нравилось Олегу: странное сочетание строгости, серьезности и удивления, ожидания чего-то необычайного. Таилось оно, это ожидание, в глубине больших карих глаз. А строгость придавали ей, вероятно, прямой ровный нос и четкая линия губ с поперечными щелочками-углублениями в уголках.

Странно: другие люди словно бы не замечают ее красоты. Присмотрелись, значит, привыкли. А может, у каждого свой идеал, свой вкус? Бот только Алеша Тверцов выделяет Женю среди других, чаще обращается к ней. Олегу даже неприятно.

Алеша между тем говорил собравшимся, что зима на подходе и опять начнутся мучения с горячей водой, опять будет простаивать техника. Вопрос этот важнейший, поэтому по предложению Гречихиной и некоторых других товарищей вынесен на заседание штаба для принятия решительных мер. А чтобы разговор был конкретным, штаб пригласил заинтересованных руководителей. Прежде всего хотелось бы услышать, что думает по этому поводу товарищ Коренев. Только теперь Олег увидел главного инженера и еще нескольких человек явно не комсомольского возраста, сидевших около самой двери. Вероятно, они вошли, когда заседание уже началось.

Коренев быстро прошел к столу. Алеша подвинул инженеру стул, но тот не сел, только оперся руками о спинку. Голос у него неприятный, каркающий:

— Идею вашу знаю. Получить кипяток и пар с «Юпитера» было бы идеально. Решение целого узла проблем. Но техфлот, который нам напрямую не подчинен, развязывать таков узел не поспешает. Известно, товарищи: кто хочет — всегда найдет возможность, кто не хочет — найдет причины. Для техфлота производство кипятка — лишняя нагрузка, планом не предусмотренная. И лишняя ответственность.

Взялся — а вдруг срыв? Вдруг технику в морозы оставят без кипятка? Неприятности. А зачем они им, зачем на себя ношу взваливать?

— Разве так рассуждают?

— Не я так рассуждаю, а стараюсь прояснить позицию техфлота. К тому же надо учесть, что управление техфлота далеко, в краевом центре, наши заботы его мало волнуют.

— Наши могут и не волновать, — сказал Алеша, — а государственные должны. Мы вот попросили экономиста подсчитать примерную экономию по всей стройке за зиму, если будет свой кипяток… Скажи, Аня.

Девушка, сидевшая рядом с Женей, поспешно надела очки в темной оправе и сразу стала очень похожа на сову. Сама, вероятно, зная, что очки не идут ей, глянула в бумажку и сказала быстро:

— Взяты только основные показатели. За четыре месяца стройка сэкономит на горячей воде двести пятьдесят тысяч рублей.

— Да ну! — ахнул кто-то.

— Не ошиблись? — подался к ней Коренев.

— Нет, мы брали оптимальные параметры. При этом не учитывались потери от простоя людей и техники свыше получаса, что бывает при опоздании водовозки не так уж редко. Не учитывали остывание привозимой воды. А также моральные потери, расхолаживание рабочих в начале смены.

— А если взять по максимуму? — подсказал Алеша.

Девушка еще раз глянула в бумажку, сняла очки и улыбнулась с явным облегченном: лицо у нее было круглое, румяное, приятное — только нос маловат.

— Максимальная экономия, по нашему мнению, за четыре морозных месяца может достигнуть четырехсот тысяч рублей. В холодную зиму, конечно, как в прошлом году.

— Есть из-за чего копья ломать? — задорно подмигнул собравшимся Творцов.

— Не копья, а межведомственные барьеры. — Женя произнесла это негромко, не все и услышали, но главный инженер сразу ухватился за ее фразу.

— Если бы только это! Представители техфлота утверждают, что котлы «Юпитера» работают на пределе. Большей нагрузки не выдержат. Может, и не так, а может, действительно котел сразу выйдет из строя. А от взрыва есть гарантия? Формально машина вообще уже не должна работать.

— Она способна!

— Кто это таком категоричный? — повернулся Коренев. — Вы? — уставился он на парня в морском кителе. — Вы с «Юпитера»?

— Можно мне?

— Да вы уже начали, — буркнул Коренев.

— Я механик, товарищи. Три года назад, когда «Юпитер» ходил по приморской линии, давление пара было в пять раз больше, чем сейчас. А что с того времени изменилось? Конечно, повозиться придется, но это мы сами… Готовясь к заседанию, мы, судовые комсомольцы, провели эксперимент. Взбодрили нашу старушку на сэкономленном топливе. Погоняли с хорошей нагрузкой — и хоть бы что. Хоть приноси якорь с берега и в море пускай пароход. Если он, конечно, не рассыплется при отходе… И учтите, особой нагрузки для производства кипятка не потребуется, всего вдвое больше против теперешней.

— Зафиксировано? — спросил Коренев.

— Что? — не понял механик.

— Акт, документ есть?

— Записано в журнале все, как положено. И кроме того, особый протокол с подписями участников эксперимента.

— Влетит вам за такую самодеятельность!

— Может, и влетит, — согласился механик. — Да уж очень цифры-то убеждают. Такая сумма!..

— Есть из-за чего копья ломать! — повторил, улыбаясь, Алеша. — Теперь скажи, экипаж своими силами справится с возросшей нагрузкой?

— Увеличится расход топлива.

— Это учитывалось.

— Двух человек придется в машину добавить за счет палубной команды.

— У палубной тоже треть штата.

— А какие у них заботы? Палубу выдраить, лед сколоть. борт подкрасить… Добровольцы найдутся, — махнул рукой механик. — Вчера вышел на корму, а там десяток детишек пасется, от двух до пяти. Ни одной мамы вблизи, а на бухте троса восседает детина с запорожскими усищами. «Чего делаешь?» — говорю. «Та за хлопцами доглядаю». — «А матери где?» — «Та в гамазин побиглы, там говядину привезли. А у мене все одно вахта, ось и дывлюсь, щоб за борт не сиганул кто…» Вполне можно, товарищи, на зиму оставить только вахту у трапа и убор-щика на верхней палубе. Те же самые матери снег смести помогут… Вот здесь все наши предложения, — протянул моряк аккуратную папку. — Ты, Алеша, в управление техфлота поедешь?

— Сначала в крайком комсомола.

— Верно, — кивнул главный инженер. — А еще надо в крайком партии и к начальнику пароходства. Чтобы скорее. Ударится техфлот в амбицию, начнет время тянуть, так и зима пролетит.

— Мне позвольте! — подняла руку Женя. — Прежде чем Тверцов поедет в крайком, надо нам статью написать. Со всеми подсчетами, предложениями и выводами. И статью эту — в краевую газету.

— Может, в «Комсомольскую правду»?

— Зачем сразу в Москву-то? — возразил Коренев. — У Москвы забот много, мы свои проблемы сами решать должны. Ну а уж если ничего ее получится…

— Со статьей решено, — сказал Алеша. — Займись этим, Гречихина, с нашим местным корреспондентом. Три дня хватит?.. Теперь о подъезде к «Юпитеру», о площадке для заправки водовозок, о трубопроводе.

— Подождем, пока в край съездишь.

— С трубами можно и подождать. А площадку все равно готовить надо. Сколько людей живет на пароходе, а в распутицу не подъедешь. Сделаем, чтобы автобусы, машины — прямо к трапу. Каждому комсомольцу придется по два дня отработать.

— Есть другое мнение, —