учел поддержку Шмакова княжеской семьей. И теперь, как видите, остался если не совсем ни с чем, то очень к этому близко. А ведь когда-то наша продукция славилась не только в шелагинском княжестве. Так что моя вам рекомендация: идете к нотариусу и заверяете опись артефактов, если уж планируете с ними расстаться. Но я бы на вашем месте оставил их себе.

Тут я задумался и полез смотреть цены на артефакты такого типа. Выяснилось, что хлам по мнению Песца стоит очень даже неплохо по мнению современности. И если это предприятие оценивать в стоимость трех артефактов по верхней планке, то пришлось бы нам выплачивать Шмакову компенсацию до конца жизни.

Я хмуро посмотрел на симбионта тот притворился, что спит. Даже не стал намекать на нашу общую недоразвитость.

— На всякую хитрую жопу найдется свой винт, — неожиданно сказал Олег. — Леонид Николаевич, а почему вы отказались сотрудничать со Шмаковыми? Предполагаю, что зарплату бы вам положили повыше, чем та подачка, что в договоре.

— Он хотел, чтобы я производил из дерьма, ставил свое имя и получал за это пять процентов, — пренебрежительно бросил дедок. — Но Шалеевы своим именем дорожат.

Я задумался. Захотелось помочь конкретно этой семье, чтобы Шмаков себе все локти от злости сгрыз. Но при этом и себе не навредить.

— Если производство к вам вернется, вы сможете восстановить утерянные связи?

— Кто ж его нам вернет? — неприязненно буркнул дедок.

— Мы. Вы нам своим рассказом сэкономили кучу денег и нервов, — пояснил я. — Но вернем не сразу, а когда я получу диплом. Можем на это отдельный договор заключить. Но с условием, что всем с этим предприятием занимаетесь вы сами и помогаете в продаже моей продукции. На вашу долю прибыли не претендую. Ну и возвратим, разумеется, не бесплатно, а за разумную сумму, которую вам будет по силам набрать за это время.

Шалеевы переглянулись.

— С сырьем будут проблемы, — уже с интересом сказала девушка.

— С сырьем как раз не будет, если не нужно будет где-то афишировать источник.

— Нужно будет, — ответил дедок. — Но в нашем деле как? Никто не знает, сколько куда идет. Поэтому один процент нужного можно покупать официально, остальное — нет. Неофициально и цены будут пониже. Так ведь?

Я важно кивнул, потому что бесплатно поставлять сырье им не собирался. И в этом случае получаем совершенно законные отчисления якобы за продукцию, но на деле — за сырье. А это даже при небольших объемах — неплохие деньги.

— А качество как? — спохватился Шалеев.

— Отличное. Сам пользуюсь этим источником.

Он с сомнением на меня посмотрел, справедливо опасаясь, что столь юный алхимик не слишком разбирается в сырье. Но сказал совсем не то:

— Раскручивать придется почти с нуля: времени-то прошло много, клиенты ушли к другим.

— То есть ваше согласие на сотрудничество получено? — уточнил я, после чего позвонил тому же Шишкину, с которым уже разговаривал, и обрисовал ситуацию.

— Илья Евгеньевич, лучше бы вы со Шмаковым не связывались, — вздохнул он. — Вам нужны длительные судебные разбирательства, которые будут в любом случае? С непредсказуемым результатом, между прочим.

— Вопрос принципиальный, — ответил я. — Поэтому нужно составить договор так, чтобы минимизировать последствия. Сделаете к нашему приезду? Описание артефактов я скину. Сумму сверху ставьте по максиму, поторгуемся — снизим, Шмаков заинтересован в продаже.

В последнем я был уверен — актив был точно убыточным и Шмакову прибыль не принесет никогда.

— Опекун ваш в курсе, Илья Евгеньевич?

— Олег Васильевич рядом, и он согласен.

— Не совсем согласен, — проворчал Олег. — Но вариант интересный.

— Да, еще нужен договор с Шалевыми, — вспомнил я.

— Без юристов обойдемся, — решил дедок. — Достаточно будет договора между Родами.

— Хорошо. Договор с Шалеевыми готовить не надо, только со Шмаковым.

— А что ты сам-то собираешься производить? — спохватился дедок.

— Декоративную косметику. Есть у меня интересные рецепты. Возможно, кремы. Но тут уж как пойдет. Времени у меня не слишком много, — ответил я. — А вот дел, напротив, выше крыши.

— Предупреждаю, — внезапно сказала девушка, — если качество не устроит, помогать в продаже не будем.

В ответ я только усмехнулся. Олег так вообще неприлично громко захохотал.

— Илья, покажи им что-нибудь из твоей продукции.

Я достал зелье регенерации. Дедок просветил его вытащенным из шкафчика артефактом и уважительно откашлялся.

— Годно. Сработаемся.

Когда мы вышли, Шмаков уже вытоптал дорожку вдоль забора. Что характерно — внутрь прорваться не пытался. Опасался, наверное, что проклятье его настигнет, стоит только пересечь некую невидимую черту.

— Ну что? — обрадовался он нашему появлению. — Посмотрели? Я ж говорил не предприятие, а картинка. Самому нужно было бы, но очень неудобно расположено.

— Предприятием вы обозвали этот клоповник с почти отсутствующим оборудованием? — холодно спросил Олег. — К которому еще доступа нет из-за того, что дух прежнего владельца шалит?

— Оно вам все равно бесплатно достается, — возразил Шмаков.

— Не скажите. Выставив ваши артефакты на аукцион, мы получим куда больше.

— Вот именно что мои! — взвился Шмаков. — Никакого аукциона! У меня право первоочередной покупки.

— Но не обмена на чулан с полтергейстом, — возразил Олег. — Было бы там хотя бы оборудование, а то только куча разрешений, к которым идет недружелюбный бывший владелец. Это, простите, даже на стоимость одного артефакта не тянет.

— Зато совсем от вас недалеко, — ничуть не смутился Шмаков, продолжавший усиленно притворятся, что хочет нас облагодетельствовать.

— Игорь Сергеевич, это несерьезно. Мы можем взять это недоразумение как часть того, что вы должны нам выплатить, но остальное — только деньгами. Можно с рассрочкой на год.

Шмаков встрепенулся и радостно сказал:

—