Сложив руки в замок и положив на них подбородок, она внимательно уставила в меня свои изумрудные глаза.

– Ди, может, ты не замечаешь очевидного, но этот молодой человек никогда не ненавидел тебя. Больше скажу, он к тебе испытывает только теплые чувства.

Сказать, что я была удивлена данному заявлению, ничего не сказать.

– Но?

– Ты вчера достаточно долго возвращалась домой с тренировки так, что мы успели поговорить с Никитой по душам.

За секунду я успела испытать огромнейший спектр эмоций: шок, любопытство, недопонимание, симпатию. Я уставилась на маму ожидая продолжения, но она взяла в руку кофе и продолжила свой завтрак, как ни в чем не бывало.

– Что и все?! Ты больше ничего не расскажешь?!

Доев булочку, мама невозмутимо ответила: – нет, я пообещала ему. Захочешь сама его спросишь.

– Мааааам, так нечестно, я же твоя дочь, – простонала я и развалилась на стуле, сделав вид, будто умерла от ее предательства.

Ее было не провести. Она, не обратив внимания на мою актерскую игру, взяла крафт-пакет от булки, и тот с отвратительным ломким хрустом полетел в мусорку.

Выходя из кухни, она лишь добавила: – поговори с ним. Все будет хорошо, вот увидишь.

И она вышла, оставив меня думать над сказанным. Еще 20 минут я сидела и размышляла, что мама имела в виду. Кофе уже остыл и перестал быть вкусным, вылив его в раковину, я вернулась в свою комнату, чтобы собраться в школу.

Сегодня должна быть предпоследняя репетиция, завтра контрольный прогон, а в субботу игра, на которую придут посмотреть ребята со всей школы. С понедельника начнутся новогодние выступления каждый день для каждого класса (с 1 по 4 класс) и в пятницу будет долгожданная дискотека для 9-11 классов.

Тренер дал четкое распоряжение - моральный отдых перед игрой. И как бы не были сладки мысли про утренник и дискотеку, но первостепенной целью стоял матч. Сегодняшний выходной надо провести с пользой. Вспомнив утренний разговор с мамой, я схватила телефон и набрала брату.

Леша был первым человеком, кому я могла доверить свои мысли.. С раннего детства мы обменивались секретами и тайнами о проделанных шалостях. Спустя время мы стали проворачивать гадости вместе, и это стали наши с ним общие секреты. Повзрослев, я стала откровеннее с мамой, но некоторые вопросы я все равно обсуждала только с Лешей.

– Здравствуйте, я разговариваю с будущей легендой баскетбола? На другой стороне телефона раздалась усмешка, брат оценил мою подкол, хотя это была не лесть, я правда верю, что у него все получится.

– И тебе доброе утро, систр.

– Слушай, может после репетиции встретимся погулять? – сразу без лишних вопросов, озвучила ему идею.

Молчание в трубке затянулось, я даже проверила не отключился ли звонок, но Леша еще был на линии.

– Ди слушай, у меня уже были на сегодня планы, но если это что-то срочное, я их отменю.

Немного расстроившись, но не подав виду, ответила: – нет, не срочно, все хорошо. Тогда в другой раз.

Я уже готова была с ним прощаться, когда он добавил: – систр, если я освобожусь раньше, я тебе позвоню, хорошо?

– Ладно.

Печально было осознавать, что мы уже не дети, какими были раньше. В детстве мы со слезами на глазах расставались друг с другом, ну, точнее я со слезами, а Леша просто не отпускал меня, говоря мамам, что никуда не отдаст меня. Сейчас мы выросли, и все поменялось. Учеба и тренировки занимали большую часть времени. У него появились друзья в новом городе, а у меня, к счастью, остались девочки. Мы, конечно, были в курсе дел друг друга, но общались значительно реже – списывались хоть и подробно, но лишь несколько раз в месяц, а созванивались и того реже.

Поток грустных мыслей затянул меня, и настроение стало отвратительным. Всю дорогу до школы я занималась самокопанием, перебирая моменты, которые не вернуть. Не дождавшись девочек, я сразу пошла на урок. Зайдя в класс, села за парту, достав наушники, включила грустный плейлист и уставилась в окно. Погода была пасмурной, и только восходящее солнце старалось разбавить эту серость. Но небо затянуло так сильно, что казалось, что эта тьма поглотит каждого, кто в нее посмотрит. Кто-то коснулся моего плеча. От неожиданности я чуть ли не подпрыгнула на месте, резко обернувшись, увидела девочек.

– Зачем так пугать? – недовольным тоном спросила я.

– Ууу, кто-то не в духе, – попыталась отшутиться Саша, за что я наградила ее суровым взглядом.

– Ха-ха, очень смешно.

– Ди, что случилось? Зачем так грубо, это всего лишь шутка, – со взглядом олененка Бэмби посмотрела на меня Леся.

– Не смешная, – ответила я и надела наушники, давая понять, что разговор окончен.

В этот раз Никита пришел на урок за минуту до звонка. Войдя в класс, он со всей радостью помахал мне, однако это не смогло поднять мне настроения. Я махнула ему в ответ и снова отвернулась к окну, утопая в своих мыслях. Никита был озадачен моей реакцией. Я заметила это по его лицу, но в данный момент мне было все равно. К сожалению, я ничего не могла с этим поделать. Какая-то нескончаемая злость поглотила меня и затягивала все глубже в себя. До начала занятий мы с девочками больше не разговаривали, и во время тоже.

На уроке литературы мы проходили описание персонажей «Тихого Дона». Работать не хотелось от слова совсем.

Наталья Андреевна обратилась к классу с вопросом: – ребята, сколько любовных линий вы насчитали в романе?

Сонное царство поработило класс. Обычно на контакт шла наша четверка, но благодаря мне ни у меня, ни у девочек не было настроения работать.

– Диана, может ты скажешь сколько любовных линий в произведении?

Голос учительницы привел меня в сознание, но как я уже сказала, настроения не было, я даже не слушала урок.

– Не знаю, Наталья Андреевна. Однако стоит ли называть это «любовной линией», где главный герой мучает своей нерешительностью аж двух женщин? Одну любит, к другой привязан, а в итоге все несчастны остались, это разве любовь? Это треугольник – страданий.

Казалось, что в классе стало еще тише, если такое вообще было возможно. Время словно замедлилось. Учительница была потрясена моим заявлением, но, как и полагается