Шрифт:
Закладка:
— Выпускайте бомбардировщики, — приказал Александр, продолжая наблюдать за тем, как безжалостная зелёная плазма и голубоватые ионные выстрелы поглощают метр за метром броню и остатки кормовых щитов корабля.
Покачивая изогнутыми солнечными панелями, дюжина TIE-бомбардировщиков выпорхнула из ангара имперского звёздного разрушителя, и, продолжая держаться в нижней полусфере, выдвинулись вперёд, в сторону звёздного крейсера мон-каламари.
— Приказ корвету — «Сопровождать и прикрывать», — распорядился Александр, поглядывая в сторону «голана», продолжающего бессильно отплёвываться огнём турболазеров. Да что там турболазеров… Из всех орудий и пусковых установок. Дроиды-истребители с «Коликоидного роя» и бомбардировщики «Гиена», не имея адаптации под современные реалии боя, гибли в немалом количестве, как и пилоты TIE в своё время, не имея опыта противодействия закалённому в боях противнику. Впрочем, никто и не предполагал, что они смогут достичь первоочередной цели и справиться с оборонительными сооружениями без помощи кораблей.
На такой станции обычно установлены очень могучие щиты, которым одиночные торпеды, что укусы мошек. Зато нацеленная в одну точку группа таких снарядов, выпущенная «Гиенами», перегрузит систему питания щитов. На какое-то время щиты ослабнут, а то и вовсе исчезнут, и их придётся восстанавливать. Именно этот временной промежуток нужен дроидам-истребителям с изменяемой геометрией для того, чтобы разнести к хатту дефлекторные проекторы и проредить артиллерию станции.
«Голаны» и орбитальные ремонтные мастерские Траун уничтожать запретил. В отличие от шести звёздных крейсеров мон-каламари.
Две алые кометы пронеслись, взрезав вакуум, разделяющий «Дракона» и «Голан III». Щиты станции и без того уже изувеченной огнём «Коликоидного роя» и «Феникса», мигнули, растворившись после первого попадания. Второе, поразившее станцию в самое сердце, спровоцировало каскадное отключение всех систем — артиллеристы «Планетарного защитника» сумели поразить генераторы наиболее передовой из всех имеющихся в распоряжении Новой Республики станций.
Что означало полное падение защиты противника «над» верфями. И сейчас парочка кораблей, переживших Войны Клонов, прикрытая от атак истребителей двумя десятками кореллианских корветов, могла преспокойно продолжать своё чёрное дело по захвату важнейших объектов этой операции.
Тщательно выстроенная вражеским командующим оборона разваливалась.
Флагманский корабль уничтожен, на одном из звёздных крейсеров сейчас находятся абордажные партии, и если экипаж МС80 не выбросит очередную ересь с попыткой запуска реакторов, то этот корабль однозначно перейдёт под контроль Трауна. Правда, морока с его восстановлением ляжет уже на плечи самого гранд-адмирала…
— Двигатели вражеского крейсера уничтожены!
Александр придирчиво рассмотрел открывшуюся перед ним картину.
Вся кормовая часть звёздного крейсера мон-каламари представляла из себя набор искорежённых, оплавленных, местами разорванных детонациями, как внешними, так и внутренними, металлических конструкций. Корабль двигался по инерции, выпуская атмосферу из пробитых отсеков, вяло пытаясь управляться маневровыми, которые ему ещё оставили бомбардировщики с «Неумолимого» после своего налёта. Этот корабль явно никуда не денется в ближайшее время. И ещё не факт, что будет возможность его забрать с собой.
Тактически выгоднее было бы его расстрелять и переключиться либо на тот крейсер, который сейчас в два огня разукрашивали «Воинственный» и «Непреклонный», или же переключиться на висящую впереди и немного вверху орбитальную защитную станцию, маняще и призывно отыгрывающую красками турболазеров…
— Свяжитесь с ними и потребуйте сдаться, — голос звучал неестественно. Словно кто-то сдавил горло стальной рукой.
— А если откажутся? — поинтересовался вахтенный начальник.
— Проинформируйте гранд-адмирала о моём решении незамедлительно, — быстро произнёс Александр. — Укажите, если корабль противника не подчинится требованиям, то я намерен уничтожить его реакторы. В худшем случае они все сдохнут к исходу текущего дня, а наши специалисты всё равно поднимутся к ним на борт. В лучшем случае их реакторы рванут и корабль испарится, как и их флагман. Кстати, последнее республиканцам так же напомните. Лично мне — без разницы их судьба. В уважение к противнику и сохранение ему жизней здесь играет только Траун.
* * *
— Это всё, лейтенант? — уточнил я, заслушав от Тшеля сообщение с «Неумолимого».
— Так точно, сэр, конец сообщения, — подтвердил тот.
— Информацию принял, — ответил я, наблюдая за тем, как ещё одна волна десантных челноков направляется на борт вражеского звёздного крейсера. Который, несмотря на двадцать минут, прошедшие с момента начала операции, продолжал оставаться чёрным и мёртвым куском металла, который едва удалось остановить. В ином случае, ему предстояло бы ещё лететь и лететь сквозь километры безвоздушного пространства, наматывая миллион за миллионом…
Поражённая огнём главного калибра «Дракона» в качестве крайней цели орбитальная платформа «Голан-III» стала подтверждение ещё одного предположения — выстрелы этого орудия в состоянии пробивать щиты даже защитных станций. И это зарубка на будущее. Конечно, если проект «Солнечный ожог» себя оправдает.
Впрочем, всё это уже лирика. Вопрос в том, сможем ли мы после использования ионной пушки V-150 вообще восстановить корабельные системы, или же идея, родившаяся по принципу «А почему, собственно, нет?», превращает корабли в неремонтируемый лом. Вот как раз по этой причине «Дракон» и не ведёт огонь каждые пять минут.
А вовсе не по той причине, что собранная на коленке энергетическая структура, которая должна была обеспечить скорострельность изобретения, начинаем сбоить и выходить из строя. И, судя по всему, для четвертого залпа нам потребуется уже минут двадцать накачки, а не десять. В реалиях космической войны, когда минуты промедления могут запросто изменить ход сражения, оружие подобной силы должно быть скорострельным. В противном случае, просто нет смысла держать его на поле боя после нескольких залпов.
Хотя перспектива у технологии, вне всяких сомнений, имеется. За двадцать минут боя вывести из строя два звёздных крейсера мон-каламари и одну орбитальную защитную станцию, это, вне всяких сомнений, огромное преимущество.
Находясь за пределами зоны поражения как турболазеров любого из противников, так и истребительно-бомбардировочной авиации Новой Республики, «Химера» могла контролировать сражение, позволяя насладиться полнотой картины происходящего, одновременное осуществляя защиту крейсера-тральщика и «Дракона». Не говоря уже о том, что к тридцати минутам с момента начала операции из гиперпространства должен выйти наш транспортный караван — «Звёздные галеоны», в трюмах и на палубах которых находится всё необходимое для третьей фазы операции оборудование. Включая контингент техников и инженеров, под чьим чутким руководством весь этот полезных груз — гипердвигатели и системы навигации — будут монтироваться на захваченные нами орбитальные ремонтные мастерские и защитные станции.
Появись здесь, в тылу мало-мальски серьёзный звездолёт противника, и всем этим кораблям будет ой как не сладко. От слова «совсем». Одна «Химера», конечно, тоже мало что сможет сделать, но и гравитационные поля, мешающие работе гипердвигателей распределены
