Это всё-таки свершилось. Теперь я супруга Кейна тен Наро. Я утыкаюсь лицом в подушку. Как я могла? Испортить жизнь хорошему человеку! Я же не смогу сделать его счастливым.

Я иду в ванную и смотрюсь в зеркало. Я расчёсываю волосы. Не стану их собирать, и так хороши. Мой уверенный и даже цветущий вид совершенно не вяжется с тем, что происходит у меня в душе. Не буду об этом думать. Завтра вечером у нас посадка в звездолёт и нужно успеть сделать оставшиеся покупки.

Я слышу шаги в соседней комнате. С волнением подхожу к двери и стучусь.

— Заходи! — радостно отвечает Кейн.

Он уже полностью одет.

— Пошли, позавтракаем, что ли! — предлагает он.

Мы спускаемся в ресторан. Он ведёт себя как ни в чём ни бывало. Выглядит спокойным и даже довольным. Я облегчённо вздыхаю.

Мы возвращаемся в номер.

— Давай пробежимся по списку покупок! — говорит Кейн.

Я разворачиваю экран своего инта.

— За пару часов справимся, — констатирует он. — Тут недалеко есть нужные торговые площадки.

— Это хорошо, — отвечаю я. — А где мы жить будем, когда вернемся?

— Я снял секцию в элитной многоэтажке за центральным парком, с террасой на крыше и потрясающим видом на залив! — говорит он. — Но меня не это сейчас волнует. Я не знаю, как я охотиться буду на этих ящеров! Я ведь даже бластера в руках не держал. А ты, между прочим, обещала меня научить!

— Мы же всё купили! А на звездолёте есть тир. Лететь почти два месяца, будем тренироваться. Только меня смущает, как на это отреагируют окружающие.

— В смысле? — удивляется Кейн.

— Я же девушка. А у вас тут стереотипы всякие. Может возникнуть интерес нездоровый.

— Ты же аристократка! Для аристократов это вполне себе обычное увлечение. Да там полно женщин будет! Конечно, не таких опытных, как ты.

— Так я тоже почти не охотилась! У нас это как-то не сильно развито. У нас же коррекцию биосферы провели, никаких опасных для человека видов не осталось. Разве что в заповедниках на изолированных островах. Я только пару раз на тренингах по выживанию в природной среде пробовала. И это были далеко не ящеры-гиганты. Так, мелкая дичь.

— Хоть что-то! — говорит Кейн.

— Хочешь, покажу, как это было? — спрашиваю я. Я перекидываю ему пару мыслеобразов, а потом задаю точку входа и предлагаю попробовать войти в моё сознание. Его быстро выбрасывает, но мы повторяем это вновь и вновь.

Мне 14 лет и я уже на втором курсе лицея. Катастрофа Сирина ещё не случилась и мы пока беспечны и легкомысленны. Нам предстоит довольно сложное погружение. За десять дней надо пройти очень серьёзный маршрут со множеством контрольных точек. Условия крайне неприятные — весна в умеренной зоне, не слишком далеко от полярных широт. У нас минимум одежды и снаряжения и никаких запасов продуктов. Хорошо, что мы не спасатели. У тех вообще экстрим. Хотя в их лицей я бы точно не прошла по физическим данным. Там вообще девочек мало.

Мы тащимся по раскисшей от сырости земле, покрытой прошлогодней пожухлой травой. Хорошо хоть с неба ничего не капает. Окружающий ландшафт всех оттенков коричневого с редкими вкраплениями вечнозелёных растений давит на психику. Как некоторые могут жить в таких местах? Хотя у них зимние сады и купола над центрами поселений, где круглый год нормальная температура и освещение. Там обычно располагаются бассейны, скверы с плодовыми деревьями, ягодными кустами и цветами, детские и спортивные площадки. Но всё равно поселений в этих местах совсем мало. Говорят, есть какие-то проекты развертывания гигантских систем зеркал на орбите, которые сделают умеренную зону более пригодной для жизни, увеличив приток солнечных лучей и продлив тёплое время года.

— Как же мне всё это надоело, — возмущается Энни.

Ну да, она такая, эмоциональная. Ден больше молчит. Я тоже. Просто думаю о всяком разном.

Наша тройка в пути уже третий день. И мы очень голодные. За всё время мы только чай заваривали из веточек подходящих растений. Тут даже ягод прошлогодних нет. А съедобные травы ещё не выросли.

— Скоро будет река, — говорит Ден.

Ага, и нам надо будет через неё переправиться. Я не понимаю, как выживали наши предки? У нас есть хотя бы непромокаемая одежда, которая держит тепло.

— Сейчас водоплавающие птицы летят к местам гнездовий в полярные широты, — продолжает Ден. — Они обычно садятся на отдых в таких местах.

— Я не смогу! — говорит Энни. — Я когда это видео смотрела, меня чуть не стошнило!

— Да ладно тебе, — успокаивает её Ден. — Вкусно же будет! Раньше люди только так и делали. Просто мы отвыкли воспринимать живность, как еду.

Как же быстро меняется мир, — думаю я. — Ещё лет 50 назад в окрестностях поселений специально прикармливали и разводили мелкую дичь, и каждый ребёнок мог её поймать и приготовить. Мои родители это ещё застали. А я только обучающее видео смотрела. Потому что в последние десятилетия технологии достигли такого прогресса, что мы перешли на мясо, которое выращивается на пищефабриках из культур тканей, и при этом нисколько не уступает взятому от убитых животных. Мой папа как раз строит и запускает такие фабрики. Он даже на нашей терраформируемой планете Мирне работал.

Что ж, сейчас мне придётся освоить старинную технологию на практике. С таким я ещё не сталкивалась. На природных погружениях в нашем образовательном сообществе мы только рыбу ловили. Было очень вкусно. Только готовить неприятно.

От слов Дена у меня слюнки потекли и в животе заурчало. Хоть бы нам сейчас повезло!

У меня на пальцах кровь. Я только что закончила разделывать убитых нами птиц. Ден уже нанизывает кусочки мяса на выструганные палочки и ставит их над углями. Рядом с булькающим там же металлическим контейнером, откуда начинает распространяться восхитительный аромат. Я чувствую себя попаданцем в прошлое.

Энни смотрит на нас, закусив губу.

— В следующий раз этим займёшься ты! — говорит ей Ден. Она отворачивается.

— Ничего себе у вас слияние с природой! — изумляется Кейн. —