рванули с ревом в образованный мною канал, подняли тучу брызг, столкнувшись с препятствием поблизости с лесом, который сам находился заметно ниже уровня водоема. Высокая волна выплеснулась вместе с грязью и пеной, и начала топить все вокруг — это все отметил позднее.

Сам же, едва как только активировал стену огня, выпустил рукоять меча, отметив, что поступающие от эльфов линии искажений стали гораздо толще.

Все. Игры и танцы закончились.

Абсолютная невидимость, подпитываемая «Вуалью Тьмы», мгновенное райсовское перемещение из тени в тень, второе — волчье, и вот я возле аватара Ситруса. Вогнал ему в спину оба «Когтя» по самые рукояти. Теперь они вошли легко, не замечая никаких преград. Скинул на ходу перчатку. Коснулся пальцами лба.

Призвал копье Призрачного жнеца, и в следующем прыжке сверху, нанес страшный удар по голому эльфу, так и не восстановившему полноценную защиту. Из всего снаряжения и вооружения у него остались только катаны. Остроухий нервно озирался в тот момент, когда острие наконечника легко вошло чуть ниже затылка, а затем ему придало дополнительное ускорение удлинение древка, поэтому вылетело между ног, пригвоздило к каменной плите урода, как гадкого ксенотаракана. Ушло метра на полтора вниз. Поток от него в родовой алтарь присоединился к кинжальным от Ираклия.

Еще одно мгновенное перемещение.

Меньше секунды ушло на то, чтобы едва заметно покачивающейся голой аватарке, смотрящей на след от огненной волны чуть расширенными глазами, намотать в несколько оборотов цепь моргенштерна на шею. Шипы шара с силой вогнал между плеч, удерживая, удлинил их. И еще до кучи «Кровопийцей» пригвоздил ее к стене, напоследок провел по лицу раскрытой правой ладонью.

Одновременно ударив вкруговую «Аурой власти». Враги обмерли.

За это время лицо Ираклия постарело лет на тридцать, волосы выпадали клочками вместе с густой бородой, щеки проваливались. На теле мышцы исчезли, кожа стала обтягивать кости, местами отвисать, живот втянулся. Импозантный старикан сейчас напоминал больше уродливого лича. Успел поднять кинжалы один раз, как тут же всплеск в алтарь, заполнивший его до предела, засвидетельствовал гибель аватара.

Я же не стоял на месте, пока дед стремительно мчался в небытие, а призвав меч Демморунга, сначала схватил правой за плечо, вернул на место перчатку, а затем принялся кромсать остроухого, но стараясь не наносить смертельных ранений. Сносил остатки защиты, затем резал легко. Мне требовалась восполнить энергию в клинке. Результат работы заклинаний впечатлил, заставил быстрее забиться сердце, будто подарок получил. Не зря проводил испытание в боевой обстановке.

Пора! Подъем ятаганов, которые сразу забрали две трети энергии из алтаря. Их самих мысленным приказом отправил в эльфа. Один вошел в грудь, второй влетел по короткой дуге в спину. Нормально. И это голый телекинез, а не умение.

Три насоса выкачивали энергию из урода. Хватило двух секунд, чтобы всплеск в алтарь засвидетельствовал о бесславном конце очередного противника. Заполнить его не хватило где-то четверти. И больше на данном этапе я ничего не собирался поднимать. Неизвестно еще сколько ценного ресурса получу с аватарки, а возможный бой с кроносовским чадом не за горами.

Девку, как и ее напарника, обрабатывал мечом. Перекрывая и перекрывая тонкий поток энергии извне.

Белогривой наступал конец, булава исправно качала и качала энергию из нее.

Вот последние искажения поддержки пропали, самой остроухой оставалось совсем чуть-чуть.

Но через две секунды, та заговорила:

— Подожди, гхе… гхе… подожди, глэрд Райс, гхе… Давай поговорим!

Осмотрелся.

Теперь можно.

Одним слитным движением вырвал кинжал Иммерса, загнал его обратно в ножны. В мгновение освободил бледнеющую и бледнеющую эльфийку от страшного оружия, у которого выключил забор энергии.

Голая девка упала на четвереньки и заговорила, смотря снизу на меня и иногда кашляя. Удивительно, но голос был чист и мелодичен. Хоть и с хрипами:

— Я… гхе…гхе… готова преклонить перед тобой колени… гхе… глэрд Райс… и подчиниться, верно… гхе… служить тебе и… гхе-гхе… Дому Сумеречных, — изо рта потекла кровь, пузырясь на губах, — если ты отдашь меня… гхе… мэтру Нессеру дер Вирго по прозвищу Блудливый, чье имя знают боги, а он оправдает свое… гхе-гхе… свое звание, — а в глазах, несмотря на положение, горел настоящий огонь похоти, соответствующие эмоции были настолько яркими, что и меня едва не пробрало.

Задала же задачу сучка…

А ведь еще нужно как-то выбираться отсюда.

Глава восьмая

11.06.589 от основания Новой Империи, Демморунг

Во время речи белогривой осматривал поле битвы. От тропического леса за бывшим озером, превращавшимся в лужу, и который все больше и больше топило грязной мутной водой, постоянно прилетали искажения к штандарту и знаменам, впитывались ими. Понятно и интересно. Получалось, всех утонувших записывали на мой счет.

Телекинезом заставил «Разящего» отсечь голову белогривому, ее подхватил силой мысли и притянул к себе. До ренегата Ситруса даром не доставал, но с задачей справился Глок, взмахнул крылом, а после приволок и аккуратно бросил башку мне под ноги. Сейчас в обезображенном метаморфозами лице с трудом угадывался благообразный старец — лич, как он есть.

Выжженное пепелище вокруг, оплавленный камень, ямы, выбоины, тут и там рваные и ровные отверстия с почерневшими краями. Отметил из удивительного, что останков кроме от двух тел аватаров больше не наблюдалось. Если с призванными сущностями и фантомами все было абсолютно ясно, то с коренными обитателями Долины не очень.

Все оценил за время короткого монолога белогривой.

— Ты ставишь условия, безымянная? — дослушав девку, задал в свою очередь вопрос, всматриваясь в лживые глаза.

— Но… гхе…

— У тебя выбор простой — клятва верности мне на всех стихиях, Равновесии и Великих Весах, связанная кровью, или небытие. Думай, даю время пока не переброшу пять зерен четок. Раз…

Смотрел на нее и понимал, что все проблемы можно решить двумя ударами «Когтей». Но появится ли затем возможность поймать столь необходимый и полностью дееспособный образец? Третий раз вряд ли Раонос наступит на те же грабли. Множество мыслей и комбинаций, как ее использовать в дальнейшем и вплести в правильную картину бытия, но… невовремя. Да, невовремя. А уж «вручать», точнее, каким-либо образом сводить ее с дер Вирго на данном отрезке — верх безумия. Во-первых, морально-волевые качества мэтра и в обычное время лежали далековато от высоких, а в настоящий момент приближались к подростковым, то есть стремились к дну или к днищу. Во-вторых, рядом с ним ближайшее время я находиться не планировал, чтобы не только отслеживать обстановку, но и принять правильное решение, когда возникнет необходимость и будет отвечать всем