Шрифт:
Закладка:
Так и наша группа, простояв в городе Шахты несколько дней, была отправлена в Ростов с приказом явиться на вокзале к офицеру Добровольческой армии. Начальник станции в Ростове нас предупредил, чтобы в ожидании приказа мы не выходили в город – в Ростове свирепствовала «эпидемия» убийств офицеров и юнкеров. Мы просидели два дня в вагонах. Ожидание скрашивал горец, не помню его имени, который почти круглые сутки играл на зурне восточные мелодии. Он пел о красоте Кавказа, о чистых ясных горных водах, о голубом небе, о воздухе, сквозь чистоту которого можно было видеть даль на сто верст. Часто он плакал о своей потерянной земле.
На третий день, ночью, со стороны Батайска пришла дрезина с трупами пяти детей от 9 до 11 лет. Это были трупы учеников приготовительного класса кадетского корпуса. Они были зверски изуродованы. Носы, уши, половые органы были превращены в «вермишель». При виде детских трупиков у нас окончательно укрепилась решимость к борьбе с большевизмом в России.
Утром нам было приказано идти в сторону Батайска с небольшим отрядом генерала Маркова. Мы, чернецовцы, присоединились к нему. В течение нескольких дней шла перестрелка с большевиками, которые в Батайске «сорганизовались». Организация их была довольно своеобразной – они собирались толпами и шли к мосту через Дон; кричали гадости, стреляли в нашу сторону, а потом расходились. Мы старались беречь патроны и стреляли только наверняка. Но вот в один день под прикрытием бронированного поезда большевики двинулись через мост.
Нас буквально засыпали снарядами и пулями. По нашей цепи шел офицер. Неожиданно снарядом ему снесло голову, и я видел идущего по инерции человека без головы… Много было раненых – хорошего прикрытия здесь, под крутым берегом Дона, не было. Большевики медленно продвигались вперед. Но случилось благоприятное для нас событие – наш снаряд удачно попал в паровоз бронепоезда, и он с оглушительным грохотом взорвался. Десятитысячная толпа красных вмиг рассеялась. Большевики остановили свое наступление.
Потери наши были тяжелыми – почти все были ранены или контужены, в том числе и я. Если мне не изменяет память, было это в середине января 1918 года. Этот бой под Ростовом дал возможность генералу Корнилову довершить формирование Добровольческой армии и приготовить ее к походу.
Мы лежали прямо на земле. Была оттепель, и снег таял под нами. Я был контужен и плохо помню, кто и как привез меня в Новочеркасск. Но до сих пор ощущаю пронизывающее ледяное дыхание января и свое тяжелое мокрое пальто. Когда пришел в себя, в Новочеркасске уже были большевики. Вся Донская область была в их руках. Меня укрыла моя старушка няня. Помог и мой малый рост. Если в наш дом приходили большевики, разыскивающие партизан, то няня-хохлушка накидывалась на них: «И що вы ищете, це старый дид, да его жинка, да больной мальчонок!» И меня, и моего отца в тот период не тронули.
Няня приносила домой все новости. Так мы узнали, что большевиками были расстреляны Назаров, М.П. Богаевский, Волошин и многие другие видные деятели Донского правительства. Расстрелы проводились массово. Лихо коснулось и семьи наших близких друзей – Князевых. Три сестры Князевы были замужем за офицерами. В тот же день, как их мужья вернулись с фронта, они были арестованы и расстреляны. Наутро революционные представители пришли извиняться: «Ошибочка вышла, зря расстреляли, ну да меньше расстреливать останется…»
Трудно описать наши переживания. Я не выходил из дома и с внешним миром общался через мою милую няню. Помню, она рассказывала такой случай. На улице к какой-то старушке подошли большевики и предложили ей помочь им в поисках кадет. За голову каждого пообещали по 50 копеек, а если не укажет, то ее, старую, порешат. С испугу бабка указала на первый попавшийся дом; большевики немедленно вошли туда, вывели двух мужчин и тут же во дворе расстреляли… Больных и раненых в госпитале солдаты выбрасывали из окон и добивали. В первые дни большевики расстреляли в Новочеркасске свыше 500 офицеров, не говоря о сотнях расстрелянных «по ошибке».
Н. Мельников
Полковник Чернецов Василий Михайлович[45]
Говоря о Каледине и его «эпохе», нельзя обойти молчанием главного героя этого времени, В.М. Чернецова, имя которого неразрывно связано с именем А.М. Каледина.
Действие равно противодействию. В то время как дух казачий угасал в душах фронтовых казаков, «ополоумевших» – по выражению М.П. Богаевского – под влиянием большевистской пропаганды, и они, заменив казачье знамя противоположным ему знаменем социальной революции, в корне противоречащей интересам казачества, пошли против родного Дона, этот бессмертный дух казачий загорелся ярким пламенем в душах донской молодежи.
Идеалистически настроенная, действенная, учащаяся молодежь – студенты, гимназисты, кадеты, реалисты, семинаристы, – оставив школьную скамью, взялись за оружие – часто против воли родителей и тайно от них – спасать погибавший Дон, его свободу, его «вольности».
Для характеристики настроений донской молодежи того времени приведу выдержки из «Декларации штаба студенческой боевой дружины», то есть наиболее сознательной части молодежи, с ярко оформившимся мировоззрением, за которой и вместе с которой «нога в ногу» шли воспитанники и старших классов средних учебных заведений.
«С оружием в руках мы боремся с тем шкурным, анархическим и разбойничьим большевизмом, который попирает всякое право и грозит погубить Россию»; «Мы не признаем насилия. На нашем боевом знамени написано: за Родину, свободу, право и культуру»; «Мы взялись за оружие, чтобы отстоять эти лозунги от напора темных сил»; «Всякий, кому дороги Родина, ее культура и счастье и личная безопасность ее граждан, кто желает свободного развития свободных народов России, – становись в наши ряды. Кому дороги права человека и гражданина, кто хочет свободы личности, совести, слова, печати, собраний, стачек и союзов и равноправия – идите под наше знамя»; «…Студенческая дружина находится в распоряжении Войскового Правительства. Это значит, что дружина вполне доверяет и подчиняется Войсковому Правительству. Дружина знает, что Войсковое Правительство – орган законной демократической власти, избранный населением, а не навязанный извне, действует в интересах всего населения, стоит на страже законности, права и охраняет культуру, свободу, жизнь и безопасность граждан. Мы всецело поддерживаем только такую власть и готовы словом и делом содействовать ее начинаниям».
В партизанских отрядах на Дону можно было встретить людей разных возрастов и самых разнообразных положений, но большинством и ядром
