кажется, что Вальбурга о чем-то догадывалась. С тех пор она начала от нас отдаляться и примерно с тех пор я и понял, что больше не нуждаюсь в компании моей сестры. Я понял, что и сам чего-то да стою. И неважно, какие у меня идеалы, подходят они под фамилию «Блэк» или нет.

Глава 12

— Добрый день, класс! — Приятная круглолицая женщина зашла в небольшой зал, где повсюду бегали дети. Кто-то из них растягивался на полу, кто-то — у станка, а кто-то повторял танец, что они разучивали последний месяц. При виде учителя дети радостно заулыбались, громко здороваясь. Женщина прошла в класс и встала на свое излюбленное место недалеко от магнитофона. Дети от десяти до тринадцати лет бросили все свои дела и поспешили выстроиться в шеренгу напротив нее.

— Итак, у нас сегодня все здесь?

— Рокуэлы еще не пришли, мисс Гилан. — Отозвалась самая старшая девочка, которая была что-то вроде старосты в их танцевальной группе.

— О? Как странно. Займитесь растяжкой, а я пока позвоню их родителям.

Включив негромко музыку, женщина вышла в коридор, доставая из кармана мобильный и набирая номер. Трубку никто не взял, а потому женщине пришлось вернуться и продолжить урок.

Амелия Гилан — преподаватель в школе танцев в Лондоне. Её ценят и родители и ученики не только за то, что она знает свое дело на пять с плюсом, а ещё за то, что эта молодая женщина может найти подход к любому ребенку, каким бы закрытым и замкнутым, или агрессивным и раздражительным он ни был. Уроки танцев длились несколько часов. Это был не просто кружок по интересам, это была профессиональная школа, а потому каждый день ее ученики выкладывались на полную.

Амелия была во всех смыслах приятной женщиной. Начиная с характера, заканчивая внешним видом. Родные и друзья всегда шутили, что родись она на пару столетий назад, стала бы известной дамой в аристократических кругах и привлекала бы всеобщее внимание своей неординарностью. Но сама Амелия лишь смеялась на этот счет.

По окончании занятия, женщина раздала детей родителям и, прибрав зал, отправилась в раздевалку. Там она приняла душ, переоделась и, сдав ключи от класса на вахту, покинула здание школы. Запахнувшись в пальто, женщина брела по вечернему, почти ночному Лондону, совсем не восторгаясь красотой ночных огней, вечерних витрин и многому другому. На ее лице не было привычной для всех остальных улыбки, она шла печальная и опустошённая сегодняшним днем.

Как говорится, самый веселый человек всегда самый печальный. Женщина зашла в подъезд одного из домов и поднялась на лифте на пятый этаж. Там вежливо поздоровалась со старушкой-соседкой и скрылась за дверью собственной квартиры.

— Томас, я вернулась!

Не успела Амелия закончить фразу, как в коридор вышел, лениво покачиваясь на ходу, черный кот, широко зевая и дружелюбно помахивая хвостом. Женщина разулась, сняла пальто и подняла кота на руки, прижимая того к себе и почесывая за ушком.

— Как ты тут поживаешь, мой маленький пожиратель корма?

Кот громко замурчал, ластясь к хозяйке. Они вместе поужинали перед телевизором, а затем завалились в большое уютное кресло. Женщина завернулась в плед, зажгла лампу и открыла толстую книгу, на которой серебряными буквами была вытеснена надпись «Гарри Поттер и принц-полукровка». Кот запрыгнул ей на колени и улегся, лбом утыкаясь в ее живот.

— Да, отлично, Амелия чего ты добилась к тридцати пяти годам? Днем учитель танцев, а вечером ярый фанат «Гарри Поттера», который живет в центре Лондона и после работы ее ждет лишь кот. Что бы сказал отец…

Женщина тихо вздохнула и посмотрела на фотографию на комоде. Невольно в голове всплыли болезненные воспоминания. Она плакала в тридцать пятый день рождения отца. Почему-то она решила, что он скоро должен умереть. Поскольку уже очень-старый. «Девочка моя, в тридцать пять жизнь только начинается!». Сказал ее отец, а на следующий день его сбила машина.

***

Розамунд проснулась от того, что плачет. Иногда ей снились сны о старой жизни о её прошлой личности, но в последнее время она старалась запрятать эти воспоминания куда подальше. Прошло уже шесть лет с тех пор, как она переместилась в тело Розамунд Ричардсон, и еще ни разу не пожалела об этом. Хотя иногда она скучала по своему коту.

Женщина дернула за цепочку светильника, зажигая свет. На часах было четыре утра. Тихо простонав, женщина опустилась обратно на кровать, уставившись в потолок. Проворочавшись еще с полчаса, Роза поняла, что не сможет уснуть и, поднявшись, отправилась в ванную умываться.

Еще через полчаса она покинула свою комнату. Поскольку в надевании «современных» платьев ей требовалась помощь камеристки, Роза всё больше отдавала предпочтение брючным костюмам, с которыми могла справиться самостоятельно. Она спустилась по лестнице, удивляясь тому, насколько пустым и неуютным кажется дом, когда не видишь мелькания слуг или не слышишь смех детей. Женщина спустилась на первый этаж и медленно вошла в один из залов, с удивлением обнаруживая, что она не одна не спит.

— Томас? Пять утра, что ты тут делаешь?

Мальчик, что стоял у окна, заведя руки за спину и думая о чем-то своем, оглянулся не менее удивленный. Видимо, погрузившись в свои мысли, он не услышал, как женщина вошла.

— Доброе утро миледи. Мне не спалось, и я решил побыть немного в тишине. А Вы?

— Кошмар приснился. — Розамунд грустно улыбнулась и подошла к Тому, обнимая того со спины и кладя подбородок ему на голову. Том спешно руками скользнул по женским рукам, словно проверяя, крепко ли она его обняла, а затем расслабился в объятиях приемной матери.

— Расскажете что за кошмар?

Розамунд некоторое время помолчала, рассматривая голубое небо, освещенное лучами восходящего солнца, сад у дома, за которым так тщательно следит садовник, прислушиваясь к ровному сердцебиению Тома.

— Мне приснилось, что я осталась одна. Больше никого нет: тебя, моих друзей, семьи, прислуги. Я живу одна в маленькой квартирке, хожу каждый день на работу, а вечера коротаю за книгами, обнимая любимого кота… Которого, кстати, зовут Томас.

— Так может это и был я? В виде кота. — Том слабо улыбнулся, почувствовав, что женщина беззвучно засмеялась от его слов. Розамунд поцеловала мальчика в макушку, слегка покачнувшись вместе с ним. Иногда в детстве они тоже так стояли, обнявшись и просто смотря на улицу. Но это было так давно. — Миледи, не волнуйтесь, я никогда не оставлю Вас. Не сомневайтесь.

— Я не сомневаюсь. — Прошептала Розамунд, прижавшись губами к черной макушке, прикрывая глаза. Прошлая ее