осторожно пощупал свое лицо. Кожа вокруг скулы и правого глаза была сырой, опухшей и залитой кровью. Порезы были глубокими, но кости, похоже, целы.

Раскаленная боль пронзила его бок. Скорее всего, сломано ребро. По крайней мере, серьезный ушиб. Невероятная усталость навалилась на Габриэля. Он покачнулся, уперся в перила.

— Как твоя голова?

— Думаю, все в порядке. Кружится, но в этом нет ничего нового.

— Где ты взяла скальпель?

— У медбота. Я отломала ему одну из рук.

Габриэль прижал руку к ране в плече. Кровь просочилась между пальцами.

— Тебе следовало бежать. Я велел тебе убегать.

Амелия вздернула подбородок, ее глаза сверкнули вызовом.

— Тогда бы ты был мертв. И Бейл выследил бы меня и тоже убил.

Он не мог поспорить с ее логикой. Габриэль думал так же. Он отчаянно пытался спасти Амелию. И спас. Но в конце концов и она спасла его.

— Я не собиралась оставлять тебя, — тихо сказала она. — Я не могла.

Габриэль боролся с безумным желанием убрать ее волосы за уши, притянуть к себе и заключить в объятия. Он хотел наклониться и поцеловать Амелию, выпустить все сдерживаемые эмоции, которые не должен испытывать, но все же чувствует.

Вместо этого на него накатила очередная волна головокружения, и он пошатнулся, едва не потеряв равновесие.

Амелия сузила глаза, доставая из кармана автоинъектор.

— В одном из отсеков медбота был адреналин. Он поможет тебе держаться на ногах, пока мы не доставим тебя к врачу.

Габриэль кивнул, и она сделала ему укол в руку. Он почти не почувствовал жжения. Зато сразу ощутил поток ледяного адреналина, хлынувший по венам. Он выпрямился.

— Нам нужно идти. Мы должны вернуться к битве.

Амелия молча кивнула. Габриэль обхватил ее за талию. Она держалась за него так же, как и он за нее. Они пустились в путь из последних сил, Габриэль шипел при каждом вдохе. Дойдя до лестничной площадки, они, ковыляя, спустились на шесть лестничных пролетов. В холле они то и дело оступались на полированном полу, старательно избегая тела Бейла.

В десяти ярдах от стеклянных входных дверей они резко остановились. Амелия ахнула.

На площади за пределами «БиоГена» все лежало в руинах. Небо потемнело, превратившись в сплошное пятно. Густой снег смешался с дымом и пеплом. Он припорошил обломки и искореженный металл упавших дронов.

Куда бы Габриэль ни посмотрел, он видел тела. Некоторые в форме Коалиции. Больше трупов было в темной одежде и боевой экипировке бойцов Сопротивления и «Новых Патриотов».

Так много погибших.

— Габриэль! — Амелия указала, привлекая его внимание к центру площади.

Жалкие силы Патриотов были разгромлены. Сотня или около сотни выживших теснились в залитом кровью кругу, окруженные сотнями солдат Коалиции, ощетинившихся винтовками и импульсными пушками. Над головами пленников угрожающе скользили бронированные дроны.

Они проиграли. После всего, что они выстрадали и принесли в жертву, они все равно проиграли. Отчаяние сдавило ему горло.

— Мы не можем выйти туда, — тупо сказал Габриэль. — Они убьют нас. Все кончено.

— Нет! — Амелия схватила его за руку. В ее лице не было ни страха, ни поражения, только железная, непоколебимая решимость. — Мы не сдадимся.

Она показала на небольшой металлический шар, который Габриэль раньше не заметил. Он висел в воздухе в нескольких футах позади них, следуя за Амелией как дрессированный щенок. Она щелкнула пальцами, и в ее левую руку влетела камера на воздушной подушке.

— Мы можем показать им правду. Это еще не конец.

— Я так не думаю. — Из тени лестничного алькова появилась охранница. Белая девушка лет двадцати пяти, среднего роста, ее тусклые каштановые волосы были собраны в тугой хвост. Она сжимала в руках импульсный пистолет, держа ствол прямо и ровно, поворачивая его между Амелией и Габриэлем.

Амелия напряглась.

— Харпер.

Глава 30

Амелия

Харпер направила пистолет на Амелию.

— Они у меня, госпожа президент, — передала она в свой комм.

В вестибюле звякнул лифт. Двери открылись, и из него вышла президент Слоан, разглаживая одной рукой складку на белой шелковой блузке. В другой руке она непринужденно держала импульсный пистолет Бейла. Увидев их, она улыбнулась. Правда, улыбка получилась не доброй.

Харпер взмахнула пистолетом в сторону Амелии.

— Что прикажете, госпожа президент?

— Выведи их на площадь, — распорядилась Слоан. Ее глаза сверкали триумфом. — Мы казним их как террористов.

— Харпер, ты должна нас отпустить, — настойчиво попросила Амелия. Горло жгло огнем, но она заставила себя произнести эти слова. — Президент Слоан не та, за кого ты ее принимаешь. Я знаю, что ты сделала с нами. Я знаю, что ты нас предала. Но еще не поздно…

— Я не хочу это слышать, — отрезала Харпер. — Ваши люди напали на нас первыми.

— А как же твои друзья? — спросила Амелия, придвигаясь ближе к Габриэлю. От пронзительной боли в голове ее мысли текли медленно и вяло. Она тряхнула головой, прогоняя дурман. Ей нужно сохранять ясность ума.

Только так они с Габриэлем могли пережить это испытание. Единственный способ для всех них пережить и выстоять.

— Делай, как я приказываю, Харпер, — рявкнула Слоан. — Заткни им рот и выведи наружу. Сейчас же.

— Вы слышали президента. — Харпер выразительно повела пистолетом перед ними. — Не усложняйте ситуацию.

— Она накачала всех наркотиками, Харпер, — не унималась Амелия. — Твоих близких. Она накачала их соединением, идентичным Шелку, чтобы те стали послушными и покорными. Она использовала для этого ежемесячные антивирусные уколы. Антивирусные препараты вообще бесполезны для здоровых. Они ничего не дают. Она это знает.

— Она обманывала выживших и питалась их страхом. Она заставила людей поверить, что снаружи гораздо опаснее, чем на самом деле. Что антивирусные препараты нужны им для жизни, но единственная их задача — держать граждан под ее абсолютным контролем.

— Она тиран, Харпер. Давным-давно она отвернулась от собственного народа.

Взгляд Харпер метнулся к президенту Слоан. Пистолет в ее руке дрогнул.

— Все это ложь, чтобы одурачить тебя, — воскликнула Слоан. — Она такая же, как ее отец. Харпер, ты — элитный агент секретной службы. Я выбрала тебя лично. Твой долг — служить своей стране. Твой долг — подчиняться приказам своего главнокомандующего. Меньшее равносильно предательству!

— Твой долг — перед народом, — возразил Габриэль. — А не перед женщиной, которая убивает людей миллиардами.

Харпер переводила взгляд со Слоан на Амелию и обратно. Ее руки дрожали. Она была хорошим, послушным солдатом. Мысль о предательстве собственного президента давалась ей особенно тяжело. Даже слишком. Но в ее взгляде промелькнуло сомнение. Амелия заметила его.

Харпер не была дурой. Она многое видела и слышала. Скорее всего, она давно терзалась собственными тайными опасениями, даже если и не