с облегчением, когда вошли Таша и Снежок. Малкольм еще больше обрадовался, увидев Зака ​​и Рикки.

— Что случилось? — тут же спросил Трэвис. — Вы сделали это? Вы их порвали?

Рикки поднял красный полиэтиленовый пакет. Его лицо выглядело осунувшимся и усталым. Неудивительно, подумал Зак, после прошедшего вечера.

Они тщательно подсчитали деньги. Там была огромная сумма — чуть меньше двадцати тысяч долларов в мятых, использованных банкнотах. У старика чуть глаза на лоб не вылезли.

— Сделка есть сделка, — сказал он. — Тысяча баксов, чтобы отвести вас к Мориарти. Полагаю, он потребует еще пару тысяч, если согласится на полет. Похоже, ты хорошо заработал, малыш.

Зак почувствовал укол уважения к старику. Он был человеком слова. Он посмотрел на Ташу и ее братьев. Он снова заметил, какие они худые. Такие же голодные, как волки, которых прогнал Снежок. Он отсчитал две тысячи долларов, которые ему были нужны, затем швырнул остальные деньги через стол.

— Таша говорит, что вы все хотите вернуться в город, — тихо сказал он. — С этими деньгами вы можете это сделать.

Тишина в комнате. Остальные члены семьи посмотрели на отца. Зак не был уверен, но ему показалось, что он увидел слезу в водянистых глазах этого седого старого лица. Он повернулся к Тайлеру и Трэвису.

— Сколько времени до Мориарти? — спросил он. Его голос был хриплым.

— Полдня, — сказал Тайлер. Он смотрел на Зака ​​с новым выражением. Враждебность исчезла из его голоса. Он подошел к Заку и пожал ему руку. — Мы будем рады провести вас туда, — сказал он.

Зак посмотрел на часы. Почти пять утра. У них было девятнадцать часов до дедлайна Круза.

— Нам нужно уходить сейчас же, — сказал он.

Тайлер кивнул. Затем он посмотрел на Малкольма.

— Не стану тебе лгать, — сказал он. — Я не уверен, что он достаточно здоров, чтобы отправиться в путешествие. Мы могли бы… мы могли бы немного позаботиться о нем… — он оглядел свою семью, чтобы увидеть, согласны ли они с предложением. Все согласно кивнули.

Зак подошел к тому месту, где сидел Малкольм.

— Что ты думаешь, приятель? — спросил он. — Ты хочешь остаться здесь или пойти с нами?

Малкольм сильно моргал.

— Я иду с тобой, — сказал он.

Зак на мгновение задумался, затем кивнул. Он повернулся к остальным.

— Давайте готовиться, — сказал он. — Мы уходим немедленно.

Их прощание было коротким. Мать и отец — Зак понял, что до сих пор даже не знал их имен — стояли рядом с Ташей и Снежком возле хижины. Они пожали руки. У Зака ​​сложилось впечатление, что старик сжал его руку немного сильнее, чем нужно. Он явно был благодарен за то, что сделал Зак.

— Ты когда-нибудь вернешься? — спросила Таша.

— Не знаю, — честно сказал ей Зак. По правде говоря, он не думал дальше встречи с Крузом Мартинезом. Это было похоже на кирпичную стену в его сознании. Он не знал, что было за этим. Может ничего.

Тайлер и Трэвис взяли на себя инициативу. Они носили одежду и сапоги из медвежьей шкуры. Это делало их похожими на кого-то из другого века. Зак, Рикки и Малкольм последовали за ними в более современной зимней экипировке. Днем было безопаснее двигаться. Несмотря на то, что видимость была менее десяти метров, условия казались менее суровыми, чем когда они брели вслепую всю ночь. Тайлер и Трэвис, казалось, обладали безошибочным чувством направления и уверенно вели их по замерзшему ландшафту.

Каждый час они останавливались, чтобы выпить воды и поесть острого на вкус вяленого мяса, которое братья взяли с собой. Зак был рад питанию, пока они неустанно шли в том направлении, которое, как настаивали братья, было северо-восточным. У него не было выбора, кроме как предположить, что они были правы.

И они были правы.

Было только за полдень, когда вдалеке внезапно появилась громоздкая серая фигура. Небольшая группа путешественников остановилась. Выглядело мрачно и неприветливо. Тайлер и Трэвис повернулись к Заку.

— Мориарти, — сказал Трэвис.

— Вам нужно оставить нас здесь, — сказал Зак.

— А если он отвергнет тебя? — спросил Трэвис. — Говорят, он довольно странный старик. И эта погода… — он многозначительно огляделся среди снега.

— Нам просто нужно с этим разобраться, — сказал Зак. — Поверьте, чем меньше вы будете связаны с нами, тем в большей безопасности будете. Возвращайтесь домой. Помогите своим вернуться в город. У меня такое чувство, что эта зима будет только тяжелее.

Два брата кивнули. Тайлер шаркнул на снегу.

— Я, э-э… Прости, что обвинил тебя в том, что ты забрал мой пистолет. Должно быть, я просто потерял его, как ты сказал, — он сунул руку в куртку и вытащил еще одно огнестрельное оружие — громоздкий старый пистолет, который, как мог сказать Зак, знавал лучшие дни. — Использую его в основном для стрельбы по птицам, — сказал Тайлер. — Но я думаю, ты мог бы использовать его, куда бы ни направлялся.

Зак осторожно взял старый пистолет и спрятал его в рюкзак. Он чувствовал, как глаза Рикки прожигают его, и вспомнил их разговор в самолете. Агентство завербовало нас, потому что мы были детьми, но мы не можем оставаться детьми вечно.

Он повернулся к Тайлеру.

— Спасибо, — коротко сказал он. — Надеюсь, мне это не понадобится.

Все они обменялись рукопожатием, и Зак, Рикки и Малкольм смотрели, как Тайлер и Трэвис уходят вдаль.

Зак посмотрел на серое здание. Не было признаков самолетов или жителей. Они с опаской пошли туда. Здание стало четче. Оно было похоже на огромный сарай с толстым слоем снега на крыше. Когда они были в двадцати метрах от него, Зак остановился.

— Слышите? — сказал он.

Рикки и Малкольм тоже остановились.

— Это музыка, — сказал Малкольм. Когда он это сказал, его глаза сияли, и впервые с тех пор, как они прибыли на Аляску, он выглядел счастливым, несмотря на холод. И он был прав. Из здания доносился приглушенный скрипучий звук старомодной танцевальной музыки. Группа. Кто-то пел.

Они продвинулись вперед. С той стороны сарая, к которой они приближались, не было видно входа, поэтому они обошли его по часовой стрелке. В левом конце здания были две огромные амбарные двери. Из щелей вокруг них исходил желтый свет, а музыка становилась все громче. Она определенно исходила изнутри.

Зак подошел к дверям. Он сжал кулак и трижды ударил. Они издали огромное, глухое эхо.

Почти сразу музыка смолкла.

Высоко над ними раздавался призрачный свист ветра. Зак и остальные инстинктивно отпрянули от дверей, услышав шаги. Зловещий скрип, дверь открылась. Желтый свет пролился на снег…

Зак никогда не видел более седого человека, чем мужчина,