– Господи, миленький, пусть я останусь красивой в его глазах.

Дверь отворилась, Джим вошел и закрыл ее за собой. Он был худым и очень серьезным. Бедняга, такой молодой, всего двадцать два года – и уже обремененный семьей! Ему давно нужно новое пальто, да и перчаток у него нет.

Джим вошел в комнату и застыл, словно сеттер, почуявший куропатку. Он стоял, впившись взглядом в Деллу, и от этого странного взгляда ей стало страшно. В глазах Джима не было ни досады, ни ярости, ни удивления, ни ужаса – ничего из того, к чему она мысленно подготовилась. Он просто молча смотрел на нее этим странным, пугающим взглядом.

Делла вскочила и бросилась к мужу.

– Джим, дорогой, – быстро заговорила она, – не надо так на меня смотреть. Да, я обрезала волосы и продала, чтобы ты не остался без рождественского подарка. Я очень хотела сделать тебе подарок. Они опять отрастут. Ты же не сердишься, да? Я не могла по-другому. Волосы отрастут совсем скоро, они у меня очень быстро растут. Давай, Джим, пожелай мне счастливого Рождества, и пусть оно будет счастливым и радостным. Ты даже не представляешь, какой у меня для тебя подарок… Какой прекрасный подарок!

– Ты обрезала волосы? – спросил он натужно, словно так и не смог до конца осознать этот вполне очевидный факт, даже после весьма напряженной работы мысли.

– Обрезала и продала, – сказала Делла. – Но ведь я все равно тебе нравлюсь? Я все та же, да? Только без длинных волос.

Джим растерянно оглядел комнату.

– Говоришь, без волос? – тупо переспросил он.

– Можешь их не искать, все равно не найдешь, – сказала ему Делла. – Говорю же, я их продала. Джим, сегодня сочельник. Пожалуйста, не сердись на меня. Это все ради тебя. Может быть, волосы на моей голове и поддавались какому-то счету, – ее голос вдруг сделался очень серьезным и нежным, – но мою любовь к тебе ничем не измерить и не сосчитать. Уже можно жарить отбивные, Джим?

Из оцепенения Джим вышел быстро. Он заключил свою Деллу в объятия. А мы проявим деликатность, отвернемся на десять секунд и ненавязчиво поразмышляем о чем-нибудь постороннем. Восемь долларов в неделю или миллион в год – в чем заключается разница между ними? Математик или рационалист дадут вам неверный ответ. Волхвы принесли ценнейшие дары, но такого среди них не было. Это загадочное утверждение разъяснится позднее.

Джим достал из кармана пальто небольшой сверток и бросил его на стол.

– Не заблуждайся насчет меня, Делл, – сказал он. – Хоть побрейся ты налысо, никакая прическа и стрижка не заставят меня разлюбить мою девочку. Но раскрой этот сверток, и ты поймешь, почему я сперва растерялся.

Белые ловкие пальчики распустили бечевку и разорвали бумагу. Раздался радостный возглас, увы, тут же сменившийся – совершенно по-женски – истерическими рыданиями, так что хозяину дома пришлось немедленно применить весь арсенал утешительных мер.

Потому что в свертке лежали гребни – тот самый набор декоративных гребней для волос, которым Делла давно любовалась в одной из витрин на Бродвее. Невероятно красивые гребни, настоящие черепаховые, украшенные по ободку мелкими драгоценными камешками – как раз такого оттенка, который так хорошо подошел бы к роскошным когда-то, а ныне исчезнувшим волосам. Гребни стоили дорого, она это знала, и мечтала о них, изнывая всем сердцем, без малейшей надежды на обладание. А теперь у нее есть прелестные гребни, но нет волос под желанное украшение.

Она прижала гребни к груди и наконец-то смогла улыбнуться сквозь слезы, поднять глаза и сказать:

– Волосы отрастут быстро, Джим!

А затем Делла вскочила, точно ошпаренный котенок, и воскликнула:

– Ой!

Она так и не отдала Джиму подарок! Она протянула цепочку мужу, держа ее на ладони. Казалось, что матовый драгоценный металл засверкал, отразив радостный блеск ее глаз.

– Тебе нравится, Джим? Я весь город обегала, пока искала тебе подарок. Теперь ты будешь смотреть на часы хоть по сто раз на дню. Кстати, дай мне часы. Я хочу посмотреть, как они смотрятся вместе.

Но вместо того чтобы послушаться, Джим прилег на диванчик, положил руки под голову и улыбнулся.

– Делл, – сказал он, – давай пока спрячем наши подарки. Отложим до лучших времен, а то уж больно они хороши. Я продал часы, чтобы купить тебе гребни. А теперь уже можно жарить отбивные.

* * *

Волхвы, как мы знаем, были очень мудры – необычайно мудры, – те волхвы, что явились с дарами к Младенцу в яслях. Они заложили традицию дарить подарки на Рождество. У мудрых дарителей и дары, без сомнения, были мудрыми, вероятно, с заранее оговоренной возможностью обмена в случае необходимости. Я же, как мог, рассказал вам простую историю о двух глупых детях в дешевой съемной квартирке, которые совершенно не мудро пожертвовали друг для друга своими величайшими сокровищами. Но пусть знают нынешние мудрецы: из всех, приносящих дары, эти двое – мудрейшие. Среди тех, кто вручает и принимает дары, мудрее всех будут подобные им. Всегда и везде это мудрейшие из мудрейших. Они и есть волхвы.

Русская классика

Николай Гоголь. Ночь перед Рождеством

Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа[2]. Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег. Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле.

Если бы в это время проезжал сорочинский заседатель на тройке обывательских лошадей, в шапке с барашковым околышком, сделанной по манеру уланскому, в синем тулупе, подбитом черными смушками, с дьявольски сплетенною плетью, которою имеет он обыкновение подгонять своего ямщика, то он бы, верно, приметил ее, потому что от сорочинского заседателя ни одна ведьма на свете не ускользнет. Он знает наперечет, сколько у каждой бабы свинья мечет поросенков, и сколько в сундуке лежит полотна, и что именно из своего платья и хозяйства заложит добрый человек в воскресный день в шинке. Но