начнется. Будет, конечно, тепло, но очень сыро. У них и так влажность такая, что рыбы по воздуху могут плавать, а в сезон дождей можно вообще покрыться водорослями и моллюсками от сырости. Поверьте мне как опытному туристу.

Виталина пропустила мимо ушей его намеки на путевку и задала вопрос о месте регистрации автомобиля. Получила ехидный ответ, что регион виден на номере в камеру, файлы с которой сейчас следователь просматривала. Номер региона «05» – Северный Кавказ.

– Вам ли, как автолюбителю, этого не знать? Имя же владельца ничего не даст, потому что он если и существует, то быстрее будет найти вашего убийцу, чем владельца авто. Номера кузова и двигателя мы тоже пробили, все совпадает с точностью до цифры. К автомобилю прикопаться трудно. Вам же наверняка известно, что люди с деньгами так регистрируют свои «Мазерати» и прочие «Гелендвагены», ну, чтобы штрафы и другие проблемы уходили в горы и там разносились эхом, растворяясь в разреженном воздухе, – засмеялся он.

Выслушав еще несколько саркастических выпадов в свою сторону, Дрозд с облегчением отключила вызов. Она хоть и почувствовала что-то похожее на обиду, но понимала, что и сама любитель поязвить.

– А хотите, мы ему морду набьем, Виталина Аркадьевна? – вдруг взял на себя инициативу Шура.

Дрозд только сейчас поняла, что ребята сидели с ней бок о бок и слышали весь разговор.

– Отставить набивать морду. Гендерный шовинизм – это болезнь. Ее лечить надо добром и заботой, – спокойно заметила Дрозд. – Потому, мальчики мои, чтобы вы не стали такими же гаденышами, давайте-ка ноги в руки и добудьте мне сведения о человеке с фотографии паспорта в деле. Мы ведь с вами все вместе понимаем, что это не наш герой. Но он может что-то знать о нашем герое. Мы его можем даже привести под конвоем, если он откажется. На съемке ночными камерами не все так однозначно, а паспорт в деле его, потому он может пойти сразу как подозреваемый. Вы ему это все нежно объясните и притащите сюда. Если он, конечно, в здравом уме. Но помните, что мучения Аристарха Николаевича в нашем отделе на вашей совести.

– Кого? – переспросил Шура.

Сема, фотографируя экран компьютера с паспортом и адресом на телефон, поторопил товарища и сказал, что объяснит ему позже.

Когда помощники ушли на задание и Шура не унимался в расспросах напарника о том, кто такой Аристарх Николаевич, следователь, проводив их взглядом, повернулась к экрану, вышла на американский Гугл через VPN и вбила в поисковой строке слова: Plymouth Barracuda brake system. Ей важно было понять, насколько серьезно нужно повредить систему торможения в автомобиле, чтобы машина стала неуправляемой за короткое время. Она предполагала, что простой деформацией одного тормозного шланга вряд ли можно добиться быстрых результатов.

Дверь в кабинет снова открылась, и в нее ввалился Александр.

– Я вот что хотел, по поводу лица, – стал пояснять он, переведя дыхание, – у меня же прога на компе есть. Я раньше съемками видео интересовался. У меня есть Topaz. Он такие вещи делает, что любое непонятное лицо за пару часов превратит в лицо с обложки.

– Ты сейчас про что? – спросила Дрозд, не сильно вникая в услышанное и продолжая изучать открытый перед собой сайт.

Шура попросил начальника сосредоточиться на нем и еще раз медленно донес следующее: если он возьмет запись с камеры, которая у них имеется, и выберет наиболее удобный ракурс, где лицо предполагаемого преступника попадает во фрейм целиком, то через три-четыре часа работы программы та восстановит битые или недоработанные пиксели, и через каких-то сто восемьдесят минут они будут видеть все, вплоть до морщинок под глазами и трещинок на губах у искомого человека.

– Ну а что ж ты стоишь, как памятник скромному следователю? – возмутилась и удивилась Дрозд одновременно. – Действуй давай. Но как только свою программу запустишь, вали за напарником, задания найти владельца паспорта никто не отменял. Мне тишина нужна.

Дрозд мало верила в чудеса техники. Уж так повелось, особенно в свете последних событий. Но перетерпела рвение своего помощника облегчить им жизнь и спокойно переждала несколько минут, пока он загружал видео на свой рабочий компьютер, а потом удалился из кабинета.

Дрозд неплохо знала английский, но в любом языке есть свои тонкости, потому ей пришлось пару раз залезть в словарь для того, чтобы перевести несколько специфических технических терминов. К концу часа исследований она могла бы стать помощницей специалиста по установке и ремонту тормозной системы на «Барракуде».

Следователь внимательно проходила взглядом по рисунку системы на экране. Бачок с тормозной жидкостью располагался прямо на главном тормозном цилиндре. Там пытаться что-то сломать перед рывком автомобиля крайне затруднительно. Разве что размозжить топором сам бак. Но тогда это нужно сделать под корень и вдребезги. Иначе даже при утечке из бачка и снижении давления в главном цилиндре задержится жидкость, хоть какая-то возможность тормозить останется. Потому такой вариант подходил мало, если не сказать, что вообще никак.

От цилиндра отходили два гибких шланга в металлической обмотке к двум перемычкам, прямой и Т-образной, которые фиксировались с внутренней части подкапотного пространства со стороны водителя. Соответственно, для абсолютного отключения тормозов нужно повредить оба. Просто так руками их не оторвать. Надо скручивать переходники креплений.

Дальше от первой перемычки тормозная жидкость по медно-никелевым трубкам подавалась на задние колеса, от второй, Т-образной, уходила по таким же трубкам к передним. По одной на каждое колесо. Чтобы лишить автомобиль в одно мгновение способности тормозить, нужно сломать трубки прямо на крепеже, где жидкость распределялась в сторону колес, и передних, и задних. Тогда ход поршня в цилиндре даст только эффект расплескивания жидкости под капотом прямо из бачка, не достигая суппортов на колесных дисках.

Значит, нужно было вырвать металлические трубки. Надежно вырвать. Они хоть и считаются хрупкими, но вся система трубок должна выдерживать давление в 150 Бар, а это почти 150 атмосфер. И чтобы такое провернуть быстро, заглянув под капот, нужны недюжинные усилия, даже для эффективного залома трубки. И потом, в салоне на панели сразу зажглись бы датчики поломки. Не могла же жертва, видя сигнал о проблеме в системе торможения, просто так нажать на педаль газа и свалить машину в последний смертельный дрифт.

Дрозд набрала номер обстоятельного эксперта, который звонил ей по поводу отпечатков пальцев, и задала Самуилу Яковлевичу вопрос о том, какие были повреждения внутри подкапотного отсека со стороны водителя, там, где в «Плимуте» располагалось ложе под самое начало металлических трубок тормозного контура. Эксперт долго вспоминал и рассказывал, что и