятель из мести и решил убить его, но не своими руками, а с помощью этого «решалы». Когда я все это выяснил, то решил вернуть свою наличность и заодно остановить возможное убийство. Я выследил этого «решалу» и забрался к нему в дом с двумя парнями, которые работали у меня на автостоянке. Мы сымитировали его задержание сотрудниками ФСБ — надели маски, камуфляж. Он поверил!

Привезли его с женой на дачу. Я снял на видео признания про заказное убийство и мошенничество (это видео следствие потом отказалось приложить к делу). А после на своей машине отвез его обратно домой.

Арестовали меня в тот же день. Я сразу признался, что инсценировал действия сотрудников ФСБ, чтобы получить чистосердечное признание. Но это не спасло. «Решала», к слову, был бывшим сотрудником МВД, причем ранее судимым за похищение человека (вспоминается закон кармы). Меня обвинили в разбое и приговорили в 2018 году, дали девять лет. И вот я сижу. И не просто сижу, а перенес такое, к чему меня суд точно не приговаривал.

— Что представляет из себя ОТБ № 1, в которую вы попали?

— Больница находится в заводском районе Саратова, окружена какими-то заводами. Местные говорят, что там производят синтетику, отсюда одно из названий ОТБ, которое придумали осужденные, — «кровавый синт». Территория огромная, вокруг тишина и стаи воронов в небе. Как в фильме ужасов. На уровне вибраций чувствуешь, что это концлагерь, что здесь все пропитано страхом и болью.

Многие больные осужденные, отбывающие наказание в саратовских колониях, готовы умереть без медицинской помощи, только бы сюда не попасть. Но я до конца в такое не верил. Когда я был в Соликамске, то