— Не беспокойся, Браун, мне хватит силенок, чтобы постоять за себя и за эту девушку. Чтобы защитить ее, я готов отдать все свои силы и грохнуть любого, кто посмеет хоть пальцем ее тронуть.

— А знаешь, что стоит только один раз врезать по твоему наглому лицу — и ты валяешься на земле в отключке? И твоя бывшую некому будет защищать.

— Сомневаюсь, что у тебя на это поставлен удар! — презренно усмехается Эдвард. — Тебе не удалось бы уделать и моего брата, если бы на него напал ты, а не Тобиас.

— Ты не Супермен, чтобы иметь бесконечный запас энергии и разбираться со своими врагами по щелчку пальцев. Рано или поздно ты сдохнешь от усталости, и я смогу хорошенько врезать по твоей роже, чтобы потом выполнить приказ твоего дядюшки, привести девчонку к нему и спрятать в очень надежном месте.

— Не беспокойся, мразь, у меня достаточно энергии, чтобы бороться с тобой и со всеми твоими дружками, которые точно не смогут угнаться за мной. Буду подыхать, но не перестану бороться и защищать своих близких и любимых людей.

— Будешь строить из себя героя на том свете. Или тогда, когда твой дядюшка отдаст тебе приказ совершить убийство своей семейки и других людей, которые будут мешать ему когда-нибудь в будущем.

— НИКОГДА! — во весь голос вскрикивает Эдвард. — НИ ЗА ЧТО!

— Не испытывай мое терпение, МакКлайф! — грубо и раздраженно бросает Эрик. — Либо ты по-хорошему отпускаешь эту девчонку, и она идет вместе с нами. Либо нам придется вырубить тебя. А если и эта цыпочка будет противиться, то мы легко вырубим и ее тоже.

— ЗАТКНИ СВОЙ РОТ!

— НЕ БЕСИ МЕНЯ, ТВАРЬ!

Эрик резко подходит к Эдварду, буквально просверливая дырку в его лбу своим свирепым взглядом, пылающим ненавистью, и собирается врезать ему. Однако МакКлайф-младший мгновенно реагирует на это, грубо оттолкнув сообщника Майкла от себя и под крик Наталии со всей силы нанеся ему удар в челюсть, после которого тот слегка пошатывается и чувствует привкус крови во рту.

— Только, черт возьми, попробуй, мразь! — шипит Эдвард, угрожая Эрику пальцем. — А ИНАЧЕ ТЫ БУДЕШЬ ТРУПОМ! ЯСНО ТЕБЕ?

— Эта безмозглая девчонка никуда от нас не денется, — грубо заявляет Эрик, крепко держась за челюсть и уставив свой ледяной взгляд на Эдварда. — А попробует сбежать — ей же будет хуже!

— Я НИКУДА С ВАМИ НЕ ПОЙДУ! — впервые за все время вскрикивает Наталия.

— Боже мой… — Эрик приоткрывает рот и с широкой улыбкой радостно хлопает в ладони, удивленно смотря на Наталию. — Вы посмотрите, кто у нас заговорил! Наталия! Девочка! Неужели?

— Я никуда с вами не пойду! Даже не надейтесь!

— Надо же, ты, оказывается, не немая. А то я уже начал думать, что тебе кто-то отрезал твой язык.

— Скорее, его не мешало бы отрезать вам! — грубо огрызается Наталия, сжав руки в кулаки и набравшись смелости немного отойти от Эдварда, который все равно старается быть рядом с ней. — Вместе с руками и ногами!

— Вау, наша блондиночка умеет огрызаться и дерзить. Значит, ты умеешь ты не только трястись как заяц, реветь, как истеричка, и прятаться за спину этого щенка. Если припрет — ты еще покажешь свой характер.

— Покажу! — уверенно заявляет Наталия. — Я не имею никакого отношения к истории МакКлайфов. А значит, вы не имейте никакого права даже трогать меня своими грязными руками.

