Печаль скользит по его лицу, но тут же растворяется в лучах солнца, будто её и не было.

Моя рука ложится на перила лестницы, и приятная прохлада проникает под кожу. Засохшие стебли с шипами оплетают их, и кажется, что даже после гибели они способны причинять боль. На ступеньках между трещин залегли островки мха с россыпью мелких цветов, которые образуют витиеватые дорожки, как ходы в муравейнике.

Принц сцепляет руки за спиной и кивает мне под ноги.

— Теопея — прекрасна и опасна. Цветки выделяют ядовитый сок, способный вызывать галлюцинации. Когда Тео был ребёнком, он прочувствовал на себе всю её силу. — Он поглядывает на них забавляясь. — Гара попросила нарвать немного теопеи для чар. Подразумевалось, что брат вспомнит про перчатки. Увы, забывчивость оказалась сильнее уроков провидицы. Его руки пропитались соком, и, пока он шёл по саду, потерял сознание. Очнулся, и ему привиделось, будто статуи ожили, смеются над ним и пытаются напасть. Слуги потом ещё с месяц судачили про принца, махавшего мечом на несчастные изваяния. — Кайден притормаживает и смотрит в скопления каменных фигур: — Видишь того юношу без достоинства и части ноги? — Я хихикаю и киваю. — Первая жертва Тео Аваро. С тех пор братец всегда следовал инструкциям провидицы.

Мы улыбаемся друг другу.

— Вспомнила свою подругу, Келли. Она мастер влипать в передряги. Вы виделись.

— В агентстве твоего отца. Помню. Она очень… необычная девушка.

— Да. Келл отлично интегрировалась в мой мир, и теперь часами готова зависать в соцсетях, листать модные журналы и зарываться в научные книги.

— Наверняка бы и я завис в ваших соц-сетях, — оступаясь на слове, говорит принц, — будь хоть немного осведомлён о том, что это за зверь.

— Этот зверь затащит тебя в берлогу и не отпустит.

— Если он готов потягаться с моими внутренними демонами, — Кайден кланяется в реверансе и взмахивает рукой, — то милости прошу.

Как из ниоткуда над нашими головами проносится хлопот крыльев, и я опускаюсь на корточки от испуга. Чёрное пятно устремляется в небо и какое-то время кружит над нами.

Птица. Всего лишь птица.

— Тебе ничто не угрожает здесь, Фэй, — помогает мне подняться принц.

— Знаю, — лгу я и поправляю кепку.

Сквозь деревья проглядывает озеро. Солнце играет с его поверхностью, и оно переливается сине-зелёными бликами. Когда мы сокращаем до него расстояние и ступаем на землю у воды, из неё вырастает помост: камень за камнем он движется от берега до ротонды.

Огромные кувшинки покрывают водную гладь. Между ними, словно парят, несколько стеклянных сосудов с потухшими свечами внутри. Один из таких выделяется среди прочих, как полярная звезда в ночном небе. Свеча в нём ещё горит, а сам материал выглядит богаче и краше. Я хочу спросить принца, что это, но стоит мне увидеть в тени ротонды незнакомку, как я забываюсь.

Я инстинктивно замедляю шаг, чтобы дать себе больше времени на оценку. Незнакомка наблюдает за мной через слегка опущенные веки. Не чувствуется в ней ни презрения, ни высокомерия. Только строгий анализ. Она изучает меня ровно так же, как изучаю её я.

Когда мы заходим под купол, она преклоняется, выдержав идеальную осанку. Рука при этом остаётся на рукоятке меча. Мраморное без острых углов лицо не выражает никаких эмоций — чистый холст. Вместо металлической чешуи её торс облегает серый пиджак с металлическим отливом и высоким воротником. Скопления звёзд на эполете демонстрируют высокий чин.

— Ваше Высочество, — приветствует незнакомка Кайдена низким голосом, который никак не бьётся с её внешностью.

Я знаю, что чем красивее окраска змеи, тем она опаснее.

— Фэй, — пропускает меня чуть вперёд принц, — это Калипсо, генерал Ордена.

Услышанное не шокирует, но удивление не скрыть. Калипсо продолжает пристально изучать меня, будто пытается просчитать, кто перед ней: добыча или хищник. Она склоняет голову, и я уважительно отвечаю тем же.

— Приятно познакомиться, леди Фэй, — сдержанно говорит она. — Многое о вас слышала.

— Ох, я вовсе не леди, — отмахиваюсь я. — Зовите меня Фэй, если это не нарушает этикет.

— Вы — гостья Тёмного двора. Как пожелаете.

Манера речи сбивает, путает, заставляет прислушиваться к малейшей смене интонации. До того ровно звучит её голос. Все слова, сказанные Калипсо, не имеют какой-либо эмоциональной окраски. И это значительно усложняет мне работу.

— Вынужден вас покинуть. — Кайден поворачивается ко мне. — Тебе нужно отдохнуть, а зайду за тобой позднее.

Калипсо вновь склоняется, когда принц удаляется, и меня начинает укачивать от их манерности. Птица, сидящая на ветке недалеко от ротонды, хлопает крыльями и косится в нашу сторону одним глазом.

— У Двора есть глаза и уши, — предупреждает Калипсо, прослеживая за моим взглядом. — Будьте осторожны, когда доверяете кому-то.

— Принц уверял, что я в безопасности.

— Так и есть. Охрана усилена.

— Но?

— Но не только лезвий стоит опасаться на волшебной земле. Слова могут быть гораздо острее. — Она оглядывает меня с головы до ног и впервые спотыкается о свои слова: — Её Высочество недавно вернулась из Светлого Двора. Леди… Прошу простить. Фэй, принцесса оставила для вас пару нарядов, если вы захотите не так… выделяться.

Нарядов? Я не планировала превращаться в Барби. Впрочем, не откажусь от чего-то удобного и неброского. Особенно если это что-то, что я смогу забрать домой и перепродать.

— Спасибо, — сухо отвечаю я и тут же перевожу тему: — Я бы хотела узнать больше о смерти Тео. Это возможно? Мне бы пригодились подробности с высоты вашего ранга.

В последние дни я всё чаще ощущаю себя маленькой девочкой, которую водят за руку взрослые. Надо разведать местность и перестать смотреть туда, куда показывают пальцем. Следовать за нитью — это то, что делает детектив. Тянуть за неё — это то, что делает отличный детектив.

— Затем я и здесь, — радует меня Калипсо. — Чтобы вы хотели узнать?

Моя настойчивость ничуть её не смущает. Напротив, она изрядно оживает.

— Начните с празднества в Светлом Дворе, где всё и произошло. Мне важные любые детали.

Я облокачиваюсь о каменные перила ротонды и устремляю взгляд в гущу леса. Калипсо же так и остаётся стоять по стойке смирно, временами оглядываясь, защищая наш тыл.

— Гулянья давно стали частью Светлого Двора: впитались в культуру, как вино в земли. Фэйри способны плясать и веселиться, потерявшись между днём и ночью, пока не высохнут кувшины, а яства не начнут бродить прямо на столах. Принц Тео часто получал приглашения во дворец, поскольку его… — Калипсо деликатно прокашливается, — любили дамы. И настолько любил их он, что ему