Шрифт:
Закладка:
— Папа, я тебя прекрасно понял и полностью согласен.
***
Субботы Ричард ожидал с нетерпением. Но раньше наступила среда.
В этот день к Джеральду Гросвенору уже успел явиться руководитель отдела Магического хозяйства Министерства магии, только в этот момент Ричард был занят занятиями с репетиторами по программе третьего класса средней школы.
С представителем органа управления волшебников был заключен контракт на аренду Министерством магии участка земли сроком на девяносто лет с правом субаренды. По истечении этого срока, арендаторы будут платить деньги напрямую собственнику, то есть Гросвенорам. До тех же пор Министерство магии по договору обязуется выплачивать Ричарду Гросвенору или его наследнику по десять галлеонов в год за гектар, то есть в общем три тысячи четыреста галлеонов ежегодно.
Обо всем этом Джеральд поведал после ужина Ричарду.
— Пап, что такое галлеон? — спросил мальчик.
— Галлеон — это самая крупная «фишка» британских магов. Он вроде как золотой. У магов есть еще два вида монет. Сикль — вроде как серебряный, их семнадцать в одном галлеоне. И кнат — маленькая медная монета, их двадцать девять в одном сикле. В общем, классика малого сообщества — всё сделано для того, чтобы быть не такими, как обычные люди. Даже с монетами маги сильно извратились.
— Папа, почему ты говоришь «вроде как»?
— Потому, Ричи, что один галлеон стоит в районе пяти фунтов. На самом деле золота в галлеоне и серебра в сикле ровно столько, чтобы они стоили примерно также, то есть совсем немного. Иначе волшебники толпами несли бы свою валюту в ломбарды.
— Пять фунтов, да? — Ричард быстро прикинул в уме сумму ренты. — Семнадцать тысяч фунтов в год?! — скривил он лицо, словно съел лимон. — Я столько потратил на недельное проживание в Токио.
— Пришлось пойти на уступки, — ответил Джеральд. — Воспринимай это как взятку ради лояльного отношения со стороны правительства волшебников.
— Наверняка Министерство магии задерет цену субаренды в два-три раза, — недовольно пробурчал Ричард.
— Не сомневаюсь в этом, сын. Еще они наверняка сами построят фермы по минимальной цене и продадут их фермерам в ипотеку или в долгосрочную рассрочку по цене в несколько раз выше себестоимости. Я так понял, что у Министерства магии не очень много способов пополнять казну: налоги с лавочников-волшебников, акцизы, пошлины на магические товары, штрафы. А магов нужно куда-то девать после школы. Кто-то станет фермером, кто-то пойдёт работать в больницу для магов, а остальных куда? Чтобы не плодить преступность, большинство магов устраивают в Министерство магии, а им всем нужно платить зарплату. То есть вся суть магического общества Великобритании — работа ради работы.
— Прямо как в армии — лишь бы солдат был чем-то занят, чтобы не было свободного времени на ерунду.
— Верно подмечено, Ричи. Кстати, зарплаты у волшебников небольшие, а при всех усилиях уровень безработицы довольно высокий. Руководитель отдела Магического хозяйства получает всего двести пятьдесят галлеонов в месяц.
— Что-то совсем скромно для руководителя отдела, — заметил Ричард. — На этом фоне мои три с небольшим тысячи в год смотрятся солидной суммой. Это даже немного больше, чем зарплата министерской шишки. Но всё равно этого мало. Папа, ты у волшебника выяснил, сколько денег можно перевести в «фишки»?
— Конечно, Ричи. Обменом и хранением валюты занимается единственный волшебный банк в Великобритании, который принадлежит… — Джеральд многозначительно хмыкнул: — гоблинам! У них лимит в тысячу фунтов в месяц на одного волшебника.
— Негусто. С такими деньгами особо не развернёшься… Значит, гоблины, да?
— Гоблины.
— Гоблины?!
— Гоблины!
— Папа, это обалдеть, как странно! Откуда вообще появились какие-то гоблины?
— Хороший вопрос, Ричи, — кривая усмешка вылезла на лицо Джеральда. — Я тоже им задался. Благо, волшебник попался общительный. Он рассказал, что примерно шестьсот лет назад в нашем мире появились коротышки из иного мира, в котором произошла глобальная катастрофа. Это были две расы: гоблины — агрессивные дикари, которые неплохо владели кузнечным делом; домовые эльфы — могучие маги, но очень доверчивые. Последних волшебники поработили, используя хитрость, а с гоблинами долго воевали, пока не придумали им нишу в виде создания банка, которым они до сих пор владеют и руководят.
— М-да… — со скепсисом протянул мальчик. — Среди нас живут инопланетяне, а мы ни слухом, ни духом о них. Вот только насколько разумно отдавать контроль над финансами в руки агрессивных пришельцев?
— Довольно неплохой ход, как по мне, — произнёс Гросвенор-старший.
Лицо Ричарда исказила гримаса, которая выдавала тонну скепсиса.
— Вижу, сынок, ты не веришь в это. А я тебе докажу, что это так.
— Попробуй, пап.
— Смотри, сынок. У нас есть малочисленная группа инопланетян и нужно решить проблему с ними. Самый очевидный путь — геноцид. Но, по всей видимости, у волшебников не хватило сил для этого. К обычным людям гоблины старались не лезть, ведь у них точно хватило бы силёнок уничтожить странных уродцев, тем более в то время была сильна церковь и она могла устроить очередной крестовый поход.
— Допустим.
Мистер Гросвенор продолжил:
— Волшебники по вполне очевидным причинам не хотели привлекать к себе внимание такой силы, как церковь. Поэтому они приняли решение справиться своими силами. И тогда чья-то гениальная голова родила мысль найти гоблинам нишу, покидать которую им бы было невыгодно. С этой точки зрения создание гоблинского банка выглядит вполне логичным.
— Начинаю понимать, — весь скепсис покинул Ричарда. — То есть выходит, что гоблины думают, будто контролируют экономику волшебников. Получая высокие доходы, они сами приструнили своих агрессивных сородичей. При этом они не могут выйти из подполья. Во-первых, им этого не позволят волшебники, поскольку это приведет к нарушению статута секретности. Во-вторых, они должны прекрасно понимать, что лишь среди магов они влиятельные финансисты, а в обычном мире они никто и звать их никак. Более того, сейчас людей намного больше, чем в средневековье. Оружие и способы убиения у простых людей развиты гораздо лучше. При этом люди как были ксенофобами, так и остались. То
