шею. Хрипя, он стал угрожать мне и своими связями, и полицией, и просто ругался. Подошла Лика и, как рестлер, прыгнула ему на спину так, чтобы впечатать своё колено ему в дряблый живот. Дух это из него выбило напрочь, он заскулил и обмяк, уже не трепыхаясь.

* * *

— Значит так, граждане. Достаём мобильные телефоны и бумажники, снимаем золото. Ключи от вашей машины тоже жду, — приказал я.

Двое, что были в сознании, начали вытаскивать и снимать всё своё добро. Потом помогли тому, которого я пнул в лицо, он явно сейчас ничего не соображал.

— Лика, закрой им машину, — сказал я, передавая ей ключи. Пока она это делала, я закинул всё изъятое далеко в озеро, пусть теперь рыбки по их айфонам поговорят. Вернувшаяся к нам гайдерша тоже зашвырнула ключи от машины в глубины жемчужины Армении. Руки бы этим мажорам обломать, которыми они моих девушек трогали. Хорошая мысль!

Я сказал подойти ко мне тем двоим, что нападали на Катю и Лику. Едва первый подошёл ко мне, я швырнул его через себя. Сделал я это так, чтобы рукой он упал максимально жёстко на торчащую из земли каменюку. Отчётливо услышав хруст, я понял, что пару костей в руке он сломал точно.

Второй начал на меня смотреть ещё более испугано. Это был самый наглый из них, который приставал к Лике. Подходить близко ко мне он не стал, но я не гордый и направился к нему сам. Когда я с размаху пнул ему по яйцам, он завизжал и скрючился у моих ног, прижимая руки к паху. Я оторвал эту руку от его разбитых шариков и, завернув её за спину, сломал. Если знаешь, как это делать — то ничего сложного. А я теперь знаю! Так что повторил это и с его второй рукой.

Левон во время всего этого сначала бегал вокруг и кудахтал, призывая сначала своих земляков вести себя прилично, а потом уже уговаривал остановиться нас. Для меня было главным, что он нам не мешал. Закончив с троицей, мы пошли к его машине. Остановившись возле неё, я увидел, что Левон к нам не спешит. Мы руками «пригласили» его подойти.

— Весь нам отдых твои земляки испортили. Вези нас теперь обратно, — сказал я, когда он наконец-то добрался до своего транспортного средства.

— Они мне не земляки. Чужаки, турки, — огорошил он меня. — Будь они прокляты.

— Это дела не меняет.

Думаю, Левон с радостью нас здесь просто бросил бы. Но он нас теперь боялся и возражать мне не стал.

* * *

По дороге в Ереван, чуть отойдя от увиденного, он начал нам выговаривать, как мы были не правы. И что надо словами договариваться, а руки ломать — это жестоко. За те телефоны и золото нас теперь в полицию заберут. Я хмуро молчал. Может действительно вернуться и порешить тех дегенератов? А потом этого Левона. Все следы на Базу засунуть, и никто нас найдёт.

Нет, это уже слишком. Я просто психологически не готов так хладнокровно действовать. Тем более убить Левона, ведь он тут совсем ни при чём. Устав слушать нытьё экскурсовода, я попытался ему объяснить наши действия:

— Левон, с теми тварями без толку разговаривать. Вот что я сделал не правильно?

— Нельзя так с людьми, я бы полицию вызвал, они бы разобрались.

— Нет Левон, ты меня не обманывай. Ничего бы твоя полиция не сделала, ты это сам знаешь. Действовали твои турки нагло, уверенно, были на дорогой машине. Нас самих бы крайними потом в полиции сделали. Но даже если бы ты её вызвал, и мы бы стали её дожидаться, то пока бы она приехала, они бы уже изнасиловали моих девушек. Так что, всё я сделал правильно.

Тот ничего не ответил. В молчании мы так и доехали до Еревана.

— Левон, мы завтра улетаем, — сказал я ему, когда мы остановились, припарковавшись на улице города. — Если нас станут искать, то ты не шифруйся, говори как есть. Поверь, у нас, в России, если они нас найдут, я смогу их встретить. И уже жалеть, как на озере, не стану.

Экскурсовод, не став мне ничего отвечать, молча уехал. Что он думал, как поступит, чёрт его знает. Может в полицию сейчас рванёт, а может и спустит всё на тормозах. Между армянами и турками особой любви нет. Надеюсь, суетиться экскурсовод не станет.

Он нас высадил не у гостиницы, где жила Лика. Да и не знал он, где она жила, встречались они в городе. Номера её телефона он тоже не знал, гайдерша общалась с Левоном только лично. Так что найти нас будет сложно. Внешность у нас изменённая, чокеры жёны снаружи не надевали.

Я сказал Лике, чтобы она прямо сейчас выписывалась из гостиницы. Дождавшись её, мы все вместе Прыгнули на Базу. Рвать когти не будем. Пусть она пока продолжает находиться в Армении, но переедет из Еревана в другой город.

Рискованно, но если её станут искать, то начнут поиск среди вылетающих. Скорее всего, будут искать нас троих всех вместе. В крайнем случае, она в любой момент может Прыгнуть на Базу, и тут отсидеться, пока всё не затихнет.

Определившись с главным вопросом, дальше мы сели за распределение Энергии. Смайл нас уверил, что недели отдыха для Лики оказалось достаточно, и я поднял ей седьмой Уровень. Энергия 1 515 (-2 200). Из Параметров я выбрал ей Ловкость. Следующая неделя у неё пройдёт в усиленных тренировках, а потом она вернётся к облегченному графику.

Тормозить с прокачкой у гайдерши физики нельзя, девушка в другой стране большую часть времени одна, хоть и под пристальным присмотром Кузьмы и Смайла. Остатки Энергии я вложил в наш физический рост. Энергия 15 (-1 500).

После наших посещений Армении мы поняли, то таниты там есть. Количество их и Уровень были примерно такие же, что и у нас, в Челябинской области. Мы не стали строить планы по их уничтожению. Независимость — это же двоякое понятие. Армяне — независимая нация, они очень этим гордятся, вот пусть сами с этой угрозой и справляются.

У нас в приоритете Российская Федерация, а когда очередь дойдёт до Армении мы не знали. Может, когда у нас до них очередь дойдёт, там уже пустыня будет. Из-за её географического соседства с нами мы окажемся там, конечно, быстрее, чем в Боливии, но когда именно — большой