Шрифт:
Закладка:
— Найдём по дороге.
— Ха! Подорожник по дороге! — рассмеялся мальчишка.
— Потому так и назвали.
* * *
Мы подошли к подъезду, и Юлик — так звали мальчишку — махнул на окна.
— Вон там, слева.
— А ты?
— Я не пойду. Папка увидит это, — скривившись, он кивнул на колесо, — убьёт. Я к деду поеду, он недалеко. Отремонтирует.
— Ну, тогда удачи! — Я взлохматил его и без того торчащие в разные стороны волосы. — Про подорожник не забудь.
— У деда перекись есть.
— Дело хозяйское.
Посмотрев вслед Юлику, который катил на мотающемся из стороны в сторону велосипеде вдоль дома, я подошёл и дёрнул дверь в подъезд. Спросит код от домофона я почему-то не подумал. Но она оказалась открыта.
Внутри было прохладно и немного влажно: то ли в подвале бойлер протекал, то ли недавно мыли полы. Я склонялся к первому, потому что лестница, ведущая на площадку первого этажа, была частично посыпана песком, а частично — затоптана грязной обувью. Невольно возник вопрос, давно ли был дождь?
Поднявшись на площадку, я нажал на кнопку вызова лифта, и дверцы его тут же разошлись, пропуская меня внутрь. Лифт был старый, с обшитыми полированным шпоном стенами и искорёженными чёрными пластиковыми кнопками. Цифры, обозначающие номера этажей, оказались стёрты, и пришлось нажимать наобум. Просто посчитал, какая кнопка могла значить восьмой, и вдавил её.
Ошибся. Когда дверцы разошлись, на стене напротив была выведена цифра семь. Решив, что дальше ехать нет смысла, я вышел и быстро понялся на этаж выше.
Дверь в квартиру слева была металлическая, покрашенная кремово-белой краской. Над глазком висела табличка с номером «237». К стене рядом, на уровне моих глаз, была приделана коробочка звонка. Китайская. Похожую я видел в одном из магазинов, торгующих копеечными товарами.
Нажав на его кнопку, я услышал, как за дверью раздался мелодичный перезвон колокольчиков. Интересный выбор для программиста. Через пару секунд послышались чуть шаркающие шаги, а ещё через несколько — девичий голос:
— Вы кто?
— Мне Борис нужен.
— Здесь нет таких.
— Юлик со второго этажа сказал, что он здесь живёт. Мне помощь с игрой нужна. Я заплачу, — привёл я последний аргумент и потянулся в карман, чтобы достать портмоне.
— Юлик…
Щёлкнул замок, и в приоткрытую дверь выглянула миниатюрная девушка. Ей было лет восемнадцать, не больше. Невысокая, на голову ниже, она окинула меня взглядом и, похоже, не увидев ничего подозрительного, распахнула створку полностью.
— Заходите.
Я вошёл и растерянно остановился. Это точно не была квартира программиста. Во всяком случае, как я её представлял. Тут кругом стояли комнатные цветы: живые — в горшках, и засушенные — в вазах, сделанные из конструктора вроде Лего и висящие в виде панно на стенах. Да и в тёмных волосах девушки торчала заколка, стилизованная под розовый тюльпан.
— А Борис где? — спросил я.
— Это я.
— Э…
— Ну, меня Бориславой вообще-то зовут. Родители постарались.
— А почему Юлик говорил про вас «он»?
— Я как-то на дворовом празднике снеговика играла… — На этом месте я снова посмотрел на её откровенно худое тело. — Ну, всякое бывает, — словно оправдываясь, пояснила она. — А снеговик — это он, и мальчишки, которые на нём были, теперь меня только так называют.
— Ясно.
— Так что с игрой? Я не все знаю, только отдельные.
Мы продолжали топтаться в крохотной прихожей, и я решил, что нет смысла затягивать.
— Бор…
— Слава.
— Слава, у меня вопрос по игре, которую вы разрабатывали в Аркаде. Я в неё попал и не могу выбраться. Помогите мне.
— Вот оно что. — Слава, до этого стоящая, прислонившись спиной к стене, выпрямилась. — Разувайтесь. Тапки одеть не забудьте. И приходите на кухню.
Я переобулся под её внимательным взглядом, сменив туфли на резиновые шлёпки, и пошёл в том направлении, куда ушла Слава. Кухня тоже оказалась крохотной. Мне подумалось, что вся эта квартира должно быть под стать своей хозяйке — такая же миниатюрная.
Меня усадили за стол — на жёсткий табурет, — поставили передо мной тарелку с овсяным печеньем, чашку с чаем и вазочку с клубничным вареньем. И всё это — молча. После Слава села напротив меня — с другой стороны стола, — поставила руки локтями на стол и произнесла:
— Рассказывайте.
И я, почему-то совсем не задумываясь о том, что делаю, рассказал всё.
— Интересно, — произнесла она, как только я закончил тем, что вот теперь сижу здесь, в её квартире, и прошу помощи. — Значит, вот так она действует.
— Она? Игра?
— Ну, если хотите, пусть будет так.
— В смысле — если я хочу?
— Аркада — игра специфическая. Она построена на базе ИИ, и изначально его строили на базе женского интеллекта.
— Это как?
— Если вы вспомните, раньше у некоторых интернет-ресурсов были свои чаты, в которые можно было написать и пообщаться с якобы искусственным интеллектом.
— Да, помню. А почему «якобы»?
— Потому что на самом деле любой ИИ — это всего лишь программа. Она не может выйти за рамки своего кода. Она даже написать дополнительный код не может, если в неё не вложить такую функцию. И все эти фильмы про то, как искусственный интеллект захватывает мир — ерунда.
— Но вы же сами говорите, что можно вложить функцию, чтобы он… или она дописывала себе код.
— Можно. Но всё равно это будет в тех рамках, которые установлены человеком. Например, в рамках моего интеллекта — женского. И не зря же Азимов придумал три закона робототехники. Знаете их?
— Эм, не дословно. Робот не может причинить вреда человеку, должен подчиняться человеку… Третий не помню.
— Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам. Это третий.
— То есть он всё-таки может защищаться.
— Да. Но при этом не может причинять вреда людям.
— А как это возможно?
— В отношении людей? Вроде бы никак. Но в этом-то вся и фишка. Мы пишем программу на базе ИИ и добавляем ей
