Шрифт:
Закладка:
Сноп света двигался кругами. Тима мог следить за ним — ведь сквозь прозрачную оболочку туфельки было хорошо видно.
Туфелька между тем шевелила своими ресничками, ударяя ими в воде, как веслами, и плыла, послушная воле Тимы. Тима спускался по спирали, так было легче. Делая круги, он заметил какой-то высокий неподвижный столб. «Наверное, водоросль», — решил Тима.
— Катя, ты видишь столб? — спросил он.
— Да, вижу, — отвечала девочка.
— Он от тебя близко?
— Да, довольно близко. Меня несет прямо к нему.
— Отлично! Я тоже пойду к нему.
Тима подгонял свою живую «подводную лодку», но, как ни пытался он заставить ее двигаться быстрее, ничего не получалось. Видно, парамеция достигла своей предельной скорости. Тима видел свет Катиного фонаря, но почему-то он становился слабее и наконец, вовсе погас.
— Катя, зачем ты погасила фонарь? — крикнул он.
В наушниках раздался какой-то невнятный слабый шум. Ни одного слова Тима не мог разобрать.
— Катя, Катя! — звал Тима. — Что случилось, где ты? Почему погасила фонарь?
Никакого ответа!
Обеспокоенный не на шутку, Тима беспрестанно окликал Катю, но в наушниках теперь не раздавалось ни звука.
Неподвижный «столб» находился совсем близко. Тима уже различал внутри него клетки.
Тима посмотрел в уменьшитель.
«Наверное, это ряска, — подумал он. — На конце корня тяжелый колпачок. Ну да, он служит как бы якорем, уравновешивает плавающее растеньице. Корень висит в воде, а на ней лежат зеленые кружки».
Тима поднял голову, чтобы осветить воду над собой, но фонарь горел тускло, а через минуту и вовсе погас.
— Что такое? — с беспокойством сказал Тима вслух. — Вот новости! Испортился фонарь, потух!.. Катя! — снова закричал Тима. — У меня погас фонарь! Катя, отзовись! Что случилось? Я просто теряю голову!
Но в наушниках царила полная тишина. Даже не слышно было обычного легкого потрескивания.
Холодный пот выступил на лбу Тимы. Он машинально хотел отереть его рукой, но наткнулся на шлем.
Кругом царила молчаливая, жуткая темнота. Поблизости не было ни одной инфузории. Они проплывали в отдалении. Тимина парамеция двигалась вяло и наконец совсем остановилась.
Тима решил, что по ошибке, в растерянности, он усыпил ее не частично, а всю, и стал дожидаться, когда она очнется. Но время шло, а парамеция оставалась неподвижной. Не зная, что и думать — может быть, вышел из строя и лучемёт, — Тима вылез из своей уже ставшей негодной «подводной лодки» и поплыл по направлению к стайке инфузорий, резвившихся неподалеку. Еще издали он решил проверить свой лучемёт и послал «лучи сна» на одну из парамеций — та мгновенно замерла на месте. Ух!.. Значит, лучемёт в исправности. И то хорошо. Тима завладел новой парамецией, более крупной, чем прежняя. Он спешил наверстать потерянное время и радовался, что новая живая «подводная лодка» более подвижна, чем прежняя. Она резво несла своего пассажира.
Время от времени Тима звал Катю, но та не отвечала. Где она? Что с ней? Тревога Тимы нарастала…
В это время Катя приближалась ко дну. Она чувствовала себя одинокой и беспомощной. Радио молчало. Фонарь по неизвестной причине у нее потух. Она несколько раз нажимала кнопку, но это не помогало. Она звала Тиму, кричала, плакала…
Было от чего прийти в отчаяние. Может быть, в первый раз с момента катастрофы она с такой беспощадной ясностью осознала свое безвыходное положение. Разумеется, в первый момент, когда Тима сказал ей, что лист клена унесло ветром в пруд, она очень перепугалась. Но потом успокоилась. С ней рядом надежный друг, она чувствовала в нем опору. Вдвоем не так страшно. Все-таки у них было радио, их защищало отличное снаряжение, они были вооружены лучемётом.
Сейчас Катя — крошечное, слабое существо — оказалась одна. Радиосвязь была потеряна. Лучемёт остался у Тимы. Ей предстояло один на один бороться с чудовищами, находясь в глубине, без всякой надежды на то, что ей удастся хотя бы подняться на поверхность пруда! Теперь для нее «порт Белой нимфеи» стал так же недосягаем, как и лаборатория с ее черной плитой.
Что ждет ее в дальнейшем?
Об этом Катя старалась даже не думать. Все помыслы свои она сосредоточила на том, чтобы каким-либо путем найти Тиму.
— Нет, нет, мы еще поборемся! — сквозь стиснутые зубы твердила она. — Так скоро я не сдамся. Не воображайте! — Последние слова относились к снующим вокруг нее таинственным существам.
Она колебалась, не знала, как ей сейчас лучше поступить: покинуть безжизненную парамецию или не трогаться с места?
Катя боялась, что вместе с парамецией ее проглотит какой-либо хищник, но ей смутно вспоминалось, что туфельками лакомятся мальки, а здесь, в глубине, она их не видела и потому решила остаться в туфельке.
Глаза постепенно привыкали к темноте. И Катя различала силуэты животных, плавающих, ныряющих и даже ввинчивающихся в воду при помощи странных длинных жгутов.
Вдруг ее внимание привлекла одна довольно крупная туфелька. Она удивила ее не величиной, а своими размеренными движениями. Совсем иначе плавали другие ее собратья. А эта шла так, будто чья-то невидимая рука направляла ее сознательно. И тут Катю осенило: вот, наверное, «подводная лодка» Тимы. Как она сразу не поняла!
— Тима, Тима, я здесь! — радостно закричала Катя. — Плыви скорей ко мне!
Тиминого голоса Катя не слышала, но зато ясно видела, что крупная парамеция приближается к ней.
Катя высунулась из своей туфельки. Она кричала, махала руками, всячески пытаясь обратить на себя внимание. Чем больше она всматривалась в плывущую к ней парамецию, тем яснее различала внутри нее силуэт Тимы. Но Тима по-прежнему не откликался. Катя надеялась, что он ее скоро все-таки заметит — ведь он идет прямо на нее. Но внезапно Тима сделал крюк в сторону!..
