Шрифт:
Закладка:
– Под твоим взглядом я чувствую себя так неловко! – призналась я. – И начинаю нервничать…
– Прости. Наверное, это я заразил тебя нервозностью, – усмехнулся Лукас.
Я залезла во внедорожник. Лукас забросил сумки с вещами в багажник. Машина тронулась с места.
Время в дороге пролетело незаметно. Мы тепло попрощались с Майком.
Я остановилась перед двухэтажным домом. Внутри сладко трепетало предвкушение и что-то ещё, незнакомое, но волнующее чувство.
Лукас прочистил горло.
– Не каждый день привожу девушек к себе домой.
– Через день? – пошутила я.
Лукас открыл дверь и пропустил меня вперёд.
– В этот домик в глуши я не успел привести ни одну девушку. Кроме тебя.
– Ах, Лукас. Ты специально говоришь так, чтобы я влюбилась в тебя без ума, да? – прошептала я.
Лукас ничего не ответил. Он провёл меня в гостиную и сразу же извинился, что оставит меня на некоторое время.
– Мне надо накормить Монстра. Пойду, позову его. Обычно он бегает вокруг дома, но сегодня он, видимо, решил проведать ещё и коптильню или гараж. Располагайся и чувствуй себя как дома.
Лукас поцеловал меня в макушку и поспешил на выход.
– Санта? – позвала его я и невинно спросила. – Где у тебя лежат футболки или рубашки?
– Хочешь переодеться?
– Да. Я вспомнила, что не взяла с собой свою домашнюю одежду.
Взгляд Лукаса пробежался по моей фигуре. Здоровяк усмехнулся.
– В моём доме есть одно правило.
– Какое?
– Никакого белья под рубашкой или футболкой.
Я сглотнула ком предвкушения.
– Давно действует это правило?
– Для тебя оно действует постоянно, крошка. Твоё особенное правило.
А-а-ах… Кажется, остаток вечера будет очень жарким.
– Я скоро вернусь и проверю, Мария, послушная ты девочка или тебя надо научить быть послушной… – пообещал Санта.
Он вышел.
А я стояла и изо всех сил сжимала бёдра, стараясь сдержать возбуждение, рвущееся наружу.
Ох, ещё ничего не произошло, но у меня от предвкушения внутренности сжимаются в комок и начинают пульсировать складочки.
Я поставила переноску с Модестом и выпустила кота, поставила его горшок с наполнителем и чашку с кормом. Наглый кот принялся обходить дом Лукаса.
– Не советую ничего портить, Муд. Ты на чужой территории! – пригрозила я коту и сказала вслух самой себе. – Я, кстати говоря, тоже нахожусь в этом доме впервые.
Я побродила немного по дому Лукаса. Не понимаю, почему он говорил, что я привыкла к другому уровню.
Мне понравился скандинавский стиль, в котором был оформлен дом. Простота и функциональность, много светлых тонов и кое-где виднеются яркие кляксы синего и красного.
Мебель из светлых пород дерева – бук и сосна. Много свободного пространства.
Возможно, Лукас предупредил меня так только потому, что в доме практически не было вещиц, приятных глазу. Но именно их отсутствие выдавало то, что хозяин дома – закоренелый холостяк.
Я побродила по дому, потом приняла душ и замоталась в большое серое полотенце.
Я нашла спальню Лукаса. Я не думала, что Лукас настолько аккуратен и любит порядок.
Но потом вспомнила о его военной карьере, и поняла, что по-другому Лукас не мог вести свои домашние дела.
Вся одежда была выстирана и сложена аккуратными стопочками. Одежда пахла порошком без добавления кондиционера для белья.
Я выбрала клетчатую рубашку и надела её поверх обнажённого тела, собрала волосы в два хвоста. Покрутилась перед зеркалом.
В доме Лукаса было тепло натоплено. Сам хозяин ещё не вернулся. Наверное, за время отсутствия у него накопилось много дел.
Я побродила по дому. Странно, но в доме Лукаса не было телевизора. Выдвинув один из ящиков, я нашла коробку со старыми фотографиями и вырезками из газет.
Просмотрев содержимое коробки, я поняла, что здесь Лукас хранит сведения о своих прошлых заслугах.
Я перебирала фотографии, благодарственные письма и вырезки из журналов.
Да-а-а… Лукас был знаменит! Он выделывал такие опасные трюки, что замирало сердце даже при взгляде на простую фотографию.
– Насмотрелась?
Я вздрогнула и поспешила закрыть коробку. Но она вывалилась у меня из рук. Содержимое коробки рассыпалось на пол.
– Прости, я сейчас соберу! – торопливо извинилась я.
– Нет. Я сам.
– Я хотела посмотреть телек, пока тебя нет. Но…
– Но у меня нет телевизора, – хмыкнул Лукас.
Лукас присел и начал складывать фотографии обратно в коробку.
– Лукас, я не хотела тебя задеть, – осторожно произнесла я.
– Ты меня не задела. Нисколько, – ровным голосом сказал он. – Это всё в прошлом.
– Ты был отличным каскадёром?
– Да. До того как во время выполнения одного из трюков не ошибся. Произошла авария. Я оказался прикован к постели. Парализован. У меня шевелились только кончики пальцев на руках и на ногах. О! И ещё я мог мычать, как слабоумный.
Я замерла, слушая спокойный голос Лукаса.
– Это было очень тяжело. В один день понять, что ты, здоровый бык, полный сил, внезапно оказался лежачим, неспособным даже подтереть собственную задницу.
Лукас сложил фотографии и начал засовывать в коробку вырезки из газет.
– Оказывается, что ты не нужен ни толпе фанатов, ни куче друзей, ни даже невесте! – Лукас усмехнулся и продолжил: – Она поспешила бросить меня и избавилась от нашего ребёнка.
– Что? – спросила я и прижала ладони к губам. – Она бросила тебя в этот трудный час?
– Да. Ей надо было двигаться дальше, а не подтирать слюни растению вроде меня. Я оказался за бортом жизни. В то же время умерла моя мать, а я даже не побывал на её похоронах, потому что был парализован.
– Но сейчас ты твёрдо стоишь на ногах, Лукас.
– Да. В то время рядом со мной остался только друг Майки. Тяжело ему было выдерживать моё дерьмовое настроение. Но он и его жена – это, в действительности, моя единственная семья на сегодняшний день. У меня ушло два года на то, чтобы восстановиться.
Лукас захлопнул крышку коробки и посмотрел пристально мне в глаза:
– В этой жизни я учился ходить дважды. Когда был годовалым младенцем, и когда был взрослым мужиком, которому исполнилось больше тридцати.
Я чувствовала, что ещё немного – и заплачу.
