– Она меня защищает! – сказала Ева, безнадёжно пытаясь оттащить бронедевицу Рогнеду в сторону.

За Боней с небольшим отрывом, на ходу строча из сглаздаматов, неслись Бранибор, Бранимир, Браниполк и Бранислав. Подбежав к хранилищу, они выстроили из своих тел пирамиду, по которой Боня ловко залез наверх. Оказавшись на крыше, он стремительно перекатился, уходя от кочана капусты, который метнул в него огромный овощной анархист.

– Живыми брать! Нам необходимо доказать их связь с марокканскими апельсинами! – заорал в рупор Нахаба.

– Жалко коровку – переверни листовку! Мясо жуй, жирный буржуй! – крикнула ему в ответ сдобная девушка.

Нахабу передёрнуло от гнева, и взмахом трости он отправил в бой группу атлантов. Поначалу битва складывалась не в пользу отряда имени Лиха Одноглазого, но вскоре численное преимущество атакующих, к которым примкнули атланты, и их более мощное вооружение начали сказываться. Очнулся и стал палить из штопорника Златан. Ропша издали палил из искромёта.

Овощные герои стояли стеной, защищая сдобную девушку Марфу. Однако позиция у них была открытая, простреливалась хорошо. Запуки из сглаздаматов, уханье коротких труб Люборы и магзельские сети выкашивали их одного за другим.

– Сдавайтесь! Выходи по одному! Пальцами, волосами и ушами не шевелить! Глазами молний не метать! – надрывался в рупор Нахаба.

– Смыкайте ряды, братья! Умрём, но не сдадимся! – кричала ему в ответ девушка Марфа.

Пущенная со скоростью снаряда свёкла сшибла Нахабу с магтобуса, на который он взгромоздился. Не спас даже выставленный бронещит. Утрата начальника временно посеяла в магзельских рядах панику. Воспользовавшись этим, уцелевшие овощные герои один за другим попрыгали в дыру в крыше, перед этим спустив туда сдобную девушку Марфу.

На крыше, прикрывая отход товарищей, остался единственный овощной герой с арбузной головой и короткой бородкой из петрушки. Он был в тельняшке – юный, могучий и прекрасный. На голове-арбузе – короткий ёжик луковых волос. В руке – короткая дубина.

Бонифаций вскинул магстолет, прицелившись ему в лоб. Гигант, презрительно усмехнувшись, отбросил свою дубину и, бесстрашно уставившись ему прямо в лицо, рванул на груди тельняшку. Грудные мышцы у него были мощные, бугрящиеся двумя половинками дыни. Посреди груди – татуировка: усатый волшебник Флор. Если верить легенде, своей густой длинной бороды волшебник лишился при побеге из магической тюрьмы, когда по его бороде в лодку спускались ускользавшие в пропиленную решётку узники. Пока Боня рассматривал татуировку, гигант пальцем поманил его к себе, как нашкодившего мальчика. Он явно бросал ему вызов сойтись один на один.

Маг первонатиска не выдержал.

– Не стрелять! Живым возьму! – крикнул Боня своим.

Отбросив магстолет, он выхватил нож и вступил в рукопашную схватку с овощным героем. Ножом Боня работал как электрическая швейная машина иглой. Ему удалось нанести овощному анархисту несколько ран. Тот попятился, отступая, а когда Боня ринулся на него, выбил у него нож и встретил его мощным ударом ноги, пришедшимся прямо в центр жилета-антимага. Ноги Бони отделились от крыши, и он, словно пущенный из катапульты, пронёсся по воздуху. Лицо у летящего было сосредоточенное и даже отчасти вдохновенное. Чувствовалось, что летит он прямиком на больничный. Однако всё оказалось ещё хуже, поскольку овощной герой резко метнул ему вслед выбитый у Бони нож, насквозь пробивший его антимаг прямо напротив сердца.

Овощной герой с татуировкой Флора издал торжествующий вопль, подхватил с крыши свою дубину и, уклонившись от выпущенной в него очереди, ринулся в самую гущу магзелей. Несколько секунд Ева ничего не могла разглядеть. Ей мешали дым, пыль и сомкнувшиеся спины магзелей. Она слышала только глухие звуки дубины, врезавшейся в жилеты, и крики, хрипы и трескучие выстрелы из сглаздаматов, от которых вскипал воздух. Вот рухнул Бранибор. Вот Бранислав пропустил удар ногой в челюсть, от которого, прежде чем упасть, дважды прокрутился на месте. Коротко и резко перемещаясь, предводитель овощных анархистов разметал Бранимира, Браниполка, избежал глухого хлопка из коротких стволов Люборы и пробился к полуоглушённому Нахабе, который только-только выбрался из-под магтобуса.

– Умри! Смерть пожирателям овощей! – торжественно произнёс он и занёс над его головой дубину.

Невер Невзорович зажмурился.

– Я бы не рисковал! Взгляни, что у меня! – крикнул кто-то рядом.

Рядом с Нахабой как из-под земли возник стожар. В руке у него было маленькое румяное яблочко. Стожар с вызовом поднёс его ко рту и с хрустом откусил. Зрелище это, самое обычное для кого бы то ни было, оказалось невыносимым для овощного героя. Дубина застыла в его руке, так и не коснувшись Нахабы. Он закрыл лицо руками. В следующую секунду Ропша, подкравшись сзади, ударил овощного героя кистенём по голове. От страшного и подлого удара арбуз лопнул, и овощной герой как подкошенный повалился под ноги Нахабе.

Стожар, не ожидавший этого, выругался. Отшвырнув яблоко, шагнул к Ропше и сгрёб его за ворот:

– Дохлый хмырь! Я бы его живым взял!

– У тебя спросить забыли, того-этого! – Ропша оскалился, замахиваясь на стожара кистенём.

Сверху, защищая стожара, спикировала Задора с пулемагом. Бермята метнулся к ним и принялся спешно гладить Ропшу и Филата по спине, успокаивая их.

Нахаба медленно приходил в себя от шока. Уставился на неподвижно лежащего овощного героя. Затем на Филата. Потом опять на поверженного анархиста, рядом с которым валялась его осиротевшая дубина с кое-где проклевывающимися почками. Вообще на всём, чего касались овощные герои, начинали проклёвываться почки – столь велика была сила заключённой в них жизни.

Томатные щёки Нахабы дрожали. Филат подумал, что он и сам слегка похож на овощного героя.

– Оставь парня! Он спас мне жизнь! – велел он Ропше. Бывший атаман неохотно отодвинулся, спрятав за спину кистень.

Стожар отошёл к Еве. Двое магов-целителей возились с Бонифацием. Стащили с него жилет, осмотрели рану, потом оба разом отодвинулись, не глядя друг на друга. Любора что-то спросила у одного из них. Тот что-то негромко ответил, пожав плечами. Второй целитель, возившийся уже с Бранибором и Бранимиром, окликнул его, и он торопливо направился к нему.

Любора немного постояла неподвижно, тяжело повернулась и, ссутулившись, побрела к трейлеру. По пути она что-то сказала гномику Каше, тот торопливо вскочил за руль, и трейлер резко стартовал, мигом скрывшись между тучами.

– Хорошие полётные талисманы, ген аллельный! Мощь какая! – восхитился Бермята.

Овощехранилище брали штурмом атланты. В ворота врезался короткий таран. Но звуки тарана не могли заглушить песню, которую выводил отчаянно звонкий голос сдобной девушки:

Споёмте же песню под громы ударов,

Под взрывы и пули, под пламя пожаров,