Шрифт:
Закладка:
И все в один миг сложилось в голове у Саши. И сеть с капканами, и Олег с Шуриновым, и Марина Захаровна, которая занимает кресло, на которое нацелился Олег.
– Вот оно что! Олег все это устроил с целью дискредитировать Марину Захаровну! Он нацелился на ее кресло! А Олег всегда добивается своего. Он сам мне так говорил. И в средствах на пути к достижению своей цели тоже не церемонится.
Первым побуждением Саши было позвонить Олегу и отчитать того. Но потом Саша понял, что ему нужно остыть и повременить. Совсем не нужно, чтобы Олег знал о том, что Саша раскрыл его план.
– Но что же делать? Как вывести этого жулика на чистую воду? И как помочь Марине Захаровне избежать беды?
Этого Саша, конечно же, не знал. Но зато он твердо знал другое, нельзя допустить, чтобы такой человек занял место председателя их секции. Это было в интересах самого Саши, потому что после всего того, что он узнал про Олега, подчиняться руководящим указаниям этого человека он бы уже не смог никогда в жизни. И пришлось бы уходить в другой клуб, а это лишняя возня и хлопоты.
– И вообще, почему это я должен уходить? Олег накосячил, пусть он и уходит. Ну или пусть попросит прощения у Марины Захаровны и прилюдно повинится.
Но Саша понимал, что Олег никогда не станет ни перед кем извиняться. Не в его это характере. И выждав время, чтобы успокоилась боль в раненных предательством друга сердце и его капканом руке, Саша набрал номер Марины Захаровны и сказал, что вечером приедет и что у него есть серьезный разговор к ней. А потом, прихватив с собой рюкзак с капканами и проволокой, выскочил из дома. Он так торопился, что не взял собак с собой. И Банта с Бароном еще долго укоризненно лаяли на дверь, надеясь, что хозяин одумается и вернется за ними.
Шуринов позвонил ближе к вечеру, когда Саша уже вернулся домой.
– Я в машине у тебя под окнами. Выходи!
– Иду.
– И это… захвати хоть чего-нибудь пожрать. Дел на работе было невпроворот, пообедать не успел, а теперь желудок в трубочку сворачивает.
Саша наспех соорудил несколько бутербродов, положив между двумя кусками белой булки зеленого салата, маринованных огурчиков и котлет, оставшихся в сковороде после отъезда родителей на дачу. Котлеты были слишком пухлые, их пришлось разрезать на две части, что увеличило количество угощения. Все это он щедро залил горчичным соусом, потом схватил из вазы пару яблок и устремился вниз. Лишь по дороге Саша спохватился, что надо было бы захватить еще и компота, но возвращаться уже не стал.
Шуринов и впрямь был бледен, он тут же с благодарностью вонзил зубы в принесенную еду. Лимонад у него оказался с собой, и вскоре следователь заметно порозовел.
– Ты ведь неглупый малый. Наверное, ты уже все понял про меня и Олега?
– Это Олег попросил, чтобы ты отправил Марине эту эсэмэску?
– А кто же? Конечно, Олег. Снова он меня впутал в какую-то лажу. Всегда с ним так. Вроде бы друг, просит помочь, отказать неудобно. Делаешь, а потом оказываешься по уши в дерьме. И вроде бы ничего плохого не просит. Ну что там в этой эсэмэске было? Ведь ни угроз, ни призывов к насилию она не содержала. Просто кого-то просили прийти в такое-то место. Я подумал, кому от этого будет плохо? Помогу.
– Изъял у свидетеля телефон вроде как на экспертизу, а сам с него настучал требуемое сообщение?
– Так и было.
Голос Шуринова звучал виновато. Но жевать он не переставал.
А еще он явно стремился чем-то искупить свою вину и поэтому сказал:
– Кстати, мы выяснили, почему Павел Семенович – отец Лики – так не любил свою дочь и ни за что не желал признавать ее своей.
– Я догадываюсь. Лика хоть и родилась в законном браке своих родителей, но Павел Семенович всегда считал ее плодом измены своей супруги. Правильно?
– Ну, парень! И когда ты все успеваешь! Верно. Так оно и было.
Шуринов не скрывал своего восхищения.
– Иди к нам работать. Нам такие ребята нужны.
– Какие такие?
– Сообразительные.
– Может быть, и приду.
Шуринов кивнул одобрительно. Но Сашу интересовали подробности из жизни родителей Лики.
– Значит, вы с коллегами узнали, что произошло в семье родителей Лики много лет назад? И что же? Что?
– Давай так. Я рассказываю тебе эту увлекательную и драматическую историю, а ты молчишь про мое участие в этой грязной истории с капканами?
– Заметано.
– Совсем молчишь, – предупредил его Шуринов.
– Клянусь. Это вообще не принципиально. Олег мог любого о такой услуге попросить, и любой бы согласился.
– Ну, любой или не любой, но какой-нибудь дурак рано или поздно обязательно бы нашелся, – согласился Шуринов и тяжко вздохнул. – Жаль только, что таким дураком снова угораздило оказаться мне.
Потом он опрокинул в рот бутылку лимонада и сделал несколько больших глотков.
– Уф! Хорошо! Все спустилось, новое дыхание открывается.
И снова принялся за еду, так что Саша даже начал опасаться, а не маловато ли провизии он захватил с собой. С такими аппетитами Шуринов мог сожрать все прежде, чем начнет рассказывать.
– Знаешь, почему я из их отдела перешел? – внезапно произнес тот. – Тоже из-за Олега беда случилась. Пользуясь своим служебным положением, он предоставлял знакомым коллекторам место нахождения должников, которых они уже отчаялись отыскать. Конечно, не просто так предоставлял им эту информацию, а за определенный процент от суммы долга. Сначала брал десять процентов, потом пятнадцать, а потом обнаглел и потребовал с них двадцать пять. Ну, они его сами и сдали. Но отвечать нам всем отделом пришлось. Как это не заметили, как не уследили? Мне еще повезло, меня свояк отмазал, к себе взял, а остальным пришлось в отставку уйти вместе с Олегом. Если бы они этого не сделали, против них грозили возбудить уголовные дела. Представляешь себе размер скандала?
– Я не знал, что Олега уволили из органов. Думал, что он сам ушел.
– Так он никому об этом и не рассказывает. Не в его привычках рассказывать о себе что-то кроме хорошего или очень хорошего.
