— Нет, — сказал я. — черную, но он малек. Дед, твой голос.

— Жалко. Пусть растет.

Я легонько щелкнул осетра по носу.

— Живи и больше не попадайся.

Надувшись, Борис отошел к костру и воскликнул:

— Шашлык сгорел!

Дед сунул мне осетра и рванул спасать мясо, а я шагнул к воде и выпустил рыбину. О, как он резво ринулся на глубину! Жаба упала в обморок и конвульсивно дернула лапками.

Я сунул в воду расцарапанные ладони. Ничего, главное — есть свидетели, и мой подвиг не канет в лету!

Зато после этого реальность вознаградила меня тремя крабами-камняшками и небольшой кефалью, которую мы все-таки зажарили, и все остались довольными.

Домой мы вернулись в шесть, ведь сегодня дед должен устроить нам Шаолинь. Друзьям я ничего не говорил, пусть будет сюрприз. Мне и самому было интересно, что же эдакое выкинет наш дед. Как Борис ни просил его показать пару трюков, дед лишь снисходительно улыбался. Наташка пыталась его подкалывать и брать на слабо, но по тому, как он улыбался, я понимал, что все будет прекрасно.

Ужинать мы не стали, потому что шашлык не сгорел, а лишь прихватился, и мы перекусили в походе. Приняв душ, мы оставили маму дома дочитывать ее «Марианну». «Такая интересная книга, историческая, Наташа, ну чего ты не хочешь почитать?»

Выйдя из подъезда, я заметил вдалеке что-то круглое на женском велосипеде. Глазам своим не поверил, проморгался — нет, не показалось.

— К нам едет Бирючий Остров, — подготовил я Наташку и Бориса.

— Че? — воскликнула сестра. — Зачем ты его позвал? Поржать?

Борис ничего не сказал, просто захихикал.

— Так, — припечатал я, — Тим хочет исправиться и похудеть, давайте ему поможем и не будем издеваться.

Наташка развела руками.

— Блин, ну как, когда он такой лошара? Амеба.

— А если я вас попрошу? — строго сказал дед, и в его голосе зазвенел металл. — Хотя бы сегодня. Дайте мальчику шанс.

— Ну ладно, — недовольно сказала Наташка.

— Будет трудно, но я постараюсь, — пообещал Борис.

Тимофей подъехал к нам, спрыгнул с велика, обдав нас запахом пота. Наташка встала за его спину, зажала нос пальцами, но глянула на деда и перестала паясничать.

— Привет, братва! Кто хочет покататься? — заполошно проговорил он.

— Тимофей, — строго проговорил дед, — никогда так не делай. Выглядит, как будто ты подлизываешься. Если кому-то захочется, он сам попросит.

— Я с бабушкой поссорился! — похвастался Тимофей, покатил велосипед, следуя за нами. — Сначала я отказался есть макароны и пирожки, потом — уехал, хотя она не пускала.

Дед взял на себя роль сенсея и объяснил:

— Просто так с бабушкой ссориться не нужно. Достаточно спокойно ей объяснить, что у тебя лишний вес, поэтому мучное тебе вредно. И уехал ты не потому, что тебе так хочется и ты взрослый, а потому что надо. Тогда никто не обидится.

— Я попытался! А она говорит, что я не толстый, а у меня кость широкая.

— Кости у всех одинаковые, — авторитетно заявил дед. — И весят у мужчин три килограмма, у женщин три с половиной в среднем. А что на диету сел, это правильно. Молодец. Ты сделал первый шаг, теперь главное — не свернуть с пути, когда станет сложно. Ты на физкультуру в школе ходишь?

— Не, у меня освобождение.

Дед остановился.

— Так ты больной? Значит, тебе с нами не надо.

— Нет! — О, сколько негодования было в его голосе. — Я не больной! Просто бабушка посчитала, что мне на физкультуре тяжело, и купила справку. А так-то я здоровый.

Дед проворчал:

— Вот же бабушка какая… заботливая. А мама у тебя есть?

— Да. Но она с новым папой и братом в другом городе живет.

— Ясно.

Дед в пятнадцать минут уложил лекцию о здоровом питании, умеренных физнагрузках и том, как вредно и стыдно быть толстым. Он не глумился и не подкалывал, и Тимофей заглядывал ему в рот. Хоть и такой слегка покалеченный гиперопекой, а парень, и к мужчине тянется. Ровесники с ним не дружат, мужчин в окружении нет — кто объяснит и научит?

А дед и рад стараться. Видимо, он был хорошим родителем, но из отца все равно вырос социопат. Или его так смерть матери подкосила?

На базу мы пришли без пятнадцати семь, и я понял, что совершил стратегическую ошибку, и, если мы спустимся в подвал сейчас, там только Илья и Ян, и каждому входящему придется все объяснять и представлять деда и Тимофея, потому я кивнул на виноградники, мы отошли туда и чуть сместились, чтобы нас не было видно. Постояли немного, слушая нудный и сбивчивый рассказ Тимофея о его коте.

— Ну что, на базу? — напомнила Наташка, что пора бы выдвигаться.

И со скепсисом посмотрела на деда, который держался спокойно и уверенно. Он говорил, что ведет здоровый образ жизни; плавает, вон, как моторный катер, не угнаться. А вдруг и правда покажет высший класс?

!! Друзья, следующая глава — в ночь с 21 на 22, главы должны идти единым блоком, отдельно они плохо воспринимаются.

Глава 17

Научи, сенсей!

На базу мы явились без двух минут семь, все уже были в сборе. Алиса и Гаечка сидели на диване, Илья и Ян играли в шахматы, развалившись на матрасе, Димоны колотили грушу.

Все уставились на нас, разинув рты — удивились двум нежданным гостям: деду и Тимофею. Я проговорил:

— Знакомьтесь, это мой дедушка Шевкет Эдемович. Он мастер ушу и сегодня проведет тренировку. А это, — я положил руку на плечо толстяка, — Тимофей, ему надо заниматься спортом.

— Видим, что надо, — сказал Илья с недовольством, встал, назвал свое имя и пожал потную руку новенького, который замер, готовясь к насмешкам и издевкам.

Следующим представился Ян, он окончательно освоился и уже не цепенел в любой непонятной ситуации. Затем он подошел к деду и тоже протянул руку. Улыбнувшись уголками глаз, тот ее пожал.

Познакомившись со всеми и подождав, пока дети переобуются, дед уселся на маты, скрестив ноги по-турецки. Точнее в данном случае — принял позу лотоса, причем получилось это у него лучше, чем у меня. Только Наташка и Алиса были