интимное, как сон рядом с другим человеком. Как та, кто всегда спала одна, даже когда жила с матерью, Корвина не осознавала, как сильно изголодалась по длительному контакту, дарившему чувство связи с другим. Она всегда хотела ощущать связь, быть любимой, несмотря на груз своего прошлого. От самой силы этого желания что-то в ее груди начало свербеть и болеть. Она хотела остаться в безопасности его объятий.

Руки дрожали, глаза щипало, а Корвина смотрела на него и молча благодарила за то, что он подарил ей еще один прекрасный первый опыт, еще одно воспоминание, которое она будет надежно хранить в уголке своего сердца, неприкосновенном для ее разума.

Но она знала, что не может просто остаться и наслаждаться моментом, как бы ей этого ни хотелось.

Начать хотя бы с того, что ей нужно было уйти подальше от этого мужчины, который сумел узнать о ней больше, чем она готова была поведать. Она не могла понять, как парень, который преподавал на полставки и сам еще не закончил учебу, мог получить доступ к конфиденциальным записям о ней и ее матери. Кто он такой, черт возьми?

Во-вторых, ей нужно было вернуться и узнать, что творилось в университете после происшествия с Троем. Корвина закрыла глаза, нос начал подрагивать, а от мысли о том, что она больше никогда не увидит Троя, в горле встал ком. Но Джейд приходилось еще хуже, и нужно было поддержать подругу. Ей нужно вернуться и быть подальше от Вада.

С этой мыслью Корвина осторожно сняла с себя его руку, вылезла из постели и положила на это место подушку, на которой спала. Вад схватил ее во сне и прижал к себе, и Корвина на миг замешкалась, больше всего на свете желая вернуться в кровать, чтобы он обнимал ее и окутывал своим запахом и теплом.

Боже, как же она его хотела.

Именно по этой причине ей нужно было уйти. Вожделение – это одно, а эмоциональная привязанность погубит ее, особенно привязанность к мужчине, который прямо сказал ей, что сам привязываться не станет. Если судить по вчерашнему приступу паники, она и так уже слишком глубоко увязла.

Поправив одежду и закинув сумку на плечо, Корвина пошла к двери. На ходу расплетая растрепавшуюся косу и завязывая волосы в хвост, она в последний раз оглядела комнату, чтобы запечатлеть ее в своей памяти.

Затем тихонько вышла в здание, в котором, по счастью, тоже оказалось тихо, и выбежала в холодное, туманное утро. Она была удивлена, что не видела в здании ни одного преподавателя: ни вчера, когда они прокрались внутрь, ни сегодня, когда прошмыгнула наружу. Возможно, все они были заняты в замке после трагедии, произошедшей с Троем.

Ветер трепал волосы, пока Корвина поднималась на гору по застланной туманом лестнице, которая вела на основную территорию замка, и, выйдя на тропу, столкнулась с самой Кайлин Кросс.

Женщина, одетая в костюм для бега неоновой расцветки, удивленно хмыкнула, увидев ее, но внезапно нахмурилась.

– Что вы здесь делаете, мисс Клемм?

Корвина на миг замерла, не зная, что ответить.

– Э‑э, здравствуйте, Кайлин.

Кайлин нахмурилась еще больше.

– Вы были в преподавательском крыле?

Корвина бросилась отрицать:

– Нет, просто вышла на прогулку. Мне нужно было проветрить голову после вчерашнего.

Женщина долго изучала ее взглядом, а потом кивнула.

– Довожу до вашего сведения, что в Веренморе не приветствуется общение студентов и преподавателей вне учебного времени, если на то нет особых причин. За вами уже числится один подобный случай. Как ваш координатор, я настоятельно рекомендую вам не допускать его повторения.

Корвина сжала руками ткань юбки.

– Я просто вышла прогуляться.

Кайлин пошла своей дорогой.

– Мне это кажется весьма сомнительным, Корвина. Особенно, учитывая помятый вид вашего примечательного наряда, в котором вы были вчера. Будьте осторожны. – Она одарила Корвину многозначительным взглядом и ушла.

Черт.

Спеша обратно в башню после внезапной встречи, Корвина увидела, что несколько студентов уже вышли на улицу. К счастью, никто не обратил внимания, как она прошмыгнула мимо и пошла в свою комнату. Там было пусто – видимо, Джейд все еще была в медпункте.

Отбросив сумку в сторону, Корвина плюхнулась на кровать и уставилась в потолок, размышляя, что же ей делать. Если она хотела остаться в университете, то ей нельзя рисковать и снова проводить время с Вадом вне занятий, как бы заманчиво это ни было. К тому же она не могла больше быть с ним, зная обо всем, что он сумел о ней разузнать. Но как ему это удалось? В институте ее заверили, что все данные о пациентах конфиденциальны. Их не предоставили даже в момент подачи документов в университет. Так кем же был этот двадцативосьмилетний преподаватель литературы, который сумел до них добраться? Она не понимала.

Но ей нужно было поговорить с доктором Детта. Где-то на кампусе должен быть телефон для экстренных случаев, и ей необходимо его найти. Мысль о том, что Трой мог это знать, отозвалась острой болью в сердце.

Прогнав прочь тоску, чтобы не проваляться весь день в кровати, Корвина взяла полотенце, туалетные принадлежности и приготовилась принять душ, пока душевые были свободны. Расстегнув сапоги и сняв одежду, она разделась догола, завернулась в большое полотенце и пошла в общественную душевую.

Там было шесть кабин и просторная общая зона с раковинами, выложенными белой и бежевой плиткой под цвет стен. Было еще рано, и кабинки пустовали, а в помещении горело только ночное освещение.

Корвина включила основной свет на щитке возле двери и направилась к самой дальней кабинке, которой пользовалась всегда. Водопровод был старым, и трубы застонали, когда она повернула краны. Равномерная косая струя потекла из насадки в нескольких сантиметрах над ее головой.

Заперев дверь, Корвина повесила полотенце, потрогала воду и осталась довольна. Ей нравилась эта кабинка именно потому, что вода в ней шла не слишком горячая и не слишком холодная. Она сразу же была нужной температуры. Встав под струи, Корвина запрокинула голову и позволила воде очистить, успокоить, зарядить ее, унося весь стресс пережитого в канализацию.

Мокрые волосы длиной доставали ей до талии. Корвина взяла травяной шампунь из корзинки на полке, и в тот же миг свет погас. Звук разбившегося стекла эхом пронесся по большому пространству.

Корвина замерла, несколько раз моргнула, чтобы глаза привыкли к темноте, и выключила воду в душе, чувствуя, как учащается пульс. Вновь завернувшись в полотенце, она приоткрыла дверь и выглянула из кабинки. Через вентиляционное окно на стене в помещение