Шрифт:
Закладка:
Отпив кофе из кружки, я переставил стул поудобнее, чтобы иметь максимальный обзор на происходящее. Просто ради собственного развлечения, вместо, так сказать, самого концерта. На нём самом мне делать было совершенно нечего. Всё интересное должно было начаться после.
Ремесло наёмного убийцы, по моему мнению — это всегда риск. Шанс, что цель не будет следовать известным тебе планам. Шанс, что её охрана перекроет тебе линию выстрела или удара. Шанс, что полиция, в изобилии крутящаяся внизу, решит тебя остановить для досмотра и проверки документов. Все что угодно может пойти не так, поэтому в этой области мало профессионалов и еще меньшее их количество готово гарантировать исполнение по срокам.
Я же профессионалом не был совершенно, поэтому и не заморачивался сложными расчетами. Взобраться на крышу одного здания, перепрыгнуть на другое, взломать хилый замок на чердаке, выдавить другой, ведущий в кабинет секретаря директора этой большой библиотеки, расположенной напротив концертного зала, а затем, порадовавшись выбору кофе, спокойно подождать, пока прибудет мэтр Альтини. Он это делал всегда одинаково — спускался вместе со своей партнершей по веревочной лестнице из низко повисающего дирижабля. Улетал же точно таким же образом, не задерживаясь после концерта даже на пять минут, оберегаемый охранниками. За… одним исключением.
…теми своими концертами, что Пьерро Альтини давал в столицах.
Человек, четко следующий установленным схемам, всегда вызывает уважение. Жесткий график отлично сигнализируют о том, что он высоко ценит своё время. Кстати, поэтому здесь такая толпа и собралась, лишь на четверть, по-моему, состоящая из тех, кто попадёт в зал. Легендарный спуск скрипача с дирижабля — тоже хорошее зрелище. И бесплатное.
Это действие мне удалось рассмотреть во всех деталях. Угольно-чёрный, удивительно маленький даже по японским стандартам, с чрезмерно вытянутой оболочкой, напоминающей узкое веретено, знаменитый дирижабль Пьерро Альтинни торжественно спустился из низких дождливых туч, пока еще не думавших разражаться дождём. Пилот судна с поразительной точностью остановил спуск летательного аппарата менее чем в шести метрах над площадью. Тут же непонятно откуда взялись охранники мэтра, начавшие энергично освобождать пространство вокруг сброшенной сверху веревочной лестницы. По ней уже спускались двое.
Сам скрипач телосложением очень походил на меня. Высокий и худой, с седыми длинными волосами, что развевались свободно на ветру. Выдавая недюжинную ловкость и сноровку, он, одетый в черный концертный фрак, ловко и быстро спустился, лишь на секунду схватившись за руку ждущего внизу секьюрити для страховки. Партнершу, что не менее ловко спускалась следом за ним, страховал и брал за руку уже самостоятельно. С такого расстояния я ничего не мог различить кроме длинных волос Альтини или, скажем, мудро прихваченного у колен бального платья его спутницы, но был уверен, что последняя чудо как хороша.
Все они, напарницы Пьеро Альтини, известнейшего музыканта, были ошеломительно красивыми девушками. И в каждую из них он был влюблен. Во всяком случае, так говорила легенда.
Реальность была куда прозаичнее.
Вот он, знаменитый взмах руки. Единственный жест, которым Альтини приветствует тысячи собравшихся ради него людей. Вторым он резко приглаживает растрепанные волосы, а затем, предложив руку своей спутнице, стремительно взбегает вместе с ней по ступенькам, ведущим к главному входу концертного зала. Стоят оглушительные аплодисменты, немцы ни грамма не разочарованы подобной заносчивостью — такое поведение уже старая традиция. Между тем чёрный дирижабль скрипача плавно возносится в вечернее небо, буквально растворяясь в нем за считанные минуты. Счастливцы, имеющие билеты, начинают втягиваться в здание Мёкенштрабе.
А мне пора выдвигаться.
Даже такой торопыга как Альтини не мог сразу вскочить на сцену и устроить своё представление. Минут двадцать до начала еще было. Этим пользовалась кучки продвинутого народа у черных входов в концертный зал, толпясь, пихаясь, ругаясь и делая пускающих их внутрь служителей искусства бессовестно богатыми людьми. Пачки ассигнаций, передаваемые за вход, ловко и метко метались крепким молодым человеком, отвечающим за этот проход, в форточку цокольного этажа, где, как мне думается, работали еще несколько помощников, пакующих эти пачки в мешки. Платили здесь только за вход. Где и как устроится «заяц», чтобы прикоснуться к прекрасному, этих молодых людей не волновало совершенно.
Масса тела, сила, немного напора, вовремя сунутая «котлета» немецких марок, и я внутри, растерянно оглядываюсь по сторонам, шмыгая носом и возбужденно бегая зрачками. Чтобы ничем не отличаться от остальных ценителей, разумеется. Впрочем, они уверенным гуськом шлепают к лестнице наверх, не оставляя мне выбора, куда идти. Я в последнем не нуждаюсь.
Маскироваться пришлось хорошо и качественно. Клетчатый костюм надежно превращал меня в невидимку среди этого разношерстного сборища, а вот кисти рук, шею и лицо пришлось осветлять специальным косметическим средством. С помощью другого я увеличил себе тени под глазами, а финальным аккордом послужила совершенно мефистофельская накладная бородка и усы. Правда, мои старания сотворить себе внешность благородную и располагающую к доверию увенчались полным крахом. В зеркале я был похож на слегка контуженного маньяка тридцати лет, не спавшего последнюю неделю в ожидании концерта. Густой запах кофе и табака, которым я дышал на людей, идеально дополнял картину.
Исчезнуть из поля зрения людей, торопящихся найти себе какой-нибудь уголок, откуда хоть краем уха будет слышно волшебную скрипку, было не сложно. Шаг в подсобку, схватиться левой рукой за грудь, да и всё — пара вскользь брошенных взглядов от пробегающих мимо счастливцев показали, что человек, у которого от волнения или кофе прихватило сердце, отнюдь не в области их интересов. Дождавшись, пока страх победит жадность у подпольщиков и они прервут внеплановый поток слушателей, я воспользовался паузой, чтобы переместиться в туалетную комнату, бывшую по соседству, откуда и услышал, как торопящиеся молодые люди, проходящие мимо, переругиваются, непременно желая занять известные им секретные нычки для слушанья Альтини. Ловкачи яростно желали одним выстрелом убить всех зайцев.
Впрочем, я всерьез был уверен, что являюсь единственным живым существом во всем здании, за исключением крыс, что не горит желанием прикоснуться к легенде. Ирония, конечно, но как раз я к ней и прикоснусь…
В том мире и в той жизни было множество популярных историй, многие из которых разрослись самым неприличным образом. Особенно меня радовала одна — о миллиардере, что по ночам переодевается в специальный костюм, а затем, используя передовые технологии и гаджеты, боролся с преступностью. Ну как боролся? Он запугивал преступников, немного избивал, а
