— И вчера ты спросила, кто разгромил квартиру?

— Что-то вроде того. Я спросила, кто мог хотеть разгромить мою квартиру.

— Ах, сначала смотрим на мотив. — Он съел яйца. — Интересно.

— Я не первый раз задаю этот вопрос, но в последнее время столько всего произошло, и мы так мало спали, что, думаю, моему Двойнику пришлось расставить приоритеты.

— Но вчера она сказала тебе, что ответ — Полуночный Карнавал.

— Она сказала — и это всегда самая неясная часть — что все началось с Полуночного Карнавала.

Его пронзил небольшой шок понимания. Он отложил вилку и посмотрел на нитку прозрачных бус, обвивавшую горло Ханны.

— Полуночный Карнавал связан с твоим ожерельем, не так ли? — он сказал.

Она протянула руку и коснулась ожерелья кончиками пальцев. Маленькие камешки на мгновение вспыхнули.

— Это было всего лишь порванное ожерелье, пока я не нашла пропавший камень. Но когда я обнаружила его на онлайн-аукционе, я поняла, что он важен. Я купила его очень дешево, потому что не было конкуренции. Как только я вставила камень в ожерелье, я поняла, что у меня есть ключ, который я искала все эти годы.

— Ключ к одной из самых ценных находок, когда-либо сделанных в Подземном мире, — тихо сказал Элиас. — Думаю, что кто-то еще ищет Полуночный Карнавал, и этот человек знает, что у тебя есть ключ. Вот почему он обыскал твою квартиру.

— Я не уверенна, но время соответствует этому сценарию. Думаю, именно это пытался мне сказать мой Двойник.

— Начни с самого начала.

Она отодвинула тарелку и сложила руки на столе. — Я не собиралась искать Полуночный Карнавал. Я даже не знала, что он существует. Я просто пыталась найти пропавший камень. Ожерелье — это все, что у меня осталось от матери. Я хотела его починить. Я нашла камень за пару недель до того, как ты появился. Я оплатила доставку курьером. Когда он прибыл, я сразу же отнесла его ювелиру, которого знаю и которому доверяю. Как только камень оказался на месте, я поняла, что у меня есть какая-то пси-карта.

— Ювелир понял, что это?

— Нет, я уверена, что нет, — сказала Ханна. — Он заметил, что в кристаллах было немного энергии, но в его работе это не является чем-то необычным. Как бы то ни было, в ту ночь я надела ожерелье перед сном, активировала свой талант и впала в транс, бродя по сновидениям.

— Тебя послушать, так это звучит просто.

— Иногда это так. Я проснулась с интуитивным пониманием того, как пользоваться картой.

Он выпил кофе и опустил чашку. — Это пси-карта. Ты поняла это, потому что твой парапсихологический профиль похож на профиль человека, создавшего карту.

— Да. После первого сна я поняла, что мне нужно узнать больше о самой карте. Когда я проконсультировалась с мисс Ле Фэй, она сказала, что уверена, что карту мог создать только человек с моим парагенетическим профилем.

— Кто такая мисс Ле Фэй? — он спросил. — Кстати, это настоящее имя?

— Я уверена, что это сценический псевдоним, который она взяла себе много лет назад. Моргана Ле Фэй — бывший экстрасенс. Раньше была крупным хедлайнером в «Глас Палас». Она до сих пор использует это имя, а в этом городе считается невежливым спрашивать о других именах.

— И она сказала, что у тебя, вероятно, генетическая связь с тем, кто создал врата света снов?

— Точно.

— Призрачный Сын, — сказал он очень тихо. — Когда ты нашла пропавший камень, ты нашла ключ к разгадке истории своей семьи.

В глазах Ханны вспыхнуло волнение. — Мисс Ле Фэй сказала, что я почти наверняка являюсь прямым потомком того, кто закодировал карту в кристаллы моего ожерелья.

— Хорошо, а Ле Фэй знает, что ожерелье — это карта чрезвычайно ценного открытия?

— Она, конечно, знает, что это к чему-то ведет, но я уверена, что она предполагает, что это просто какая-то старая семейная реликвия Первого поколения. Многие семьи пытаются собирать антиквариат и памятные вещи Первого поколения, связанные с их родословной. Она пожелала мне удачи в поиске, и на этом все закончилось.

— Тем не менее, она знает, что у тебя есть пси-карта.

— Да, но я знаю ее всю свою жизнь. Она подруга моей тети. Я доверяю ей. Кроме того, она понимает, что я единственная, кто может расшифровать карту. Если бы она хотела участвовать в деле, она бы попыталась заключить сделку, а не украсть ожерелье.

— Хорошо, кто еще знает об ожерелье?

— Шутишь? Я ношу его с тех пор, как тети подарили мне его на шестнадцатый день рождения. Люди в ТЗ, привыкли видеть его на мне.

— Ты носила его до того, как нашла пропавший кристалл?

— Да. Сомневаюсь, что большинство людей заметили отсутствие камня. Ты можешь заметить, что на женском ожерелье недостает одного камешка?

Он подумал об этом. — Я да, если бы понял, что камни в ожерелье испускают энергию.

— Ну, ты же инженер по кристаллам. Ты не большинство людей.

— Хорошо, похоже, у нас есть город или, по крайней мере, район, полный подозреваемых.

— Я могу гарантировать, что тот, кто топтал мою кровать, не был соседом и уж точно не другом. Я же говорила, что узнала бы пси-отпечатки.

— Но все еще остается много людей, и еще несколько тысяч туристов. Я не понимаю, как твой сон приблизит нас к идентификации злоумышленника.

— Я думаю, мой Двойник пыталась сказать, что нам следует еще раз взглянуть на временную шкалу и попытаться рассортировать события по другой схеме, — сказала Ханна. — Мы предполагали, что взломщик был связан с убийцей. Но что, если это не так?

Он задумался. — Думаешь, что мы имеем дело с двумя разными проблемами?

— Точно. Мы предполагали, что убийца связан с бандой мотоциклистов, которая пыталась помешать тебе нанять меня для открытия врат. А что, если байкеры связаны с парнем, который вломился ко мне? Что, если мой Двойник — моя интуиция — права? Может быть, злоумышленник охотится за Полуночным Карнавалом?

— Тогда придется объяснить совпадение времени. Почему кто-то выбрал ту ночь, когда тебя не было дома, для обыска?

— Просто, — сказала она. — Возможность. Возможно, также присутствовало чувство отчаяния. В конце концов, мы сбежали от байкеров, скрылись в туннелях и поженились. Я подписала договор с твоей компанией. Мы собирались отправиться в лагерь у портала. Тот, кто охотится за Полуночным Карнавалом, возможно, был убежден, что он потерял единственного человека, который мог бы привести его к большой находке — меня.

— Есть еще пара вопросов, — сказал Элиас. — Во-первых, как злоумышленник узнал, что ты