Шрифт:
Закладка:
Для усиления дали броню – две БПМ-2 и один Т-72. Причем броню дали вместе с экипажами. Я сперва подумал: а с чего такая щедрость? А потом, когда пообщался с экипажами, понял, что они такие же штрафники, как и мы.
– Задолбало нас раздолбайство нашего непосредственного командира, вот мы с парнями и записали видеообращение, в котором просили перевести нас в ЧВК «Кувалда». Но в штабе решили, что лучше нас вместе с вами в «мясной штурм» бросить, – объяснил мне старший группы бронетехники прапорщик Смехов с позывным Шут.
– А что же такого раздолбайского учинил ваш командир? – из вежливости поинтересовался я.
– Да ни хера особенного, – смачно выругался Шут, – всего лишь угробил за две недели две трети машин в полку, причем угробил совершенно бестолково. То на минное поле загонит роту танков, то прикажет стоять в чистом поле в ожидании чего-то там, а по нам вражеские «грады» отработают, и десяток «коробочек» в чистый минус выведут. То вообще по-глупому не отведет машины с берега реки, когда хохлы сброс воды с дамбы вверх по течению устроят, в итоге еще три машины утонуло, и достать не смогли, – металлическим, каким-то бесцветным голосом рассказал Смехов.
– А в ЧВК, думаешь, лучше?
– Думаю, лучше! – твердо ответил Шут. – Там за просто так технику не угробят. Как по мне, то лучше в бою сгореть, чем вот так глупо «броню» терять.
– Век жизни штурмовиков на передке недолог, могут и в первом бою сжечь, можно и до передовой не добраться, – пожал я плечами.
– Можно, можно, можно! – раздраженно передразнил меня прапорщик. – Сам знаю, что можно, а что нельзя.
– Ладно, не заводись, – примирительно хлопнул я собеседника по плечу. – То, что в бой пойдете, я вам обещаю. Только сперва с нашими безлошадными танкистами покатаетесь, чтобы опыт перенять. Сам понимаешь, я не могу позволить неподготовленному экипажу идти в бой, да еще и моих пацанов вести.
– Потренироваться – это вообще не проблема, это мы завсегда готовы! – расплылся в улыбке Шут.
– Не переживай, мы воюем по науке, так что сможешь по врагу отстреляться! – на прощание сказал я прапорщику.
Как по мне, то Шут с его мехводами тоже герои. Несмотря на потери в собственном подразделении, они все равно рвутся в бой, причем в реальный бой, чтобы на самый передок, в штурмовики. Молодцы!
Также много тех, кто отказываются от госпитализации и, несмотря на ранения, остаются на передовой. А это, между прочим, не просто геройство, а еще и отказ от материальных благ. Потому что есть компенсация за ранение – три миллиона рублей. Казалось бы, ты ранен – отправляйся в госпиталь, поваляйся там недельку-другую, получи справку, что был ранен, отправь ее в финчасть, получи три миллиона рублей и иди дальше воюй со спокойной душой. Но нет! Бойцы отказываются от госпитализации, стойко переносят ранения на ногах, сами себя лишают выплат и компенсаций, потому что на передовой не хватает бойцов, специалистов и командиров.
И это тоже геройство, пусть не такое, как броситься грудью на амбразуру или направить горящий самолет на колонну вражеской бронетехники, но все равно геройство. Незаметное, никем не афишируемое геройство. Тихий, скромный подвиг, о котором знают только сослуживцы, да и то не все! Каждый решает для себя сам: кто тут за деньги, кто за правду, а кто и просто так, потому что больше некому.
– Псих! Псих, ну, епта! Ты план штурма придумал? – дернул меня за плечо Бамут.
– Придумал, – отмахнулся я, – но еще не до конца. Надо кое-что обмозговать и еще пару раз туда на «птичке» слетать.
– А духи тебе ночью снились? – шепотом спросил Семен, воровато оглядываясь по сторонам.
– Да, снились, – кивнул я.
– И чо? Чо было-то, расскажи! – Семен аж засветился весь от предвкушения.
– Да особо нечего рассказывать, – пожал я плечами. – Приснились мне Псих и Сникерс. Сахаров, как всегда, маялся с похмелья, а Стас в профилактических целях заставил его читать вслух какую-то книгу про Великую Отечественную войну Вот и снится мне: Сникерс бубнит себе под нос, что, мол, в каком-то там тысяча девятьсот сорок третьем году бойцы такого-то советского батальона провели умелую и наглую контратаку и на плечах фрицев ворвались в их окопы, закрепились там и потом еще несколько недель удерживали выгодные позиции, находясь в полном окружении. Вот, в принципе, и все! А, нет, забыл! В конце Псих повернулся ко мне и спрашивает: «Ты все понял?» И в этот момент я проснулся. Вот и весь сон.
– Ага, ага… – Сема, как всегда, когда он нервничает или усиленно думает, начал нервно теребить пальцами подбородок. – Значит, на плечах фрицев ворваться в их окопы? Ну, вот тебе и ответ, что надо сделать!
– Легко сказать, – раздраженно хмыкнул я. – Только вот противник не желает нас атаковать, чтобы мы их контратаковали.
– Ну, значит надо сделать так, чтобы они нас атаковали! – тут же предложил Бамут.
– Ладно, давай о снах потом рассуждать будем, мне сейчас не до этого. Я слетаю еще раз к ротному опорнику «немцев», погляжу, что там да как. Есть мыслишка одна.
– Хочешь найти тропу, по которой сюда ходят вражеские диверсанты? – догадался Бамут.
– Да.
– А потом, двигаясь по ней, небольшой группой захватить ночью сразу ротный опорник, минуя взводный? – рассуждал вслух Семен.
– Да.
– Ну захватим мы ротный опорник, вызовем основной отряд на двух «бэхах» и одном танчике. Если повезет, то с ходу проскочим взводный опорный пункт, доберемся до ротного, закрепимся там. Но технику придется отправить в тыл, потому что укрыть ее негде, и ее сразу пожгут. А дальше что? Тупо сидеть и умирать под вражеским обстрелом?
– Ну, пока мысль следующая, – нехотя рассказал я Бамуту свой план. – Возьмем языка на ротном опорнике, вытрясем из него схему минных полей и попробуем с ходу атаковать батальонный опорный пункт. Берем ночью ротный тихо, на ножах, утром вызываем броню и катимся сразу до батальонного опорного пункта.
– Пожгут на хрен при подходе. У нас всего три «коробочки», а там, скорее всего, узкая колея в минных полях, в расчете на прохождение колонной. Так что будут нас бить в упор из ПТУ Ров или минометами накроют. Нас сорок рыл, значит, внутрь «бэх» все не влезем, поедем верхом на танчике и двух БМП. А это офигенная цель для минометов. Знай сади вдоль дороги и сбивай осколками десант с брони. А как близко подойдем, причешут из крупнокалиберных пулеметов – и все! Капец!
– Вот, зная все это,
