Давайте посмотрим, как ЭПР помогла Монике справиться с ее компульсивной уборкой. Моника таким образом годами временно снижала свою тревогу по поводу беспорядка, не решая реальную проблему своего ОКР. Но наконец произошло нечто, что заставило Монику решить, что ей нужна помощь: она родила третьего ребенка и обнаружила, что ее дом в еще большем беспорядке, чем когда-либо. Она говорила, что ее тревога резко усилилась: она не могла выносить разбросанных по всему дому игрушек и грязного белья, посуды, которая копилась в раковине. Посреди ночи она вставала, чтобы покормить ребенка, но потом, увидев дом в таком состоянии, часами пыталась навести порядок. Когда Моника пришла на прием к терапевту, она рассказала, что никогда не была такой тревожной, самокритичной и разочарованной в жизни. Она не знала, как продолжать жить в этой ситуации, и хотела поставить себе цель избавиться от тревоги, но терапевт знал, что эта цель недостижима. Они остановились на том, что Моника попытается найти возможность снова наслаждаться материнством и спокойно посвящать время и внимание своим детям.

В ходе терапии Моника узнала, что источником ее тревоги была ее миндалина, и, как уже было сказано в главе 8, поняла, что миндалина выучилась реагировать на беспорядок тревогой из-за того, что беспорядок в доме ассоциировался со ссорами родителей. Чтобы снова ощутить радость материнства и сосредоточить внимание на детях, Монике нужно было научить свою миндалину вызывать меньше тревоги при виде беспорядка в доме, и ей была рекомендована ЭПР. Миндалине нужно было усвоить, что беспорядок не представляет опасности, и это означало необходимость подвергнуть миндалину Моники воздействию беспорядка. Монике следует воздерживаться от уборки, убеждаясь, что не происходит ничего плохого.

Экспозиционная терапия подразумевала, что в течение двух недель Моника должна уделять внимание детям и себе, воздерживаясь от уборки. Ей было предложено принять беспорядок в ее доме как способ объяснить миндалине, что никакой опасности нет. Они с терапевтом определили, какие домашние дела необходимы для того, чтобы поддерживать комфорт и здоровье членов семьи, а каких можно сознательно избегать. Ей было разрешено мыть посуду в течение дня, чтобы семье было достаточно чистых тарелок для еды, и заниматься едой, заботясь о ее безопасном хранении, но она была ограничена в стирке по выходным, когда ей мог помогать муж. Она согласилась со списком запрещенных дел, таких как пользование пылесосом, вытирание пыли и раскладывание по местам игрушек и одежды, также ей было запрещено делать что-либо по дому после десяти вечера, потому что важно было нормально спать.

Поскольку целью было подвергнуть Монику воздействию беспорядка в доме без негативных событий, ее муж должен был знать, как поддерживать этот процесс. Перед тем как начать осуществление этого плана, муж Моники пришел вместе с ней к терапевту, чтобы поговорить о цели ЭПР и поделиться своим мнением по поводу домашних дел. В отличие от Моники, муж считал, что беспорядок в доме – это нормально, учитывая, что он много работает, а Моника ухаживает за новорожденным и двумя старшими детьми; он охотно согласился поддержать план. К счастью, он относился к беспорядку в доме с гораздо большим пониманием, чем Моника. Он хотел, чтобы жена меньше тревожилась по поводу своей жизни, и заверил ее, что понимает цель экспозиции и не будет раздражаться. Это было очень важно, поскольку в случае его негативной реакции она бы ассоциировалась с беспорядком и это сделало бы все усилия по экспозиции бесполезными.

В ходе ЭПР терапевт попросил Монику сознательно замечать беспорядок в доме, но концентрироваться не на уборке, а на заботе о детях и себе. Также он сказал Монике, что стоит ожидать усиления тревоги, но заверил ее, что тревога начнет снижаться, поскольку ничего негативного происходить не будет и ее миндалина начнет обучаться. Когда Моника выразила беспокойство по поводу того, как другие могут оценивать или критиковать ее из-за беспорядка в доме, терапевт напомнил ей, что она пытается приучить свою миндалину к тому, что любой беспорядок безопасен и что ассоциировать подобные мысли (в коре) с бардаком в доме контрпродуктивно: предаваясь таким мыслям, она будет снижать эффективность экспозиции. Моника засмеялась, когда терапевт предложил при возникновении подобных мыслей представлять, как она встречает гостей фразой, которую часто произносила его бабушка: «Если вы пришли посмотреть дом, то смотрите и уходите, а если пришли повидать меня, очистите себе место, сядьте и мы выпьем чашечку чая!»

По истечении одной недели Моника сказала, что первые пару дней ощущала сильную тревогу, но ей все равно удавалось не заниматься запрещенными вещами. Особенно она гордилась тем, как оставила несколько тарелок немытыми на всю ночь, потому что не успела их помыть до десяти часов вечера. Она удивилась тому, насколько быстро снизилась ее тревога, как только ей удалось преодолеть изначальный дискомфорт от того, что она ложилась спать, оставив грязные тарелки в раковине, – она напоминала себе, что для нее, как для хорошей матери, гораздо важнее выспаться и что она может помыть их с утра. Она говорила, что сознательно активизировала миндалину, и даже повторяла себе: «Миндалина хочет, чтобы я помыла посуду, но я не буду». Моника признала очевидное снижение уровня тревоги по поводу беспорядка в доме после недели экспозиции, а после двух недель сообщила, что отлично справляется – ее дом находится в большем беспорядке, чем когда-либо, но тревоги стало гораздо меньше.

Также Моника сообщила, что чувствует, что ее миндалина усвоила важный урок, и теперь она ощущает больший контроль над своей жизнью. Уборкой она занималась только в течение дня и придерживалась своей цели получать радость от материнства, ставя детей на первое место. Она была уверена, что в обозримом будущем может продолжать следовать плану, запрещающему ночную уборку. Они с терапевтом также обсудили, как продолжить ограничивать время на конкретные домашние дела, чтобы ее жизнь основывалась не на борьбе с тревогой, а на ее собственных представлениях о том, как быть счастливой и хорошей матерью. Моника до сих пор временами испытывала некоторую тревогу по поводу беспорядка, но уже была способна ее преодолеть.

Как успешно использовать ЭПР

ЭПР может быть трудным опытом, и мы очень рекомендуем работать с терапевтом, специализирующимся на ЭПР, поскольку такие терапевты знают, как вести этот процесс: как правильно организовать такой опыт экспозиции, который активизирует миндалину наилучшим образом, чтобы она могла усвоить безопасность триггера. Терапевты также знают, как обеспечить поддержку и не форсировать прохождение клиентом процесса экспозиции. Вам придется выходить из зоны комфорта, но не из зоны