— М-м-м, да, Рочестер, ты в ударе! — ехидно усмехается Эрик. — Правда, огрызаться, драться, кусаться и орать ты можешь сколько угодно. Это не спасет тебя от разговора с достопочтенным мистером МакКлайфом, который решит твою судьбу.

— Пусть он о своей позаботится. А моя его не должна касаться.

— Она уже давно решена, детка. И для того, чтобы все так и было, надо убрать с дороги твоих любимых друзей и твоего бывшего, который в последнее время стал особенно невыносимым.

— Нет, не смейте трогать их! — вскрикивает Наталия. — Не смейте!

— Твои крики не помогут тебе. Так что я советую тебе добровольно поехать с нами и быть послушной девочкой. У нас есть приказ — привести тебя в одно местечко. И я, как самый главный помощник Майкла МакКлайфа, обязан выполнить ее.

— Ни за что!

— Повторяю еще раз, если ты тупой: она НИКУДА с тобой не пойдет! — грубо заявляет Эдвард, мягко оттолкнув Наталию назад, дабы не дать ей оказаться очень близко к Эрику.

— Заткнись, щенок, твое мнение никто не спрашивал! — грубо бросает Эрик. — Лучше уйди с дороги и дай мне забрать эту девчонку с собой.

Эрик резко срывается с места, чтобы схватить Наталию под руку и потащить ее к своим друзьям, которые терпеливо ждут каких-либо приказов. Однако Эдвард мгновенно закрывает девушку собой и со всей силы отталкивает сообщника Майкла.

— Я СКАЗАЛ, НЕ СМЕЙ ЕЕ ТРОГАТЬ! — во всю мощь вскрикивает Эдвард. — ОНА НИКУДА С ТОБОЙ НЕ ПОЙДЕТ! А ТЕМ БОЛЕЕ К ЭТОМУ СТАРОМУ МАРАЗМАТИКУ!

— С дороги, мразь! — грубо бросает Эрик, и со всей силы залупляет Эдварду пощечину. — НЕ БЕСИ МЕНЯ!

— ЭТО ТЫ НЕ БЕСИ МЕНЯ, МРАЗЬ! — Эдвард отвечает Эрику крепким ударом кулаком в челюсть и резко отталкивает его от себя, больно вцепившись ему в волосы. — НЕ СМЕЙ И БЛИЗКО ПОДХОДИТЬ К НЕЙ!

— Еще одно слово, мразь, и я так тебе врежу, что забудешь, как тебя зовут, — со злостью во взгляде говорит Эрик, угрожая Эдварду пальцем. — Если ты не хочешь отдавать нам девчонку по-хорошему, то придется идти на крайние меры.

— Оставьте нас в покое, мрази! — громко требует Наталия. — Только через мой труп вы заставите меня куда-либо ехать вместе с вами!

— Ну нет, убивать я тебя пока не собираюсь. Ты нужна моему мистеру МакКлайфу живой, а не в виде трупа. Но раз ты так противишься, то придется ненадолго усыпить тебя, чтобы спокойно довести до нужного места.

— НЕТ! ДАЖЕ НЕ МЕЧТАЙТЕ!

— Ах, Наталия… — с широкой фальшивой улыбкой произносит Эрик, рассматривая Наталию с головы до ног. — Мне так смешно от того, что ты берешь пример со своего бывшего и тоже строишь из себя смелую и крутую. Мы ведь прекрасно знаем, что ты жутко трусливая. Любой заяц окажется намного смелее тебя.

— Если будет нужно, то я умею за себя постоять.

— Правда? — округляет глаза Эрик. — Ладно, сделаю вид, что верю! Хотя учитывая то, что произошло примерно пять месяцев назад, и твою реакцию на это, очень тяжело верить, что ты реально такая смелая и не боишься плохих дядей, которые могут сделать с тобой что-то ужасное, если они разозлятся.

— Я не