Играю бровями, намекая, что у меня и для нее сюрприз.

— Я уже говорила, что не люблю когда ты так делаешь? — говорит она.

— Как?

— Темнишь. Быстро говори что придумала и чем мне это грозит?

А интуиция у нее на высоте.

— Ты едешь с нами. — Говорю весело.

— Э-э-эм. Нет. Прости. Я не смогу. Да у меня даже роликов нет! — Сразу идет в отказ она.

— Я это уже предвидела, подруга. Считай это моим подарком!

— Что?

— Я купила тебе ролики!

— Мне? — спрашивает она удивленно.

— Ага. — Киваю. — Но отдам завтра. Зная тебя, ты их «случайно» где-то по пути домой потерять можешь.

Соня упиралась до последнего. И работы у нее много, и домой съездить надо. Но я на все находила контраргументы.

— В конце концов! Ты мне подруга или кто?! — Не выдержала я.

— Слав, — говорит она. — Ну как ты себе это представляешь? Матвей Эдуардович мой босс. А Никита вообще странно себя ведет. Я чувствую что мне с вами будет не комфортно. Я буду лишь мешать.

— Ничего подобного! Ты мешать не можешь! Ты же как солнышко! — продолжаю хвалить ее. — С тобой тепло и радостно. Это я тебе как твоя лучшая подруга заявляю.

Я ее все-таки уговорила. Вечером сказала Матвею и Никите о том что позвала Соню. Парни не против. Никита наоборот, обрадовался.

— А день обещает быть не таким уж и скучным. Слав, а у Крохи парень есть? — спрашивает он у меня.

— Аж два. — отвечаю ему. — Одного она любит, второй ее любит. Если попытаешься стать третьим, знаешь что я с тобой сделаю?

— Препятствия лишь подстегивает к действиям. — заявляет он самодовольно.

— Никита. — говорит Матвей. — Я бы очень не хотел чтобы вчера что-то испортило нам день.

— Скучные вы. — расстраивается Никита. — А если я влюбился в первый раз в жизни? — добавляет он.

— Никит, я серьезно. — говорю ему. — Не лезь к ней. Ей и так сейчас несладко.

— Да понял я. Принял к сведению.

— Ник, — зову его спустя пару минут в тишине. — А что, действительно влюбился?

— А вот это тебе никто не скажет. — отвечает он и уходит.

Я смотрю на Матвея. Тот ловит мой взгляд, улыбается.

— Он правду сказал? — спрашиваю у Матвея.

— Не знаю. Но если да, то твои угрозы или мои его не остановят, поверь.

Посмотрела на дверь.

— Верю. — вздыхаю, смотрю на Матвея. — Папочкин характер.

— Не без этого. — добавляет самодовольно.

— Как думаешь, он тоже ее похитить сможет? — сев напротив Матвея, интересуюсь.

Он оторвал взгляд от своей миски, посмотрел на меня. Да, голубчик, камень в твой огород.

Я похлопала ресницами. Прям сама чистота и непорочность. Я! Ха! Во мне умерла великая актриса.

— Думаю, сможет, если захочет. — говорит Матвей. — Чтоб он не делал, итог один. Она признается ему в любви.

И смотрит на меня.

Значит разговора не избежать? А я уж понадеялась что Матвей забыл о моем признании. Я ведь почти успокоилась. Думала для него эти слова ровным счетом ничего не значат. Да мало ли сколько девушек до этого ему в любви признавались. От одной мысли о бывших Матвея в груди что-то вспыхнуло. Так вот ты какая, ревность?

— Хочешь об этом поговорить? — спрашиваю у Матвея, делая невозмутимый вид.

— Не вижу смысла это обсуждать. — пожимает он плечами.

— А я вижу. — говорю. — Как минимум, хочу узнать что ты ко мне чувствуешь? Я имею право знать. Я так думаю.

— О-о-о, Слав, все-таки попала под обаяние папашки? — спросил Никита, зайдя к нам.

Я почувствовала себя так, словно меня застали на месте преступления.

— Ну этого и стоило ожидать. Мужская харизма в нашей семье наследственность. Ты еще долго продержалась. — Никита подходит ко мне, обнимает. — Иди сюда, обниму! Добро пожаловать в семью. Сочувствую. — добавляет.

А я почти прониклась благодарностью к нему, за такие приятные слова. Но Никита такой Никита!

— Почему сочувствуешь? — спросила, хотя знала, ответ будет так себе.

— Никита, — предупредил Матвей сына.

А мне теперь стало еще интересней.

— Никита? — спрашиваю у него.

— Что Никита? — отойдя от меня, переспрашивает он. — Слава и так узнает, если уже не догадалась, что ты не умеешь любить.

Матвей улыбнулся, но как-то грустно. Я переводила взгляд с одного на другого.

— Так что советую пап, не теряйся и тащи ее под венец сейчас, пока она на волне влюбленности. А то потом поздно будет. Она поймет насколько ты черствый и уйдет бросив нас. Так! Я опаздываю! — говорит Никита, посмотрев на часы. — Не ждите.

— Ночь на дворе. — замечает Матвей.

— Именно. Поэтому не ждите. Сегодня дом в вашем распоряжении.

Никита чмокает меня в щеку, и попрощавшись уходит.

В тишине звук захлопнувшейся двери прозвучал особенно громко. Матвей вернулся к своим новостям в телефоне, а я продолжила рассматривать его.

— Ничего не хочешь мне сказать? — спрашиваю у него.

— Нет. — отвечает.

Простое «Нет». Значит он ко мне ничего не чувствует? Никита прав? Матвей черствый сухарь? В носу защипало, шмыгаю носом, отворачиваясь от Матвея.

— Я пойду к себе. — говорю вставая.

Матвей ничего не говорит, но когда прохожу мимо него ловит за руку, сажает меня боком к себе на колени. Делаю попытку вырваться, он не дает.

— Слав, посмотри на меня. — просит.

Я отворачиваюсь. Боюсь расплакаться. Он прикасается пальцами к моему подбородку, заставляя повернуть к нему голову. Некоторое время смотрит мне в глаза.

— В чем-то Никита прав.

Ну вот, что и требовалось доказать. Он меня не любит. А я на что рассчитывала?

— Я отвык к такому. — продолжает Матвей. — В моем мире уже давно нет места любви, искренности. Все это мне заменяет голый расчет. Вокруг меня лишь алчность и жадность.

— К чему ты ведешь?

— К тому что ты мне не безразлична.

— Но ты…

«Не любишь меня» — вертится на языке.

Вместо ответа Матвей целует меня.

— Прекращай устраивать мне истерики. — просит он. — Это не обязательно. Я не могу тебе лгать. Не хочу чтобы наши отношения были построены на лжи.

— Отношения? — переспрашиваю едко. — Какие отношения могут быть с такой, как я? Бракованной.