Шрифт:
Закладка:
На минуту воцарилось молчание. Потом Кикаха сказал:
— Мне на командирскую должность плевать. Она не в моем стиле. Я только настаиваю, чтобы меня не считали жертвенной пешкой на шахматной доске. А во время сражения я принимал и буду принимать свои собственные решения, правильные или неправильные, даже если они будут идти вразрез с приказами. Солдату на поле боя виднее, что требуется в данный момент. — Он перевел дух и посмотрел великанше прямо в глаза: — У меня в горле застряла кость и мешает мне дышать. Нам с тобой придется вместе вытащить ее.
— Знаю, — отозвалась властительница. — И если бы ты об этом промолчал, я перестала бы тебя уважать.
— Тогда я расскажу Клифтону и Хруузу о том, что не дает мне покоя. Ты послала меня в Нежеланный мир, чтобы найти врата в мир Зазеля, и дала мне детектор, определяющий местонахождение врат. Но ты не сказала, что это вовсе не детектор, а мина–ловушка. Ты знала, что через определенное время она взорвется. И…
— Нет. Она должна была взорваться только тогда, когда поблизости окажется Рыжий Орк или один из его клонов. И не сразу, а через некоторое время. У меня не было образца электрического поля, излучаемого кожей Рыжего Орка, как и данных о его массе. Но я вычислила его массу приблизительно, основываясь на твоих собственных описаниях. Думаю, что погрешность не превышала одного фунта.
— И тебе было плевать, если я погибну тоже! — взорвался Кикаха.
— Нет. Мне совсем не было плевать. Поэтому я настроила бомбу так, чтобы она сработала лишь тогда, когда человек, отобравший ее у тебя, удалится на некоторое расстояние. В общем, когда ты будешь вне опасности.
— Но ты же не могла знать, кто отберет у меня детектор! А если бы это оказался не Рыжий Орк?
— В любом случае так поступить мог только твой враг.
— Ну что ж, — проговорил Кикаха уже более спокойно. — Наверное, ты ждешь от меня извинений за беспочвенные подозрения. Я действительно подозревал, что тебе все равно, погибну я или нет, лишь бы Рыжий Орк сыграл в ящик.
— Сыграл… во что?
— Это идиома — она означает «погиб».
— Ясно. Нет, я не жду от тебя извинений. Ты ни в чем не виноват. Ты знал не все факты…
— Я знал очень мало фактов, — пробормотал Кикаха. — Фактически почти ни одного.
— Так или иначе, мне пришлось подвергнуть твою жизнь некоторой опасности. Но тебе к этому не привыкать. К счастью, тебя просто оглушило.
— Великанша взглянула на остальных: — Вы согласны признать меня полководцем?
— Ты представила вполне логичные основания, — пожал плечами Хрууз. — Мне нечего возразить.
— А я благодарю даже за право голоса, — отозвался Клифтон. — Кто я такой, чтобы мое мнение интересовало столь могущественных особ?
— Кикаха?
— Согласен.
— Отлично. Тогда слушайте, что мы предпримем дальше.
Глава 15
Кикаха находился на Земле–2 — одной из планет, принадлежащих Рыжему Орку.
Где именно — этого он не знал. Великая Праматерь перебросила Кикаху через врата в район Земли–2, соответствующий Калифорнии на Земле–1.
— Рыжий Орк запретил властителям появляться на обеих Землях, — сказала ему Манату Ворсион. — Но, как тебе известно, другие властители, в том числе Ядавин и Анана, создали врата, ведущие на обе планеты, и время от времени бывали там.
Я давно открыла возможные проходы на Земли, просто не пользовалась ими. Врата выведут тебя на Землю–2 как можно ближе к тому месту, где, по твоим предположениям, находится дворец Рыжего Орка. Хотя возможно, что он засек эти врата и установил в них ловушку.
— Что ж, дело привычное.
Кикаха приготовился шагнуть через глиндглассу, и тут Великая Праматерь обняла его. На несколько секунд он зарылся головой в долину меж ее грудей. Ах, до чего же восхитительное ощущение!
Разжав объятия, великанша оттолкнула его на длину руки — немалую длину, надо заметить.
— Ты единственный мужчина, отвергший меня.
— Из–за Ананы.
— Я знаю, — кивнула Манату Ворсион. — Но в конце концов ты все равно разделишь со мной постель.
— Мне не хочется сейчас думать о конце — ни о твоем, ни о моем.
Она рассмеялась:
— И ты единственный мужчина, которого я могу простить. Впрочем, ты ведь тоже простил меня, когда я без предупреждения подвергла опасности твою жизнь. Ступай, и пусть удача Шамбаримена сопутствует тебе.
Удача подвела–таки однажды легендарного создателя рога, но Кикаха не стал упоминать об этом. Он шагнул сквозь мнимое зеркало в напоенную теплом каменистую пустыню со скудной растительностью. Огляделся — а вокруг лишь парочка канюков, сорная трава, валуны да крутые отвесные скалы, вздымающиеся ввысь. Где и когда он их видел?
На небе ни облачка. Судя по высоте солнца над горизонтом, здесь около десяти часов утра. Температура чуть выше семидесяти пяти градусов по Фаренгейту.
Великая Праматерь не могла в точности сказать, насколько близко окажутся врата от территории, соответствующей на Земле–1 Лос–Анджелесу. И Кикаха представления не имел, в какую сторону идти.
«Вечно все приходится решать самому», — подумал Кикаха. Но именно это ему и нравилось.
Из скалы Кикаха появился лицом к западу. Значит, слева был юг. Кикаха всегда предпочитал ходить налево — это приносило ему удачу. В конце концов, если выбранное направление окажется неправильным, можно развернуться и пойти назад. Кикаха спустился по крутой скале, оскальзываясь, но не падая, и наконец добрался до более или менее ровной местности. По пути он всполошил черную, как уголь, змею, чье настороженное шипение наполнило его душу теплом. Как–никак, почти родная Земля. Хотя когда он в последний раз был на своей настоящей родине, Лос–Анджелес ему не понравился. Слишком много народу, слишком много машин, шум, давка и грязный воздух.
Чуть позже Кикаха наткнулся на громадного тарантула. Его крохотные злобные глазки напомнили путнику о многочисленных врагах, не раз встававших у него на пути в разных вселенных. Это воспоминание тоже согрело ему душу. Столкновения с врагами закалили Кикаху; в сущности, он должен быть им благодарен. Жаль только, все они мертвы. И он не
