– Александра! Какие люди! Что заставило тебя снизойти до простых смертных?

– Я хочу знать, что вы делаете с пойманными демонами, призраками и всеми остальными чудесными существами. А еще больше я хочу знать, что вы делали с ними около той протёкшей стены буквально полчаса назад. И не ври мне, Ростислав. Я знаю о ее существовании. Теперь.

Ловить людей в их рабочем кабинете уже превращалось для Александры в плохую привычку. Сначала Асмодей, а теперь вот и Ростислав попался в расставленную Звягинцевой ловушку. Точнее, навестить бывшего начальника предложил Джеймс, пребывавший после визита в подвал в весьма приподнятом настроении. Нельзя было сказать, что и настроение Александры не улучшилось, но все же она предпочла, чтобы с ней не пытались флиртовать в мокрых и заплесневелых подвалах.

Ростислав, кажется, не заметил развалившегося на гостевом диванчике Джеймса, а тот в свою очередь спрятался за одним из глянцевых женских журналов о вязании. Забавно, все мужчины в окружении Александры питали слабость к рукоделию.

– Вот как? – Ростислав откинулся на спинку мягкого кресла и закинул ноги на стол. – С чего это тебя стала беспокоить их судьба? Мне казалось, ты никогда не питала особой любви к братьям нашим меньшим. И уж тем более никогда не интересовалась, зачем мы их отлавливаем. Ты была, как бы это помягче сказать, – он помедлил, – идеальным работником. Никогда не задавала вопросы и делала своё дело. Лучший сотрудник месяца. Образцово-показательный экзорцист последних десяти лет. Ни одного отпуска, ни одного выговора. Никогда не болеешь и всегда готова выйти на работу, даже в праздники. Меньше вопросов – больше работы. Ведь это именно так и работает, – осклабился Ростислав. – И кто же рассказал тебе об этой… стене?

– Он.

Александра слегка наклонилась, кивком указав за спину, где Джеймс, судя по шуршанию страниц, бездумно перелистывал журнал.

За несколько секунд выражение лица Ростислава сменилось с самодовольного на глубоко испуганное. Его глаза расширились, зрачки нервно подёргивались в обрамлении зелёной окантовки, а челюсть с силой сжалась вместе с обхватившими кожаный подлокотник пальцами. Ростислав дышал медленно и тяжело, не моргая глядя за спину Александры.

– Как… интересно.

Не знай Александра Ростислава достаточно хорошо, она бы подумала, что у него просто случился инсульт. Дементьев бездумно раскрывал рот, сумев выдохнуть только несколько раз «Как интересно». Его правый глаз нервно подёргивался, а по губам то и дело скользил кончик языка, смачивая сморщившуюся розоватую кожу. Диван скрипнул, и через несколько негромких кошачьих шагов Джеймс оказался около стола. Он бросил на него один из журналов и шутливо отсалютовал Александре.

– Не буду вам мешать, – он мягко хохотнул, но его смех разнёсся по кабинету майским громом. – Кажется, я произвожу на людей не самое приятное впечатление. Еще увидимся.

Дверь захлопнулась за Джеймсом быстрее, чем Александра успела понять, что теперь она в кабинете с Ростиславом осталась одна. Нет, она привыкла к индивидуальным допросам со стороны координаторов – странная привычка пахла формалином и бабушкиной кашей, а плакат женщины с заклеенным ртом на стене за креслом Ростислава посылал странные намёки на прошлое организации. Майор Александра Звягинцева. Было даже иногда смешно видеть в шкафу старую форму и вспоминать, что ты еще и офицер.

Александра негромко хмыкнула и закинула ногу на ногу.

– Что? – бровь Звягинцевой вопросительно выгнулась.

– Что «что»? – делая непонимающий вид, переспросил Ростислав.

– Почему ты так смотрел на него? Тебя что-то в нем беспокоит? Если да, – Александра подалась вперёд, – то я предпочту узнать об этом сейчас, а не когда к моему горлу приставят нож и попытаются убить. Как в тот раз.

– Ну, вышло небольшое недоразумение. С кем не бывает.

Недоразумение, по мнению Ростислава, едва не стоило Александре жизни. Впрочем, она никогда не замечала за координаторами особой заботы о своих подчинённых. Задание и результат – единственное, что скрывалось за бездушными строчками отчётов, посылаемых сначала в главное здание, а затем и в головной европейский офис. Александра даже не была уверена, что хоть кто-то читает их отчёты, потому как не знала никого в организации, кроме Ростислава. Каждый разговор о вышестоящем руководстве пресекался. В архивах информации было ровно столько, чтобы удовлетворить любопытство школьника и зародить в нему чувство гордости за величие «Лихобор». А карьерный рост отсутствовал.

Единственным повышением, грозившим Александре, были похороны.

Ростислав закряхтел в кресле, вырвав Звягинцеву из воспоминаний о работе.

– Нет, – уже намного серьёзней отозвался Дементьев, – он не причинит тебе никакого вреда.

– Откуда такая уверенность?

– Просто знаю. Мы… немного знакомы.

– Зна… – Александра подавилась воздухом, схватившись за грудь. – Что? То есть ты знаешь этого человека, но ни слова не сказал нам? Прекрасно, Ростислав.

– А зачем вам о нем знать? Твоя жизнь как-то изменилась бы, узнай ты о существовании людей, подобных ему? Нет? Вот и ответ на твой вопрос. – Ростислав хлопнул ладонью по столу и ткнул Александре указательным пальцем в лицо. – Меньше знаешь, крепче спишь, Александра. Я несу за вас ответственность и весь груз знаний. И поверь, тебе бы не понравилось общаться с теми, с кем мне приходится иметь дело каждый день. И этот твой новый друг не самый худший из них.

Александра вжалась в резную спинку стула, болезненно впивающуюся своими шипами в позвонки. Кончик языка покалывало. Хотелось задать всего один вопрос, интересующий Звягинцеву больше всего, но надежда получить на него ответ стремилась к нулю. Негромко промычав под нос, Александра привстала на стуле, неестественно выпрямляя спину, и посмотрела на Дементьева.

– Его точно зовут Джеймс?

– Джеймс? – Ростислав скривился, кажется, немного задумавшись над вопросом Александры, а затем замотал головой и вскинул руки. – Без понятия. Мне он вообще не представлялся. Прихожу в первый день работы в этот кабинет, а там он. Сидит на моем месте, закинул ноги на стол и попивает виски. Да, это было слишком неожиданно. А потом начал мне вещать про вот эту вот стену, наше предназначение и смысл всей нашей работы. Разговор был, знаешь ли, не самый интересный. И добавил, что если буду плохо работать – он скормит меня Стене.